Лист ожидания. Книга коротких историй - Ксения Йо
…Очумелов чванливо прикажет:
"— Сними-ка, Елдырин с меня пальто… Ужас как жарко!" ©
А буквально через минуту, базарную площадь накроет свинцовая туча:
"— Надень-ка, брат Елдырин на меня пальто… Что-то ветром подуло…" ©
Дачные новеллы
Он победно шагнул в распахнутом настежь халате цвета мантии епископа. Предвижу вопрос — БЕЗ трусов! Занавес из бус в дверном проёме подобострастно затрепыхался. Притихшие бабули с котомками забыли, за чем пришли. Расступились, пропуская к кассе. Молод, хорош собой… дьявольски — брови с изломом, острые скулы, очерченные губы… БЕЗ слов, взглядом, указал невозмутимой продавщице на пачку сигарет. Непринуждённо закурил за прилавком. Оставил скомканную купюру. БЕЗ сдачи. Уже на свету, щурясь после тусклого освещения, щелчком отправил бычок в урну. Сел на байк, с рёвом завёлся и рванул. Удаляясь по трассе, халат взмахнул пурпурным крылом…
* * *
В магазине дачница в летах, до отказа набила сумки. Уже на выходе встретила знакомую — 7ми-летнего ангела. В кружавчиках, с хвостиками-заколочками. Чёрт за язык дёрнул — справилась, готова ли к школе? Перестаралась с вопросительной интонацией.
Прилежная девочка готовилась к ответу! Похвалилась успехом на подготовишках — научилась считать до ста. Не раздумывая, гордо приступила к демонстрации знаний. Невзирая на увесистые баулы в руках соседки — тесно, душно и пристроить-то некуда! Будущая отличница только пару раз сбилась (из очереди — от сочувствующих пришла подсказка). Утешило, что по-английски знает только до 10ти…
* * *
Любознательный сосед поинтересовался у моей дочки покупками — вернулась, размахивая пустым пакетом! Пробурчала:
— Чеснок-жвачка…
— Забавно! Чесночная жвачка!
Так и шёл, размышляя вслух, о метаморфозах современности! Вот ведь, как диаметрально поменялся смысл сущего! Если в его время — освежить дыхание… То теперь, возможно, есть табачная или с ароматом перегара…
Сосед Заборин
Дача… Многовековой дуб у калитки, тонкий аромат фиалок вдоль тропинки к дому. И предсказуемая компания — бабушка и болонка.
Каждое лето, когда я была подростком, проходило под щебетание птиц и мягкий стук о крышу созревших яблок. Присутствовал диссонанс — резкий звук с соседнего участка. Не дребезжание колодезного насоса, не жужжание газонокосилки. Вклинивался с визгом несмолкающий тенор соседа Заборина:
— Танюша, смородина сама себя не соберёт! Ты бы передохнула, любимая — с утра на грядках, напекла бы блинчиков!
Распоряжения зычно разносились с первого луча солнца! Заборин дельно распределял часы Татьяниного отпуска. И был неиссякаемым генератором затей по облагораживанию участка. Ассистентка непременно на подхвате — с болгаркой, растворителем (с разящей вонью). Занятия, за которое он с рвением брался, всякий раз оказывались пустяковыми — делегировал жену "довести начатое до ума".
Вечерние прогулки гармоничной пары умиляли дачников. Трепетно, за руку:
— Танечка, полюбуйся на зяблика! Какое причудливое облако! Давай поймаем ящерку! Васильков в этом году, больше чем сорняков — в цвет твоих чудесных глаз!
