По ту сторону чисел - Татьяна Сергеевна Касаткина
– Да, он пишет мне каждый день.
– Как я рада. Есть же нормальные парни.
– А ещё он купил мне билеты, и я еду к нему на майские праздники.
Я сидела и многозначительно хлопала ресницами.
– Марина, как же я за тебя рада!!
– Ну… Главное, чтобы там все было нормально. А так, Вера, конечно, я с удовольствием уеду. Что мне здесь терять? Работу с 9 до 6? Неадекватную начальницу? Или дорогу из Королева в Москву и обратно, когда ты стоишь с вагоне в самой идиотской позе, зажатая со всех сторон так, что не можешь пошевелиться.
– Да. Это просто ужас. У нас нет понятия баланса между работой и жизнью. В будни ты просыпаешься, едешь на работу, сидишь в офисе, прикреплённый к стулу, как будто именно это важно, а не то, что ты делаешь и насколько это эффективно. По удару гонга встаёшь и едешь с работы домой. Ужин. Сон. Конец.
– А в выходные ты просто тупо смотришь сериальчик и не можешь заставить себя встать с дивана. Как же все-таки было круто во время чемпионата мира.
– Да… лето. Болельщики. Атмосфера радости и открытости. Помню, латиноамериканцы распевали песни в метро. Ты можешь себе представить, чтобы люди пели песни в нашем метро?
– Конечно. Это же латиноамериканцы. А один мексиканец на Никольской подарил мне свою шляпу. Сейчас найду фотку.
Я допивала лунго, пока он не остыл. Мы смеялись. У каждой из нас был свой выход из серой офисной работы.
15
От свечи лился нежный лавандовый запах. Телефон молчал. Теперь, когда из моей жизни исчезла бессмысленность, иллюзия одиночества становилась все тоньше и прозрачнее. Но это был процесс.
Лука. Что же это все-таки было?
На поверхности это была короткая история. Для меня она была красивой и грустной. Для других это был воздушный сюжет, не имеющий особенного значения.
Я просто надеюсь на то, что он жив.
У меня было странное чувство. Как будто Лука всегда со мной. В задумчивости неба на горизонте. В том, как листья деревьев переливаются на солнце. В том, как чёрный кофе дополняет белоснежную чашку. В том, как внутренний голос ласково говорит мне: «Вера, ты заблудилась в лабиринте пустоты. И выход находится здесь».
Мне казалось, что я ощущаю, как повсюду течет невидимое вещество, из которого сделали нас обоих. Всех людей. Это вещество нельзя потрогать и нельзя услышать, но именно оно гонит кровь по сосудам, делит клетки и является источником любого движения. Является источником жизни. Само по себе является жизнью.
Мы ищем мужчин. На работе, в путешествиях и на сайтах знакомств. Находим. Разочаровываемся. Жалуемся. Выпиваем тысячу и один капучино с корицей. Грустим, а дождь все идёт. Лимонная бабочка весны разбивается о стекло и прекращается в ртуть нашей простуды. Сквозь кашель и жар мы пьём витамины и говорим о неправильным питанием, о том как мало в году солнечных дней. Затем все повторяется.
Какое облегчение, этот вопрос для меня перестал быть вопросом. Я собиралась жить свою жизнь. Хорошо выполнять свою работу. Наслаждаться теплотой дружеских встреч. Помогать другим там, где это возможно. Меня приветствовал огромный мир, где каждый предмет или человек содержал в себе все остальное и рождал вселенную отражений, переливающихся цветами радуги.
16
IELTS был сдан на 7.5. Я заполняла профиль репетитора, когда мне позвонил мой друг. Мы вместе учились в университете.
– Вера, привет!
– Привет, Серёжа, рада тебе! Как оно?
– Да, все хорошо. Слушай, я на самом деле по делу звоню. Ты пока не нашла себе работу?
– Ну… Можно сказать, что нет.
– У нас в City Bank сейчас ищут аналитика. Мне кажется, тебе было бы интересно. Я скину описание вакансии на headhunter.
– А, да, спасибо, Сереж.
Кажется, мой голос прозвучал разочаровано. Хотя теперь я видела смысл во всем, например, в своей предыдущей работе.
Но я уже все решила.
Я прикрепила к профилю свой IELTS сертификат и нажала Submit.
В наушниках играла композиция Боба Дилана Gotta serve somebody.
Это может быть Добро, это может быть Зло.
Каждый делает свой выбор.
Я подошла к окну. Две элегантные чёрные птицы кружились в танце над крышами домов.
По ту сторону чисел
1
Зима закончилась, и наступила весна. Дни становились длиннее, а вечера все загадочнее.
Я отказалась от отдельной квартиры и переехала в комнату. Так было дешевле. Мысль об этом была грустной.
Потолок низко нависал над потертым серым диванчиком. Около небольшого письменного стола крутился офисный стул. Он жужжал, как рассерженный шмель, а я скучала по эргономическим моделям, которые остались в банке. Но недолго.
На окне висели синие шторы. Мягкие подушки на диване того же глубокого и спокойного цвета делали атмосферу уютной. Поправлюсь. Мой взгляд на комнату придавал ей состаренный шик и превращал в уютную мансарду. За потолком начиналось небо, и светились гигантские звезды Сен-Реми-де-Прованс с ночных этюдов Ван Гога.
Я купила алоэ вера в пластмассовом горшке цвета молочного шоколада и меленький кактус, осыпанный жёлтой пудрой цветков. В прозрачной стеклянной вазе из икеи я хранила сухоцветы.
Моя жизнь больше не делилась на будни и выходные. Я давала уроки английского и была счастлива. По понедельникам я пекла яблочный пирог или булочки с корицей. В выходные я старалась меньше бывать дома и не мешать молодой паре, которая жила по соседству.
Каждый день я выходила на улицу, и оказывалась среди серого перламутра пятиэтажек. Они обступали меня со всех сторон, как будто хотели посекретничать. В одной из них жила девушка, которая мечтала увидеть Париж. В другой – независимый инвестор вложил своё состояния в биткоин и бесстрастно ждал наступления эры криптовалют. Фрилансер в третьей был последователем Сэма Харриса и работал над приложением для медитаций.
Мне нравилось окно комнаты напротив моего подъезда. Я думаю, в ней жила почтенная пожилая леди, которая любила комнатные растения. Пестрые листья кодеума никогда не падали духом. Изысканно плелась лилия хлорофитума. Фикус Бенджамина был аккуратно подстрижен, а тропическая афеландра хранила в лимонной желтизне своих цветков воспоминания о далекой солнечной Колумбии.
Мой путь шёл по лабиринту дворов среди лип и скамеек, которым были известны все события мира. Я выходила к большой дороге, по которой скользили трамваи. Они со звоном проплывали мимо. Я заходила в маленькую кофейню, где пекли круассаны с марципаном. После поездки в Черногорию я перестала пить кофейные десерты: флэт уайт, латте с ванильным сиропом, миндальный раф. Нет уж. Я пила свой чёрный кофе внимательно. Наблюдая каждый глоток. Он имел свой цвет. Свой вкус. Свой запах.
Напротив окна стоял старый дом. Его фасад был украшен коринфской колоннадой. В нем чувствовалось дыхание времени, которое бесстрастно наблюдало за прохожими из-под листьев каменных папоротников. Круглые цветы чередовались с овальными окнами последнего этажа и посылали привет вечно-зеленым
