Оскверненные - Ярослав Толстов
Уже у самого выхода я обернулся, потому что услышал стуки каблуков по деревянным ступеням. Аманда спускалась по лестнице.
– Привет, Дилан, – сказала она, поравнявшись со мной.
– Привет. – Я в нерешительности потер шею, а затем добавил: – Я сегодня на машине, могу подвести до дома, если хочешь.
– Не знаю. Что-то не хочется идти домой, – сказала она с грустью. – Возвращаться в свою комнату. Опять сидеть там одной и ждать вестей о Питере.
– О Кормане так до сих пор ничего и не слышно? – спросил я, сочувственно качая головой.
– Нет, – ответила Аманда. На ее глазах вновь начали наворачиваться слезы и тогда я поспешил исправить ситуацию.
– Уверен, он найдется, – сказал я и ободряюще ей улыбнулся. – Ничего плохого с ним не случилось, серьезно. Это же Корман. Скоро он объявится. Вот увидишь!
«Угу, скоро. Может быть не целиком, конечно, только хорошо сохранившаяся часть. Если он весь не сгнил»
– Только не переживай, слышишь?
Она кивнула.
– Тебе надо как-то отвлечься. Выкинуть из головы дурные мысли. Может быть, отвести тебя куда-нибудь? – предложил я.
– Да, – согласилась она, немного оживившись, – это было бы хорошей идеей.
Мы вышли на улицу. Уже смеркалось. Зашелестели деревья, отбрасывающие свои длинные тени на асфальт, который покрывали мелкие лужицы. Днем шел дождь. В воздухе пахло свежестью и цветами. Аманда поежилась и зябко повела плечами.
– Еще только пять, а уже так темно, – тихо произнесла она. – И прохладно.
– В Уэлбридже темнеет раньше, чем в других городах, – заметил я, поднимая голову к безоблачному небу, где прослеживались, разбросанные в чернеющем океане, редкие звезды. – Порой мне кажется, что ночь коварно крадет часы, которые по праву принадлежат дню.
Аманда слегка улыбнулась.
– А ты все такой же мечтатель, Дилан, – дружески поддела она. – Мне в тебе это всегда нравилось.
Я почувствовал, как загорелось лицо и отвернулся.
– Ну, пойдем… чего здесь стоять мерзнуть.
Мы миновали спортивную площадку. Остановились у серебристого Шеврале Круза, единственного припаркованного на пустынной школьной автостоянке.
– Ты умеешь водить эту штуку? – поинтересовалась Аманда.
Опасалась ли она садиться в машину со мной за рулем?
– Вообще-то это отца, – «успокоил» я ее. – Но иногда он позволяет мне ее брать. Знаешь, это один из секретов обо мне, которые я не слишком люблю раскрывать, но я прирожденный мастер вождения.
– И самый скромный человек в мире, – добавила Аманда, усаживаясь на переднее кожаное сидение.
Я вставил ключ в зажигание и включил фары. Надавил на педаль газа. Двигатель зарычал, словно голодный зверь.
– Да, – согласился я, – ты, как всегда, права.
Мы вместе засмеялись.
Машина тронулась с места. Выехала с автостоянки и двинулась по Авеню драйв. Я и понятия не имел куда ехать. Мы просто катались по ночному городу и общались. На безлюдных дорогах изредка встречались машины. За окном мелькали силуэты деревьев, огни фонарей. Вскоре они слились в один сплошной поток. Спидометр показывал примерно сорок миль в час. Я опустил стекло и выглянул из окна. Холодный ветер дул прямо в лицо и развевал волосы.
– Уху! – восторженно воскликнул я, будоража окрестности своим криком. – Круто!
Аманда не сдержала смеха, когда увидела у меня на голове «новую прическу».
– Ты всегда так развлекаешься? – спросила она, наблюдая за моей реакцией.
– Нет, – ответил я, – со мной это впервые. Я же скромный, забыла?