Пронзительно звенело то здесь, то там и эхом разносилось по просторам…
Читая в шезлонге, я отвлекалась на фантазии, как добытчик Заборин возвращается с батоном из магазина. И застаёт жену… Не за прополкой усов клубники или стрелок чеснока. А в чулках со стрелками, по которым скользят усы местного ловеласа, Валентина…
Я дала себе зарок, что если и выйду замуж, то не я! А муж будет носиться вокруг меня, как взмыленный конь…
Вывесила на въезде в СНТ объявление: "Разыскивается маньяк!" С описанием в подробностях. И пожеланием расправиться, не дожидаясь милиции. Но никто "не запачкал рук" (по локоть в удобрениях). Заборины неожиданно продали участок. Пустует много лет — проклятое место!
Утро-день-вечер-дача
Разбудил звонок… Предложение о членстве в Правлении! Прецедент, когда кандидат не предполагал участия. Разгромная победа в голосовании — без давления на конкурентов, подкупа электората. Делегат аргументировал выбор:
— Мы тут ни двух слов связать не можем, ни объявление грамотно написать! Старая гвардия одной ногой в могиле, остальные слабоумные…
Заманчиво! На общественных началах. Из безусловных плюсов — выходные в сырой сторожке за скрипучим столом. Деловито распределяя взносы — в ржавый сейф, а подписи — в расчерченную тетрадь (48 листов). Успевая осадить сварливую очередь подвыпивших дачников… Сослалась на занятость в других проектах…
* * *
Извлекая из чемодана "крашеные в блонд патлы", слесарь утвердил:
— Сантехника — дама капризная!
Оскорбившись на неблаговидную характеристику, та проявила скверный характер в полной мере! Вымотанному, я предложила чай на выбор — подарочная коробка. От таволги, душицы, гибискуса до гуавы и гуараны. Поморгал. Опешив, молвил, что парень из народа, из перечисленного знаком с земляникой!
Утомление не понизило градус язвительности. С невозмутимостью профи, забористо крыл разъяснением причины поломки: "кранбукса, бай-пас, нипель, фитинг"…
* * *
На посиделки к моим дачным богемным друзьям по-соседски, без приглашения, наведывался — Дима-Страх. Кличка приклеилась задолго и неспроста!..
Согревал ладони у кромки костра, на корточках. Языки пламени, играли, усиливали пафос — драматично сведённые брови, искажённые горечью тонкие губы, угрюмый профиль. Погружался в дебри о разрухе, уродстве, разложении. Распространяя скорбную ауру, инородную нашей пижамной расслабленности. Как водка с шампанским…
Как-то провожали меня до дома, соревнуясь в остроумии после замысловатых коктейлей. И всякий раз на пути показывалась и заставляла сменить маршрут одинокая фигура Страха. Пробирались по чавкающим лужам и кусачей крапиве, лишь бы не напомнить о себе. Всё же натолкнулись! А он замер под фонарным столбом зловещим монументом в тяжком раздумье, даже не отвлёкся на гвалт…
Мы бежим от страхов, а они подкарауливают из-за угла. Неприкосновенность достигается улыбкой, навстречу выбранной дороге.
Александр Василич
Не только студенты и коллеги-профессора́, но и друзья обращались по имени-отчеству! Основательный, с неизменным уточнением — "как говорится".
Страдал от комплексов. Из-за женщин. Уводили беспощадно. Остерегался афишировать. Диссонанс крылся в предпочтении — нравились легкомысленные. Зевающие от пересказа лекций. Если бы старинный институтский приятель не оказался геем и активным… советчиком, то не представлял бы, как развлекать капризуль!
Стоило Эличке, в манящем декольте, появиться с Александр Василичем на даче у нетрадиционного друга, закружилась в своей стихии. В вихре карнавального веселья. По недоразумению, компанию разбавил ещё один скучающий натурал! С кудрями — в противовес сверкающей лысине.
По утру АВ разбудило гулкое похмелье. И смех Элички. Звенящий из соседней спальни.
Примирился! Год спустя, со спутницей, с зазывным разрезом на юбке, парковал новый внедорожник у той же, увитой хмелем, изгороди. Друг заверил — пристрастно прочесал состав, подвоха можно не ждать.
На рассвете АВ открыл глаза с неизбежным гудящим похмельем,
