Следы на песке - Игорь Рыжков
Разумеется, Ши ждал меня. Я усмехнулся. Все меня ждут. Всем я стал, почему то нужен. Я вышел из теней прямо перед босыми ступнями Ши, который стоял на желтых кирпичах, похожий в своей неподвижности и безмолвии на одно из каменных изваяний, окружавших его дом. С трудом осадил ослепшую от яркого солнца Мальву, едва не задев крупом своей лошади склоненную голову своего лекаря. Перекинув ногу через луку седла, соскочил на землю.
— Если ты сломаешь себе ногу еще раз, то я сделаю ее деревянной. По крайней мере, мне не придется снова тебя лечить. — Ши оставался Ши. Вечным и любимым. Судя по его доброй воркотне, ему стало легче.
— Что показывают весы, Ши? — Я подошел ближе, взял своего друга под локоть и посмотрел ему в глаза. Они были спокойны. Я не увидел в них ни боли, ни упрямства, ни отчаяния. Морщины усталости разгладились, и Ши перестал выглядеть старым. Это радовало.
— Они будут показывать то же самое, Мастер, до тех пор пока ты не найдешь то, что нужно найти. — Ши пошел вперед к своему домику под красной черепичной крышей, я неторопливо следовал за ним. — Карпы не оживут, пока не оживет Терра, мечник. Насколько я понял — Эо остановила предопределение. Только я не знаю, чем ты это заплатил. — Он пропустил меня вперед. Я прошел внутрь, задев головой вечный бамбуковый колокольчик, отозвавшийся глубоким звоном, снял шлем и меч, сел на привычную низкую скамью. В домик Ши вернулось тепло и уют. Я осмотрелся по сторонам и прислушался, кварцевые сады пели спокойную ровную ноту. Словно орган на самых тонких трубах. Ши прошел вперед. Привычным жестом гостеприимного хозяина поставил передо мной чашку из тонкого хрустального фарфора, налил в нее чая и сел, поджав ноги. Он стал моим учителем и, разумеется, я молчал. — Почему ты не остался с Эо, Мастер? — Я сделал глоток и почувствовал некоторое упокоение. Возможно, Ши добавил в чай своих волшебных трав.
— Это не спасло бы Терру, Ши. — Я покачал головой. Кварцевые сады не настолько умны, чтобы видеть Эо настолько лет вперед. — Терра — всего лишь часть ее хрустального платья, состоящего из сотен миров. Одним больше — одним меньше. Богов второго перехода не интересует сколько их. Они были всегда и будут всегда.
— Значит, ты отверг ее. — Я кивнул.
— Отвергнутый бог. — Произнес Ши. — Что может быть ужаснее? Ты видел предопределение Терры?
— Да, Ши. Война шла всегда. С самого начала времен. Терра гибла тысячу раз и погибнет снова.
— Что хочет Эо за то, чтобы Терра смогла сойти с тропы предопределения? — Я сделал длинный глоток. Покачал головой.
— Следы, дружище. Следы на серой пустоши. Она разбила Терру о свой стол в хрустальный песок, и теперь может видеть пустошь так же хорошо, как если бы она была у нее в доме.
— Чьи следы, Мастер?
— Дианы и Перевозчика… — Ши замолчал. Молчал долго. — Это невозможно… Носящая за спиной черный меч, и повелитель белой реки не оставляют следов. — Я пожал плечами.
— Это условие Эо. Мне ли спорить с богами, Ши? — Ши передернул плечами.
— И сколько она тебе дала времени на то, чтобы ты исполнил ее условие? — Я улыбнулся.
— Пока я жив, Ши… Теперь тебе придется трудиться втрое усерднее для того, чтобы я мог переставлять ноги. — Ши покачал головой и смотрел на меня словно на расшалившегося ребенка.
— Я не смогу сопровождать тебя, Мастер, ты же знаешь. — Я, соглашаясь, кивнул, и сделал длинный глоток чая, приводя в порядок мысли и ощущения.
— Кварцевые сады не могут долго обходиться без смотрителя. Я все понимаю, Ши. — Ши встал, подошел к длинным полкам на стенах и стал там что-то искать. Вытащил из кучи давно ненужного хлама чилийскую свирель. Нежно вытер с нее пыль рукавом золотой тоги.
— Это, наверное, самые глубокие следы, которые еще не смыл прибой белой реки, Мастер. — Он снова сел на низенькую, разрисованную драконами скамейку и стал играть. Домик Ши заполнили тягучие, многослойные, почти осязаемые звуки мелодии, которую играл когда то одинокий пастух, следивший за своими козами. Эта мелодия обошла все пределы Терры. Из края в край и коснулась сердца каждого, кто был рожден. Так уходят в вечность, написав одну мелодию, великую книгу, совершив подвиг, или положив на грубый холст яркие краски
— Да, Мастер, Эо ничего не нужно от Терры кроме следов на песке, и теперь ты знаешь почему… — Он протянул мне свирель. — Возможно, это как то поможет тебе. Ты проводник и знаешь, что…
— То, что утеряно, можно найти только на старых тропах. — Продолжил я вместо него.
— Ты пойдешь на юг?
— Да, Ши. Далеко за исток жемчужного ручья. В рыжие болота. Возможно то, что утеряно я, найду там.
— Ши встал, поклонился. — От болезни нельзя спрятаться в темном чулане. Ее нужно лечить. Мне нечего сказать тебе больше, чем я сказал, мечник. — Ши взял мою походную сумку. Положил в нее медовую лепешку, посыпанную кунжутным семенем. Пузырьки с лекарствами… Потом достал с высокой полки коробку со светляком. Приложил к уху. Послушал, как он царапает стены своими лапками.
— Это тебе для того, чтобы найти дорогу, если затеряешься в серых тенях. Жемчуг там открыть нельзя. — Я поднялся на ноги. Надел шлем и перевязь, на которой висел меч. Передвинул его за спину. Вышел из жилища Ши под яркое полуденное солнце. Мальва, разомлевшая от жары, стояла, прикрыв огромные фиолетовые глаза длинными густыми ресницами. Породистые лошади спят стоя. Мальва была едва ли не лучшей из своего племени. Я не хотел будить ее окриком или ударом. Я подошел и обнял ее за голову, пощекотал за ушами. Достал из сумки лепешку Ши, разломил ее пополам. Благородное животное учуяло запах хлеба, и потянулось к моей ладони мягкими губами.
— Я надеюсь, ты не будешь поить своего коня моими зельями, Мастер. Лошади едят траву. — Ши, снова стал тем, кем был. Врачом с волшебными иглами из серебра, и вечным недовольством своими пациентами, на то он и был вечным. Я улыбнулся. Хотелось расстаться с ним именно так. Я привычно вставил ногу в стремя и легко поднялся в седло. Дороги, какими они бы ни были всегда оставались для меня дорогами. Безмятежным секундным безвременьем, когда можно не думать ни о чем, и не принимаешь решений. От одних ты уже уехал, но пока не приехал к другим.
— Солнце не дает теней в полдень, Ши. Я потрачу слишком много времени, если поеду
