Стена - Владислав Владимирович Тычков
Подумав немного, я решил позвонить Сандеру и узнать его планы на вечер. Как-никак была пятница, вечер перед выходными.
Сандер оказался свободен, и завтра на работу ему было не надо.
– Пойдем пожуем чего-нибудь? – спросил он. – Я знаю один неплохой японский ресторанчик. Да, и подруги тут у меня нарисовались…
– Подруги?..
– Одна там, кстати, прямо в твоем вкусе, тебе понравится, сто пудов, – уверенно заявил он. Интересно, откуда он знает мой вкус? – подумал я. Но заняться все равно было нечем, а в случае чего всегда можно было сразу после ужина свалить в клуб, поэтому я решил, что пусть все идет как идет.
– Она тебе точно понравится, – говорил Сандер, когда мы уже ехали в такси по Ленинскому, – серьезно говорю, вот увидишь. Еще спасибо скажешь. Симпатичная, без залипонов особенных, к тому же москвичка коренная, квартира-машина, все при ней…
– А вторая кто?
– Вторая? Подруга ее, кто. Я с ними познакомился как-то на одной тусовке. Мы… встречаемся. Иногда.
Я замолчал. Никогда не любил двойные свидания. Не любил за их неестественность. Ты уже знаешь заранее, с какой целью идешь, и чего от тебя ждут. Ощущение жутко неловкое, и уже никак не получается вести непринужденную беседу. Честно говоря, сколько ни ходил я на подобные встречи, никогда ничего хорошего из этого не получалось.
Я вспомнил одну из последних таких встреч. Приятель решил познакомить меня с сестрой своей подруги. Почему-то мои трудности с нахождением себе пассии вызывали у людей нечто вроде жалости, поэтому рано или поздно практически все мои приятели предпринимали подобные попытки. Хотя дело-то было совсем не в том, что мне трудно знакомиться… просто я не хотел тратить свое время на девушек, в которых не влюблен. А влюбиться все никак не получалось. Вот и жил один, и не жаловался, надо заметить. Просто такой я человек, и все. «И лучше будь один, чем вместе с кем попало», – вспоминал я Омара Хайяма.
В тот раз девушка – та, которая сестра подруги приятеля, – была действительно симпатичная: стройная, черноволосая, с острыми чертами лица, маленькими ровными зубками и задорной улыбкой, простая и скромная, но с какой-то внутренней искоркой – словом, точно в моем вкусе. Если бы мы познакомились при других обстоятельствах, возможно, из этого могло что-то получиться. Но в данном случае… Да, мы провели замечательный вечер, я уже даже не помнил, когда в последний раз так прекрасно себя чувствовал. Мы смеялись, шутили, болтали обо всем подряд, пили шампанское из горлышка, сидя в теплой машине, а потом танцевали на искрящемся ночном морозе у Мостика влюбленных, что перекинулся через тихую речку в старом районе нашего городка… Но на следующий день я не смог позвонить ей и сказать «давай встретимся», хотя она, возможно, этого ждала. Что-то меня останавливало. Несмотря на обалденный вечер, я не влюбился. И отчетливо понимал, что и не влюблюсь. Просто так бывает: вроде всем хорош человек, а вот не хватает чего-то непонятного, какой-то крошечной детали, и сам не понимаешь, какой именно – и все, без этой неуловимой шестеренки весь механизм не сможет закрутиться.
Короче, через некоторое время я все же позвонил, надеясь сам не зная на что – а вдруг эта безымянная деталь вдруг чудесным образом отыщется? Выдавил из себя пару каких-то скомканных фраз… Естественно, в итоге все сошло на нет.
Поэтому я не любил двойные свидания.
– Знаешь, Сандер, если ничего не получится, давай просто напьемся в клубе, как в прошлый раз, и поедем спать, только чтобы не помнить, как доехали. Просто очнуться на следующий день, как после странного и далекого сна. Только в этот раз без девок. А то ощущение после такого сна остается какое-то… будто слизняка проглотил.
– Ха! По-моему, в прошлый раз твоего слизняка глотали… – Сандер ехидно улыбнулся. – Ну ладно, как скажешь, дорогой. Нажраться я тоже не против. Можешь не искать себе подругу, дело твое, а я буду решать на месте.
Такси подъехало к ресторану, и мы вышли.
Метрдотель проводил нас к столику в дальнем углу, поглощенному мягким полумраком. Низкий стол из тяжелого темного дерева производил впечатление очень дорогого и качественного. На столе стояли две белые свечи кубической формы, лежали четыре маленьких циновки и блестящая черная пепельница. Мы уселись на низкие кожаные диванчики и заказали кофе.
Ресторан был отделан со вкусом, в безупречном японском стиле. С потолка на длинных подвесах свисали неяркие светильники, стены были обтянуты светлой тканью, закрепленной деревянными брусками. Людей было довольно много, но шума не ощущалось. Играла негромкая музыка их тех, что создают приятный фон для разговора, но ни одну мелодию потом ни за что не вспомнишь, и, сливаясь с приглушенным гулом людских голосов, она будто обволакивала теплым липким красноватым туманом, расслабляющим и успокаивающим, как горячий ароматный глинтвейн и теплый клетчатый плед у тихо потрескивающего горящими дровами камина в долгий зимний вечер… Повинуясь этой музыке, я погрузился в какие-то приятные воспоминания, неторопливо наслаждаясь горячим эспрессо. Теплая волна ощущений из прошлого захватила меня в свой нежный плен. В памяти быстро сменяли друг друга приятные образы, возникая и тут же исчезая, как метущиеся тени от пламени, но я даже не пытался их поймать, довольствуясь теми чувствами, которые они оставляли после себя.
Через некоторое время за столиком появились девушки – я и не заметил, как они подошли. Некоторым усилием я вернул себя из вязкого моря памяти обратно за столик ресторана, обнаружив свое тело вальяжно развалившимся на удобном диване, с полупустой чашкой кофе в руках. Прошло, видимо, всего каких-то пару минут – в кубических свечах только начинал плавиться воск, образуя блестящий водяной кружок у подножия оранжевого столбика пламени.
Я слегка улыбнулся, когда Сандер представил нас друг другу; девушки кивнули в ответ. Одна из них села рядом с Сандером, другая – через столик напротив меня. Я поставил чашку с недопитым эспрессо на стол, откинулся на спинку дивана и принялся неспешно их разглядывать.
Девушку напротив звали Настей. Она, как я понял,
