Елена Нестерина - Маленький мальчик нашел пулемет
- Ох, хоть посидим. - с облегчением вздохнув, сказала Любочка. - У меня просто никаких сил уже нет...
Смертельно уставшему Сереже тоже больше всего на свете хотелось сейчас отдохнуть - забыться крепким сном, чтобы не видеть, не слышать и не помнить всего того, что произошло с ним и ещё может произойти. Да так оно и получалось - голова Сережи помимо его воли склонялась все ниже и ниже, глаза закрывались. Благословенное тепло разливалось по всему натруженному и замерзшему Сережиному телу.
Поэтому совершенно неудивительно, что негромкий призывный голосок, раздавшийся у самого уха Сережи, заставил расслабленного мальчишку слушаться и выполнять все его команды.
Заведи свою подружку
В трансформаторную будку...
Неслась из мешков, кое-как сваленных на полу. И тут, точно зомби, Сережа поднялся и подошел к Любочке. Крепко взял её за руку и заставил встать. Любочка подчинилась, но смотрела на Сережу с недоумением. Она ещё никак не могла понять, что происходит. А тем временем Сережа уже открывал железную дверь будки, на которой белой краской была сделана надпись "Трансформаторная".
- Зачем нам туда? - спросила Любочка, заглянув Сереже в глаза.
Однако сейчас в Сережиных глазах ничего нельзя было прочитать. Они были абсолютно без всякого выражения, точно стеклянные.
А дядьки тем временем заливались соловьем. Только соловьем жутким.
...Разорви на ней одежду
И толкни на провода.
Повинуясь этому завыванию, Сережа изо всех сил толкнул Любочку на оголенные электрические провода, которые обнаружились в трансформаторной будке.
- Не надо, Сережа, что ты делаешь, остановись! - закричала Любочка, взмахнув руками и теряя равновесие. - Ты же меня убьешь! Не слушай их!
Но Сережа не слышал или не хотел ничего слышать. Он двигался, точно безжалостный автомат. Любочка отбивалась, пыталась выскочить из этой адской коробки, но Сережа под злобное пение дяденек заталкивал бедную девочку в узкую трансформаторную будку, стараясь, чтобы она поскорее упала на провода.
Вот уже Любочкина спина почти коснулась провода. Но Любочка увернулась, спасая свою жизнь, и зацепилась руками за Сережину шею.
И толкни на провода
Да, да, да!
Грянул слаженно нетерпеливый хор, явно недовольный нерешительным поведением Сережи.
- Деточки, да что ж вы никак в домик-то не зайдете? - раздалось вдруг возле самой будки. - Дверку-то надо за собой закрывать. А ну-ка я вам помогу.
Это, откуда ни возьмись, появилась маленькая горбатенькая старушка. Она, словно просто проходила мимо и решила помочь калиточку затворить, взялась а железную дверцу будки и принялась её закрывать. То есть почти закрыла.
И тут случилось страшное. Потесненный дверью, Сережа подался вперед. Любочка инстинктивно отдернулась от него, сделала полшага назад... Раздалось страшное шипение, ослепляюще полыхнул разряд - и вот, буквально в долю секунды, от Любочки остался только пепел. Маленькая горстка пепла на полу.
И тут точно пелена спала с Сережиных глаз.
- Любочка! - не своим голосом закричал он.
Но не было уже никакой Любочки. Только горсточка серого пепла...
...Собери в карманы пепел.
И прохожую старушку
Под ножом заставь все скушать,
Скушать, скушать без следа!
Веселыми голосами пели злобные поэты. Сережа зарыдал. Не понимая, зачем он это делает, Сережа упал на колени и бросился подбирать с пола пепел, который меньше минуты назад был хорошенькой девочкой Любочкой. Он собирал и распихивал пепел по карманам, вытирая слезы, размазывал этот пепел по лицу.
- Что, милок, ты там на полу-то сидишь? - в дверь засунулась сморщенная физиономия старушки. - Выходи оттуда, там электричество... А оно, сам знаешь, детям не игрушка.
- Иди-ка, бабушка, своей дорогой... - угрожающе произнес Сережа, видя, что по полу к нему прыгает ножик. Да так нагло подпрыгивает, что вот-вот впрыгнет ему в руку. Зачем? Да чтобы угрожать старушке, которая, конечно, пепел не захочет есть.
А злобный хор заливался:
Это будет твой кайф!
Это будет твой кайф!
Будет, будет твой кайф!
Это будет твой кайф!
- Ась? - склонила старушка голову на бок. - Не слышу я, милок. Чего говоришь-то?
- Уйди отсюда!!! - заорал Сережа, выскочил из будки и погнал старушку прочь. Он, не стесняясь, отвешивал несчастной, ни в чем не повинной бабульке пинки - только чтобы она поскорее убралась отсюда и не отведала, по команде злобных поэтов, Любочкиного пепла. Под угрозой ножа. Якобы на радость Сереже. В кайф.
