Елена Нестерина - Мафия пишет оперу
- А ты думал? - довольным голосом произнесла Арина. - Мы без Белой Руки никуда.
- Мы же все вместе, мы - мафия... - пискнула Зоя Редькина, тоже выбираясь из-под лестницы.
- Да, Зоя. - согласилась Арина. - А теперь нам надо с этой нашей опереттой разобраться. Нас наши в спортзале уже ждут - не дождутся.
- Репетируют. - добавила Редькина.
- Рындина с Шибаем ждать не будем. Пойдемте аккуратно в спортзал. И очень быстро! - проговорила Арина, выглядывая в коридор и внимательно осматриваясь. - Погнали, вроде, все спокойно!
Девочки схватили Антошу за руки и побежали к спортзалу. Идти предстояло далеко - через всю школу.
- Что наши репетируют? - переспросил Антоша.
- Оперетту, что. - не сбавляя быстрого шага, ответила Арина. - Сами сочинили. В основном Зоя постаралась.
И Арина кивнула в сторону Зои Редькиной.
Антоша выпучил глаза:
- Правда?
- Да. - ответила Арина. - А ты думал? Один, что ли, такой поэтический? Вот, сейчас начнем генеральную репетицию - и ты увидишь творчество юных.
Антоша вздохнул и тут же споткнулся. Зоя оглянулась на Антона Мыльченко и виновато опустила плечи. Арина бросила на неё свой пронзительный взгляд. Словно суровый индейский вождь посмотрел на своего воина, спрашивая: "Ты чего это, не уверен в своих силах? И как раз на самом трудном участке тропы войны? Это твой подвиг, и им нужно гордиться, а не стесняться".
И Зоя Редькина все поняла. Она улыбнулась Арине. Та весело подмигнула ей в ответ.
- Держись, Антон. Ты же с нами. - тут же проговорила Арина, обращаясь к поэту, у которого появилась конкурирующая фирма. - Мафия для тебя тоже трудное дело припасла. Ответственное. Будешь у нас в оперетте в главной роли?
Антоша даже остановился, но девочки, не давая ему расслабиться и броситься в раздумья, поволокли его вперед.
- Ой, такая честь... - пробормотал Антоша, сразу же представляя, как он выходит на сцену в виде главного героя, а весь зрительный зал рукоплещет, рукоплещет...
- Ну, будешь? - ещё раз спросила Арина.
Они спускались по ступенькам к столовой. А как раз напротив столовой и располагался спортивный зал.
- Антоша, видишь, как тебе повезло... - подхватила Зоя.
А Арина тут же добавила:
- Да, честь, конечно! Потому что весь наш класс тебя непререкаемо уважает. Вот специально главную мужскую роль в нашей оперетте для тебя держали, никому не давали. Так что на тебе ещё и честь нашего класса лежит.
И Антон окончательно растаял. До чего приятным местом повернулась, наконец, к нему Фортуна! И из плена его спасли, и ждали его, как бога, чтобы он оказался в главной роли! Чудо, чудо! Счастье, счастье!
Антоша чуть ли не запел и не пустился в пляс. Но посмотрел на обычно суровую Арину, которая сейчас радостно ему улыбалась. И в восхищении залепетал:
- Ах, я готов на все! Спасибо за доверие! Да, я согласен играть, что угодно! Спасибо, спасибо! А оперетта тоже в стихах? А нам ведь завтра уже выступать? Так я стихи выучу, я их быстро учу, не беспокойтесь, девчонки!
И тут у самой двери в спортзал он остановился. И замолчал.
- Эй, брат Антонио, ты чего? - удивилась Арина.
- Да я... - замялся Антон.
- Что - ты?
- Да вещи я все свои в плену оставил. - пробормотал он.
Арина махнула рукой:
- Заставим вернуть, не переживай! Ну, пойдем...
Но Антоша уперся руками в дверь. И Арина пристально заглянула в его грязное, в разводах, лицо.
- Что еще, Антоша?
- Эх! Я же почти предатель! - воскликнул бедный сочинитель. - Ведь я стихи-то писал в плену! Очень мне захотелось их написать, и я ничего поделать не мог...
- Не переживай, Антоша. - Арина положила руку ему на плечо. Говорила она совершенно серьезно. - Ты же любишь стихи сочинять. Тут уж ничего не поделаешь. Где застало тебя поэтическое вдохновение, там и застало.
- Но оно же застало меня в виде оперы! - на глазах у мальчика показались две маленькие слезки, но он тут же активно размазал их по грязному лицу. - Рок-оперы!
- Ну и что? - Зоя Редькина протянула Антоше свой почерневший носовой платок, но тот гордо оттолкнул её руку.
- А то! Эти мои записи остались у врагов! Я их хотел уничтожить. Уже начал, но не успел! Получается, я для "ашников" все сделал! А для своих, для своих...
- Тихо. Успокойся. - сказала Арина, и Антоша замер. - Считай, что ты эту оперу им в подарок от мафии написал. Мы же великодушные. Пусть они и играют твою рок-оперу.
