Люди с платформы № 5 - Клэр Пули
Только сейчас Санджей заметил открытую коробку для ланча, стоявшую перед его соседом. Там лежали сэндвич, банан и плитка шоколада. Неужто еще существуют коробки для ланча? Неужели людям мало сети магазинов и ресторанов быстрого питания? В слегка подрагивающей руке пассажир держал клочок бумаги, на который и смотрел, буквально разинув рот.
Айона снова ткнула Санджея ногой в лодыжку и, кивком указывая на бумажку, прошептала громче, чем намеревалась:
– Что там такое НАПИСАНО?
– Вам помочь? – вдруг спросил мужчина.
У Санджея его вопрос вызвал оторопь, зато Айона ничуть не смутилась.
– На самом деле я подумываю, не нужна ли вам моя помощь, – сказала она. – Я вижу, как вы зависли, уставившись на эту бумажку.
Айона протянула руку, и, к удивлению Санджея, незнакомец передал листок ей.
– «Я БОЛЬШЕ НЕ МОГУ ЭТО ДЕЛАТЬ», – вслух прочитала Айона. – Ваш сэндвич взывает о помощи. Неудивительно, что вы ошалело смотрите на него.
– Скорее этот крик души исходит от моей жены, – вздохнул мужчина.
– Должно быть, ей всерьез осточертело делать вам сэндвичи, – включилась в разговор Эмми.
Рука девушки на столике находилась так близко от руки Санджея, что он улавливал тепло ее кожи.
– Дорогая, думаю, дело тут не просто в нежелании готовить ланчи: наверняка корни проблемы уходят глубже, – сказала Айона. – Меня зовут Айона Айверсон, а это Эмми и Санджей. Позвольте узнать ваше имя.
– Дэвид Харман, – представился попутчик.
– Должно быть, вы недавно стали ездить на этом поезде? Прежде я вас не видела.
– Нет, я езжу на нем постоянно, в течение многих лет, – возразил Дэвид. – И кстати, частенько вижу вас.
– Черт побери, какая же я невнимательная, – смутилась Айона.
Санджей впервые видел ее ошеломленной, но Айона быстро взяла себя в руки.
– Дэвид Харман, а вам известно, что ваша жена чувствует себя несчастной?
Похоже, что теперь, когда Айона нарушила все правила поведения в пригородном поезде, ее уже было не остановить. Она вдруг ощутила вкус к вмешательству в личную жизнь другого человека. Санджей чувствовал, что пассажиры вокруг только делали вид, будто читают газеты или слушают музыку. На самом деле они жадно ловили каждое слово. Неужто Айона сделала их с Эмми участниками вагонного реалити-шоу?
– Нет, неизвестно! Правда, наши отношения некоторым образом… зашли в тупик, – ответил Дэвид. – Но мы женаты почти сорок лет! В нашем возрасте уже нет ни пылкости, ни страсти, правда? – Он умолк и задумался. – А ведь я еще по граноле должен был догадаться, что с Оливией что-то не так.
– По граноле? – переспросила Айона.
– Да. Мы почти десять лет едим на завтрак одно и то же. У меня это ломтик поджаренного цельнозернового хлеба и яйцо всмятку. Хлебец я мажу спредом с пониженным содержанием холестерина. Оливия всегда завтракала хлопьями «Витабикс». По выходным я добавляю тонкий ломтик копченой семги, а жена – банан, разрезанный на несколько частей, и немного меда.
«Ну и к чему нам знать такие подробности? – недоумевал Санджей. – Неужели мы обречены выслушивать в режиме реального времени обо всем, чем занимается Дэвид на протяжении недели?»
– И вот, – монотонно продолжал Харман, явно обделенный талантом рассказчика, – пару дней назад жена вдруг переключилась на гранолу. Без каких-либо причин. Похоже, от гранолы до грядущего развода – всего один шажок, согласны? Держу пари, что производители гранолы напечатали это мелким шрифтом где-нибудь на упаковке, но так, чтобы не бросалось в глаза.
Он тяжело выдохнул и привалился к спинке сиденья, словно получил сильный удар под дых. В каком-то смысле так оно и было.
– Вот что я вам скажу. Прежде чем затевать судебную тяжбу с производителями гранолы и подозревать худшее, попробуйте поговорить с женой. Не удивлюсь, если вы давно пропускаете ее слова мимо ушей. – Айона сердито смотрела на Дэвида, хотя бедняга менее всего нуждался сейчас в ее гневном взгляде. – Мы – «женщины в определенном возрасте» – просто хотим, чтобы нас видели, слышали и считались с нашим мнением. Нам нужно знать, что наши требования не относятся к разряду неуместных или чрезмерных.
Похоже, Айона слишком близко к сердцу приняла историю с женой Хармана, отнеся ее и на свой счет.
– Вы консультант по вопросам брака? – спросил Дэвид.
– Айона – журнальный психотерапевт, – ответил за нее Санджей и, не дав Дэвиду вымолвить ни слова, добавил: – Профессионал. Не какая-нибудь тетушка, которой плачутся в жилетку.
– Так оно и есть, – согласилась Айона.
Кажется, она собиралась сказать что-то еще, но тут по вагонной трансляции объявили, что поезд прибывает на вокзал Ватерлоо.
Пассажиры заторопились к выходу. Когда Санджей поднял голову, Эмми была уже возле самых дверей. Словно почувствовав, что Санджей смотрит на нее, девушка обернулась и помахала ему. Ее губы шевельнулись. Наверное, она произнесла «Удачного дня» или что-то похожее.
– Санджей. – Судя по тону, Айона не сердилась на него, но была разочарована. – Вам нужно проявить больше старания. Не могу же я делать все одна.
Целый день, как только возникал хоть малейший перерыв в общении с пациентами и выполнении служебных обязанностей, Санджей прокручивал в голове события утра, со стыдом вспоминая свои неуклюжие «Надо же» и «Да, пожалуй». Айона была права. Неужели он не мог активнее поддержать разговор? Наверняка смог бы, если бы ему не спутал все карты этот странный пассажир с «говорящим» сэндвичем. Имя попутчика он успел забыть.
В приемной Санджей увидел Джулию Харрисон, чьи проблемы были гораздо серьезнее, чем его собственные.
– Джулия, как вы себя чувствуете? – спросил он.
– Вы даже запомнили, как меня зовут, – улыбнулась она. – Санджей, мне страшно.
Джулия пришла вместе с мужем, который выглядел еще более испуганным. В руках он держал раскрытую газету, но медбрат видел: ему сейчас явно не до чтения. Взгляд бедняги упирался в невыразительную стену приемной.
– Понимаю, что вам страшно, – сказал Санджей, беря пациентку за руку. – Ожидание – самое худшее. Когда известно, с чем имеешь дело, можно составить план, и ситуация становится более управляемой.
– И вообще, все может оказаться ложной тревогой. Допустим, обнаружат кисту или что-то в этом роде, как у моей подруги Салли, – добавила Джулия, умоляюще глядя на Санджея, словно он имел силу исполнить ее желание.
Он бы очень хотел, чтобы это было в его власти.
– Да, конечно, такое вполне может быть, – ответил Санджей, прекрасно понимая, что на самом деле положение гораздо хуже.
Он уже знал правду, поскольку заглянул в лоток