Мы мчались по Ориджин стриит. Я не хотел слишком увлекаться, но чувствовал внутри себя столько энергии, эмоции переполняли грудь – я думал, что взорвусь от счастья и разлечусь по кабине салона на миллионы мелких крупиц.
А потом Аманда предложила свернуть с дороги. Автомобиль сбавил скорость и мы въехали в темный Вороновый парк, заросший густыми дубами и сикаморами, цветущими и душистыми акациями и кипарисами. В вечернее время этот огромный парк был популярным местом для уединения молодых влюбленных парочек. Зачем мы остановились здесь?
Я затормозил у ряда высоких кустов, освещенных передними фарами машины. Повернул ключ и выключил зажигание. Погасил фары.
Повисло молчание, которое я очень хотел нарушить, но не знал чем заполнить пустоту. За меня это сделала Аманда.
– Спасибо тебе, Дилан. Ты бываешь рядом, когда это нужно. Помогаешь мне в трудную минуту. Знаю, мы очень редко видимся. Ты хороший парень. Мне кажется, я всегда любила тебя, – призналась девушка. Она вдруг наклонилась в мою сторону и жадно впилась мне в губы. Я не стал сопротивляться и ответил взаимностью. Ее волосы попали мне на лицо. Ого! Это было неожиданно. Я целуюсь с Амандой! Самой красивой девушкой в школе! Лаймон и Генри мне не поверят, а Ники задушит себя от зависти, его высокомерие этого не перенесет. Надо будет им об этом обязательно сообщить.
Наконец, мы остановились, чтобы перевести дыхание.
– Прости, – смущенно пробормотала она, и ее щеки налились румянцем
– Нет, все в порядке, – сказал я. И снова поцеловал ее. Осторожно прижал к себе. Я чувствовал, как она дрожала, словно замерзла. Как взволновано билось ее сердце. Чувствовал ее учащенное дыхание у себя на груди. – Дождь начинается.
Первые три капли упали на лобовое стекло машины и медленно стекали по нему вниз.
– Думаю, нам пора, – шепотом произнесла Аманда.
– Да… хорошо.
Она откинула волосы за спину и бросила взгляд назад. Ее внимание привлек один предмет. Потянулась рукой, чтобы достать его и получше рассмотреть.
– У тебя на заднем сидении нож? – удивилась девушка.
– Э-м, да, нож, – непринужденно ответил я. – Отцовский охотничий нож. Папа любит охоту, а я ненавижу.
Завороженное лицо Аманды отражалось в идеально чистом стальном лезвии ножа. Она коснулась лезвия пальцем и вскрикнула.
– Какой он острый. Кажется, я порезалась. – Капли крови попали на кожаную обивку салона. – У тебя есть платок?
– Да, посмотри в бардачке, – сказал я, заводя двигатель.
Аманда открыла вещевой ящик, покопалась в нем. Достала оттуда белый платок и еще кое-что. Маленькую коробочку. Нет, это была не коробочка – телефон. Девушка замерла с ним и начисто позабыла про свой кровоточащий палец. Она уставилась на мобильный, как будто держала в руках пистолет. После чего перевела взгляд на меня. Я понял, что допустил роковую ошибку. Просто катастрофическую. И заметно напрягся, однако продолжал делать вид, что все хорошо. Сжал зубы.
В бардачке лежал мобильный Кормана, который вылетел у меня из головы. В гребаном бардачке! Гребаный мобильник! Я засунул его туда, после убийства. Черт! Как же это все не вовремя!
– Ты же говорил, что не видел его, – с дрожью в голосе вымолвила Аманда.
– Ну да, не видел… – неуверенно ответил я и запнулся. – То есть, видел, но… давно…
Все это звучало так неправдоподобно, так неприкрыто, что даже я не поверил в собственную ложь. Самое странное, что я не чувствовал страха или беспокойства. Только жуткий стыд. Я опустил глаза, не зная, что сказать. На мгновение в салоне воцарилась гробовая тишина, которая мне страшно не понравилась. Дождь барабанил по капоту Шеврале.
– Откуда у
