Врачу: исцелись сам! - Владимир Сергеевич Митрофанов
Легли спать. Виктоша сунулась, было, к Борискову под его одеяло, но, увидев его закрытые глаза, хмыкнула, залезла под свое одеяло, завернулась в него, как сосиска, и тут же уснула.
Глава 6. День шестой. Понедельник
Как всегда ровно в девять утра в понедельник началась большая больничная конференция, отчеты подразделений за прошедшую неделю. Среди общей информации сообщили, что в большой палате на пульмонологии был выявлен бациллоноситель туберкулеза, которого безуспешно уже недели две лечили от пневмонии. По контакту теперь проходили все, лежавшие в этой палате и, естественно, весь персонал отделения. Палату сейчас закрыли и обработали дезсредствами. Под это дело обругали всех: приемное, заведующую отделением и лечащего врача.
Потом слово передали начмеду, и началась очередная накачка. Речь опять касалась платных услуг, или, как говорилось "внебюджетных средств". Сзади прошептали: "Скоро уже с нас самих будут требовать деньги только за то, что разрешают на работу приходить!" По ходу дела ознакомили с передовым опытом одной из городских больниц: там деньги начинали выкачивать еще с приемного отделения. Был придуман гениальный трюк под названием "благотворительный взнос". Все больные, поступающие на плановые операции и лечение, должны были заплатить две тысячи рублей в качестве добровольного благотворительного взноса под роспись. Это иногда срабатывало даже по неотложке, если пациента привозили родственники. Бывали, конечно, и проколы, но без особых последствий. Например, родственники сами на своей машине ("скорой" они так и не дождались) привезли однажды человека с болями в сердце. Помощь ему никакую долго не оказывали, сетуя на то, что для этого нет никаких лекарств, и тянули до тех пор, пока те не подписали бумагу – договор о платных услугах и не получили от них деньги. Буквально сразу же пришла медсестра и четко выполнила назначения врача. Те, правда, потом написали жалобу в комитет здравоохранения о задержке неотложной помощи, но из комитета через какое-то время ответили, что проверили все документы, и что претензий к больнице нет, поскольку "вы сами подписали бумагу о согласии на платную помощь".
Потом снова начали всех ругать. Всегда по любому поводу наверху говорили, что вы работаете плохо, и вообще все плохо и все не так. Не так заполнены истории болезней, плохо написаны эпикризы, много ошибок по оформлению многочисленных бумажек, которыми неизбежно обрастает любой пациент. Короче, все плохо! Денег в больнице, сколько Борисков здесь работал, тоже никогда не хватало, всегда положение было отчаянное. Был хронический кризис, который так и тянулся с начала девяностых, а точнее, был всегда. Между тем, вовсю работали компьютерные, магнитно-резонансные томографы, в больнице постоянно делали ремонт. Причем отремонтированные под "евроремонт" помещения в одном и том же коридоре могли соседствовать чуть ли не с трущобами. Борисков давеча зашел в такую "пограничную" палату. Оттуда только что вывезли умершего, и теперь палату нужно было убрать. Это тоже была вроде бы отдельная палата, типа изолятора или полубокса, очень вонючая, и туда пока никого больше не клали. Так было принято. Что-то, показалось Борискову, лежало на полу. Он заглянул под кровать. Там стояла переполненная буквально до краев "утка", судно с обильным содержимым и еще пустой эмалированный тазик с надписью "Для рвотных масс". Что еще лежало. Борисков потянулся и поднял с пола маленькую бумажную иконку Николая-чудотворца. Подержав какое-то время ее в руке, он поставил иконку на подоконник. Судя по всему, владелец этой иконки и сам Николай-чудотворец уже встретились лично.
По понедельникам на общую конференцию всегда приглашали кого-нибудь с актуальной полезной для всех информацией. Сегодня выступал доцент кафедры инфекционных болезней Чубаркин. Сразу начал пугать: "В городе тридцать тысяч зарегистрированных ВИЧ-инфицированных. А это значит, что в Петербурге их реально не менее ста пятидесяти тысяч, не исключено, что и все триста!" Тут же просчитали, сколько их должны было быть в каждом вагоне метро. Таким образом, в вагоне метро в час пик присутствуют примерно три-четыре ВИЧ-инфицированных, а в каждом автобусе – минимум два. Суть была простая – не расслабляться, принимать возможные меры безопасности, поскольку контакт очень вероятен. Есть мнение, что целые социальные слои населения постепенно вымрут.
Короче, напугал всех. Впрочем, сзади кто-то злорадно прокомментировал:
– Вот блин, ведь такими темпами скоро вообще останемся без "голубых"! Кто же тогда будет публику веселить?
ВИЧ вообще был особая статья в медицине. Инфицированного по закону обязаны лечить бесплатно, на это выделяют чуть ли не тысячу долларов в месяц, хоть ты убийца и сидишь в тюрьме, наркоман или проститутка, или получил заболевание через собственный блуд, а не случайно при переливании крови или другие медицинские манипуляции (увы, и такие случаи не так уж и редки).
Впрочем, Чубаркин сказал, что некоторая часть людей по неизвестным причинам вообще не восприимчива к этому вирусу и будто бы особенно много таких невосприимчивых людей почему-то среди поляков. Какой-то, видимо, у них имеется ген, отвечающий за эту защиту. Вопрос стоит только в том, восприимчив ли ты лично или нет? Это одна из очередных великих лотерей эволюции. Динозавры в свое время тоже попали в такую лотерею и все до одного благополучно вымерли.
Так случилось, что Борискову как-то довелось наблюдать за одним таким ВИЧ-пациентом. Вначале это был довольно милый молодой человек. Но через какое-то время это было уже страшное больное исхудавшее животное. Вирус постепенно сожрал его мозг. Еще тогда поразила история заболевания этого парня. Официально множественными половыми связями считают наличие шести и более партнеров в течение года. Этот же тип входил в седьмую группу по американской классификации, то есть до тысячи контактов в течение года.
Еще вспомнили и не столь давнюю поучительную историю. В одной частной клинике делали