Перепуганная старушка шустро скрылась в недрах подвала. Сережа вернулся на место трагедии.
- Любочка! Что я наделал! - не переставал рыдать он. - Как же я поддался на провокацию! Теперь я вообще не знаю, что делать! Никакого выхода не нашел, а только погубил тебя!
Он выгреб из кармана то, что осталось от Любочки, и осторожно пересыпал в носовой платок.
- Ну что ж ты, бродяга, не играешь так, как в песне моей поется? глумливо поинтересовались дядьки-поэты из мешка. - Сказано - накормить старушку пеплом и радоваться, значит, так и надо делать. Зачем кайф ломать? И себе, и нам. Нехорошо, мальчик.
- Да пошел ты! - в сердцах воскликнул Сережа.
Ему хотелось стереть это многоликое чудовище с лица земли. Сделать что угодно - но чтобы этого дядьки больше не существовало. Но вместо этого он без сил рухнул на землю и провалился в забытье.
Глава X
Сантехник Потапов
- Сережа, проснись, Сережа! - знакомый голос будто выдернул Сережу из мутного мрака, в котором он сам не помнил, сколько времени уже находился.
- Кто это? - Сережа ещё плохо соображал. Да и видел в полусумраке подвального коридора тоже плохо.
Качается знакомый бант-заколка, перемазанный и обвешанный паутиной и пылью, широко раскрыты большие голубые глаза...
- Любочка! Это... Ты? - Сережа вскочил на ноги.
- Да я это, я! - ответила девочка.
- Но ты же... В носовом платке! Горсточка...
- Да вот видишь, возродилась я. - Любочка развела руками.
Не помня себя от радости, Сережа подхватил Любочку и закружил. Затем бросился к мешками с дядьками и принялся обнимать их.
- Спасибо, спасибо вам! - повторял Сережа, в этот момент совершено забыв о том, что эти же самые дядьки как раз и сожгли Любочку в трансформаторной будке некоторое время назад.
- Да брось ты их... - с пренебрежением сказала Любочка. - Я же все помню. Знаешь, как мне было больно и плохо, когда я на провода упала! Такого и врагу не пожелаешь... А потом как-то постепенно я из этой кучки пепла возродилась, пока ты спал. Ой, как же хорошо жить! Неприятно ощущать себя кучкой пепла. А человеком приятно! Правда!
- Любочка! Я так рад! - неустанно повторял Сережа. - Ведь это я тебя... Ты прости меня, если можешь...
- Да ты-то тут при чем.
Где-то вдалеке послышались шаги.
- Любочка, слышишь! - прошептал Сережа. - Ходят! А раз ходят, значит, как-то вошли сюда. Вход-выход есть! Ты посиди тут, а я должен проследить, кто это там. Вдруг он меня на выход из подвала и выведет!
- Ладно, посижу...
- Бояться не будешь?
- Да уж после такого бояться... - усмехнулась Любочка.
- Ты кричи время от времени, чтобы я знал, где ты! Двигайся, чтобы не замерзнуть.
- Ага!
Сережа махнул рукой и исчез в темноте. Любочка осталась одна. Она прыгала, стараясь согреться. И тут она услышала тоненький доверчивый голосок:
- Любочка! - звал голосок. - Ну как, нравится тебе в подвале?
Любочка огляделась. Подошла к мешкам и прислушалась. Но там было тихо. Но кто это тогда здесь? Тот, кого убежал искать Сережа?
- Эй, кто тут? - спросила Любочка.
Но никто ей не ответил. Прошло ещё некоторое время. Любочка прислушивалась и приглядывалась, но никого не обнаружила.
- Любочка! - вновь услышала она. - А знаешь, как играть-то тут в подвале здорово! Во что угодно можно играть. В разные интересные игры!
- В какие? - удивилась Любочка, не понимая, к чему клонит ласковый голосок.
- Например... Ах, нет, ты сама догадаешься. Помнишь, как там говорится...
Дети в подвале играли в гестапо!
И Любочка, ежась от холода, словно во сне, подхватила:
Зверски замучен сантехник Потапов...
Тут оба мешка резво подпрыгнули. И раздался оглушительный вопль классиков злобной литературы:
- Ай да молодец! Вот это по-нашему! И чего ты упрямилась, девочка! Все же так просто и весело!
Любочка зажала рот руками, но было поздно. Ведь слово не воробей... "Что же это я! Ведь это дядьки кричали! Как же я не сообразила? Ведь теперь придется в гестапо играть! Но я же не хочу! Ведь сейчас какой-нибудь сантехник заявится, его мучить придется! Зверски! До смерти! Ой, мамочки..."
Любочка плюхнулась на пол и заплакала. Слезы замерзали в ледышки, но Любочка не замечала этого. И вскоре послышались быстрые шаги.
- Вот это да! - это приближался запыхавшийся Сережа. - Как тебе это все идет!
- Что мне идет? - не поняла Любочка.
- Форма эта тебе очень к лицу!