- Написал оперу в подарок от мафии? - воскликнул Антоша.
- Да. - ответила Арина, решительно открывая дверь спортивного зала.
А в это время в логове незадачливых похитителей Антона Мыльченко следствие окончательно зашло в тупик. Никто не хотел признаваться в том, что именно он на самом деле является шпионом "вэшек". Жека предлагал даже применить к своим одноклассникам пытки - настолько он был обижен тем, что сорвалась так тщательно спланированная и с блеском проведенная операция по захвату и использованию драматургической рабочей силы.
Видя, что время не ждет, Жека и Толик предложили взять реванш - и во что бы то ни стало вновь отбить у восьмого "В" Гуманоида Гениального, как его в шутку здесь называли. Чтобы тот закончил пьесу! И руководство постановкой рок-оперы уселось за составление плана штурма спортзала, с последующим нападением на "вэшек" и захватом великого драматурга.
А эти самые "вэшки" тоже были все на нервах. Потому что их с большим трудом слепленная оперетта разваливалась на части, и никто ничего не понимал.
- Ага, вот они!
- Где вы были?
- Что это такое? - едва Арина и её братья по мафии появились в дверях спортзала, набросились на них одноклассники.
- Балованцева! Мы тут ради всех стараемся, а ты где-то таскаешься! на весь спортзал кричала горластая Эльвира Накокова. - Нам что, больше всех надо?
Арина замерла, глядя на нее, а Накокова и хор других голосов громыхал:
- Да, нам что, правда больше всех надо?
- Сейчас вообще уйдем!
- И Мыльченко приперся, когда уже все готово!
- Да, хитрый, на все готовенькое!
- Балованцева, ты что, самая наглая, да?
И тут в спортзал вошел Витя Рындин. Вмиг он оценил ситуацию и оказался возле Арины и двух других братьев Белой Руки.
- Ну-ка не ори на нее. - заслоняя предводителя мафии от вопящей, точно на базаре, Эльвиры Накоковой, сказал он.
Накокова посмотрела на него снизу вверх и сразу затихла.
- Вот так. - кивнул Витя и отошел чуть в сторону.
А Арина, оказывается, даже не услышала воплей танцовщицы кордебалета. Некоторое время она ещё постояла, глядя сквозь Накокову в пространство, а потом повернулась к Редькиной и сказала:
- Точно, Зоя! Вот как нужно сделать в месте: "И этой палкой бьет по затылку"... Глаза вылупать, рот открывать, как в кукольном театре - ам-ам! Так смешнее получится! Где текст?
Усердная Редькина сразу достала свою тетрадь с текстом оперетты, принялась вносить изменения.
Страсти сразу улеглись.
Антон Мыльченко, только что вырванный верными братьями по мафии из цепких рук похитителей и эксплуататоров, все ещё никак не мог прийти в себя. Он жадно втягивал носом пыльный воздух свободы, ерошил свои задубевшие липкие волосы и смотрел по сторонам. Добрая Зоя Редькина заглядывала пострадавшему за искусство Антоше в лицо, пытаясь узнать, не нужно ли чего герою? Антоша только улыбался и вздыхал.
- Скажи, Арина, мы, как мафия, отличились в этой операции? - спросил он, когда Арина подошла к нему. - Я сразу понял наш план! Я к вам по тайным знакам Белой Руки бежал. Я сразу все понял. И план сработал! Мы с блеском победили ведь, да?
- Нет, Антоша, - отрицательно покачала головой Арина, - мафия может торжествовать победу тогда, когда наш класс в этом конкурсе выиграет. Вот тогда чистая победа будет. А пока рано ещё "Гром победы, раздавайся!" исполнять.
- Ах... Да. - согласился Антоша и вздохнул.
- Ничего. - успокоила его Арина. - Скажи лучше, ты отдохнул? Готов к артистической деятельности?
- Странный вопрос. - жеманно пожал плечами Антоша. - Ради искусства я всегда и на все готов.
- Замечательно. Тогда подъем. - Арина протянула ему руку, и Антоша поднялся со скамейки. - Так, Антоша, соберись, соберись. Ну, а теперь пойдем репетировать.
И Арина торжественно вывела к установленной возле волейбольной сетки декорации якобы выздоровевшего Антошу Мыльченко.
- Антон играет главную роль. - заявила она. - Зоя Редькина ему сейчас быстро все объяснит. А мы давайте эту, как ее... интермедию и первый танец ещё разок прогоним!
Работа закипела. Вновь послышалось странное пение, запрыгали девочки-кордебалетчицы, уже наряженные в самостоятельно изготовленные костюмы, зазвенел бодрый треугольничек.
Антоша Мыльченко, увидев и услышав слова песен оперетты, очень удивился.
- Ну, как тебе? Как видишь, про твоих клопов решили изобразить. Нравится? - с энтузиазмом поинтересовалась у него Арина Балованцева, которая к этому времени уже вошла в режиссерский раж, и, как детский Мейерхольд, не стесняясь, руководила своими опереточными артистами.
