Спящая писательница - Татьяна Грац
– Что, Оскар Юрьевич, память подводит? – шутит Вик, уже опускаясь ногами на пол. – Принесу, жди.
Она сбрасывает звонок, а мысли продолжают кружиться вокруг прекрасного Кощея с красными, как у вампира, глазами. Вик снова и снова вспоминает тот момент, как Ос во сне взял ее руку и поцеловал. Девушка сглатывает слюну, скопившуюся во рту. «Чтобы Ос в реальности до такого дошел, нужно еще лет десять ждать», – думает Вик.
Она натыкается на ту самую папку на столе, наскоро пролистывает ее, но не находит там ничего интересного. Посредственные доклады об инновационной деятельности библиотек. И нет бы просто выставить студентам оценки за работу, Оскар будет разбирать каждый доклад – дотошно, прикапываясь. Это его стезя, любовь всей жизни, да-да, вот эти сухие страницы с текстом. Но разве у Вик не то же самое?
Писательница размышляет об этом сначала с щеткой во рту, потом с кофе в руке, затем с горячей плойкой в волосах. Но все эти ритуалы для пробуждения несравнимы с тем, что ее муж – злодей. Теперь ее голову будоражит идея продолжить их знакомство. «Насколько это может быть ощутимо? – бьется взволнованное сердце в ее груди. – Плевать на сюжет, я хочу большего!» Волосы вьются легкими закрученными локонами, приятно касаясь лица, и Вик выходит из дома. Она намеренно дублирует образ из сна: те же красные кеды, та же черная кофта и серые джинсы. В ушах – аудиокнига. Девушка обдумывает следующую главу, пока переступает легким шагом через мелкие лужи. Сентябрь все еще радует солнышком и достаточно теплым (жаль, не булочным) ветром. На светофорах почти никого, разве что доставщики разъезжают на электровелосипедах и самокатах. Большинство жителей скрыты в метро или подземных переходах. Вик не хочется толкаться в толпе или прятаться от солнца, поэтому она остается среди меньшинства и подставляет лицо припекающим лучам.
МГИК находится довольно близко к их многоэтажке, Ос задолго до знакомства с Вик выбрал такой вариант, чтобы как можно быстрее добираться до работы или как можно чаще засиживаться на ней допоздна, не боясь при этом остаться без возможности уехать домой. Расчетливый Ос и счастливая Вик, которая так просто может дойти до института пешком. Что она и делает сегодня. Вик сквозняком врывается в холл, прикладывает пропуск к турникету и проходит дальше по лестнице вверх. Шаркая кедами по кафелю и рассматривая фактурные персиковые стены, Вик отчетливо видит картинки из прошлого: ее однокурсников и многочисленные выступления у кафедры, листочки на партах и нервное шушуканье студентов на самостоятельных, вспотевшие лица и тягостное ожидание в глазах каждого на защите ВКР2. И Оскара, разумеется Оскара, с его еле заметной улыбкой, но наверняка внутри ликующего всем сердцем, из-за красного диплома у его любимой студентки.
Вик заходит в аудиторию и сразу же бросает взгляд на дверь – ни ключа, ни замочка, поэтому просто плотно прикрывает ее за собой. Она направляется к преподавательскому столу, и с каждым шагом все ощутимее на ее тело накатывает дрожь. Он сидит за этим самым столом и так увлеченно перебирает какие-то карточки, не замечая ее. Вик останавливается совсем рядом, только тогда Оскар поднимает на нее глаза, и уголки его губ ползут вверх, когда он видит в ее руках необходимую вещь. Мужчина уже тянется за папкой, но внезапно натыкается на внушительное препятствие в виде Вик. Девушка прячет документы за спину.
– Один поцелуй, – хихикает Вик, – такова стоимость папки.
Она подходит еще ближе и наклоняется к мужу. Ос чмокает ее в щеку, полагая, что этого достаточно. Но Вик морщится и откидывает папку на второй ряд, состоящий из парт.
– Что это? За такой поцелуй я могу разве что выдрать тебе один листочек из доклада.
– Вик, ты же знаешь, я не люблю на работе… – говорит Оскар.
– Проявлять чувства, – договаривает за него Вик. – Знаю, но доклады-то тебе нужны?
Вик садится перед ним на стол и хитро заглядывает в зеленые глаза. «Ему не отвертеться», – она закусывает нижнюю губу. Ос осторожно поднимается со стула, боясь лишний раз задеть Вик, наклоняет голову слегка набок, едва ли касается губами ее губ и идет в сторону парт, куда она закинула папку. Вик стискивает зубы от обиды. «Неужели так сложно просто поцеловать меня?»
– Да почему ты такой черствый?! – психует Вик. – Неужели у тебя никогда не было фантазии про студентку в аудитории и злого препода, не желающего ставить зачет?!
– Нет, – тянется за докладами Ос и сразу же начинает их перелистывать.
– Ос, ты четыре года на меня смотрел. И можешь поклясться, что ни разу не думал…
– Не самое подходящее время для таких разговоров.
– А когда оно настанет?! Ты же все время в работе и на работе! Дома до тебя не доберешься, видите ли, он научный руководитель, надо вычитать ВКР; в институте – не время; ночью надо спать, а когда жить, Ос? – Вик включает истерику и не замечает, как орет уже на весь кабинет.
– Кажется, ты плохо спишь, такие круги под глазами, отсюда и такое нервное состояние. Может, к терапевту? – Оскар всерьез рассматривает лицо Вик.
– Нервная я из-за другого! Все, я пошла, счастливо оставаться!
В голове Вик рвет и мечет, на деле же лишь хлопает дверью, громко, как маленький ребенок, которого обидели. Она грозно топает через весь коридор, мельком заглядывая в кабинет, обозначенный библиотечной кафедрой. На нее уставляются как минимум три пары удивленных глаз. Да, давненько Вик не захаживала к своим преподавателям в гости. Девушка и не хочет: с одним из них она живет и сыта этим по горло!
– Настырный индюк! Да я тебе хвост во сне припишу! – раздраженно шепчет Вик.
Чтобы снизить уровень агрессии и вытеснить поселившееся в сердце чувство непонимания, Вик идет в торговый центр, конкретно – в отдел канцелярии. Здесь она бродит между многочисленных полок и любуется различными тетрадями и скетчами, шариковыми и гелевыми ручками, закладками для книг и смешными миниатюрными прищепками с милыми зверятами. Вик помнит, в детстве ей от воспитателей часто доставались синие ручки или почти исписанные блокноты. Она вырезала из них картинки с животными и стилизованными буквами и приклеивала на свою тетрадку, в которой то ли что-то сочиняла, то ли вела дневник, привнося в повседневную историю немного фантазии. Это спасало от одиночества и делало ее особенной, так считает Вик. И пока другие носились по комнате
