Волшебные сказки Афанасьева [Литрес] - Александр Николаевич Афанасьев
– Подождите немного да дайте мне оправиться; я и то вон как испугалась!
Старичок сам с ноготок, борода с локоток опять принёс письмо. Водяной царь требует виноватого. Барину и не хотелось было ехать к Водяному царю, да нечего делать – послали. Снарядили корабль и отправились (а Иван-царевич тут на флоте служил, как-то попал тут же на корабль); плывут. Вдруг навстречу им корабль – как птица летит, только и кричат:
– Виноватого, виноватого! – и пробежал мимо.
Немного отплыли, другой корабль навстречу, и опять кричат:
– Виноватого, виноватого!
Иван-царевич указал на барина; уж они его били-били – до полусмерти! Проехали.
Вот приезжают они к Водяному царю. Водяной царь приказал натопить докрасна чугунну ли, железну ли баню и виноватого посадить туда. Барин перепугался, душа в пятки ушла! Смертонька приходит! А у Ивана-царевича остался с тех кораблей какой-то человек, увидел, что Иван-царевич не простого роду, и стал у него служить. Иван-царевич и послал его:
– Ступай, просиди в бане.
Тот сейчас сбегал; ему – дьявол то и есть – ничего там не делается, прибежал обратно невредим. Виноватого опять потребовали, теперь уж к самому Водяному царю; барина увели. Уж его ругал-ругал, бил-бил Водяной царь и велел прогнать. Поехали обратно.
Барин дома пуще ещё стал гордиться и не отходит от царя, приступает, чтобы сделал свадьбу. Царь просватал; назначили день, когда быть свадьбе. Барин – где поднялся́! Рукой не достанешь! Никто близко не подходи! А царевна говорит отцу:
– Батюшка! Вели собрать всех солдат; я хочу смотреть их.
Тотчас солдат собрали. Марфа-царевна и пошла, всех обошла и доходит до Ивана-царевича, взглянула на щеку и видит рубец, как она ножичком его резнула; берёт она Ивана-царевича за руку и ведёт к отцу:
– Вот, батюшка, кто меня избавил от змиев; я не знала – кто он, а теперь узнала по рубцу на щеке. Барин-от сидел с солдатами на лесу!
Тут же солдат тех спросили: сидели ли они на лесу? Они сказали:
– Правда, ваше царско величество! Барин был еле жив, не годен!
Того разу его разжаловали и послали в ссылку; а Иван-царевич обвенчался на Марфе-царевне, стал жить да быть и хлеб жевать.
Купеческая дочь и служанка
Жил купец пребогатый; у него одна дочь была хороша-расхороша! Развозит этот купец товар по разным губерниям, и приехал он в некое царство к царю, привёз красный товар и стал ему отдавать. Изымел с ним царь таково слово:
– Что, – говорит, – я по себе невесты не найду?
Вот купец и стал говорить этому царю:
– У меня есть дочка хороша; так хороша, что́ человек ни вздумает, то она узнает!
То царь часа часовать не стал, написал письмо и скричал своим господам жандармам:
– Ступайте вы к этому купцу и отдайте это письмо купеческой дочери! – а в письме написано: «Убирайся венчаться».
Взяла купеческая дочь это письмо на руки, залилась слезами и стала убираться, и служанка с нею; и никто эту служанку не разгадает с купеческой дочерью: потому не разгадает, что обе на одно лицо. Вот убрались они в одинакое платье и едут к царю венчаться. Досадно стало этой служанке; сейчас и говорит:
– Пойдём, по острову погуляем!
Пошли по острову; усыпила служанка купеческую дочь сонным зельем, вырезала у ней глаза и положила в карманчик. Потом приходит к жандармам и говорит:
– Господа жандармы! Уходилась на́ море моя служанка.
А они в ответ:
– Нам лишь бы ты была жива, а эта крестьянка вовсе не нужна!
Приехали к царю; сейчас стали венчаться и начали жить. Вот царь сам себе думает:
– Должно быть, купец меня обманул! Это не купеческая дочь. Отчего она так нехороша умом-разумом? Вовсе ничего не умеет делать!
Живёт он с нею; а эта купеческая дочь опомнилась от болезни, что ей служанка-то причинила: ничего она не видит, а только слышит. И слышит она, что стерегёт старичок скотину; стала ему говорить:
– Где ты, дедушка, находишься?
– Я живу в избушке.
– Прими и меня с собою.
Старичок принял её. Она и говорит:
– Дедушка, отгони скотину-то!
Он её послушал – отогнал скотину. И посылает она этого старика в лавку:
– Возьми ты бархату и шёлку в долг.
Старик пошёл. Из богатых никто не дал в долг, а дали ему из бедной лавки. Принёс он слепенькой бархату и шёлку. Она ему говорит:
– Дедушка, ложись спать и ухом не веди; а мне что день, что ночь – всё равно!
И стала из бархату и шёлку царскую корону шить; вышила такую хорошую корону, что глядеть – не наглядишься.
Поутру рано будит слепенькая старика и говорит:
– Поди, отнеси к царю; ничего не проси, а проси только глаз; и что над тобой ни будут там делать, – ничего не бойся!
Вот он пришёл во дворец, принёс корону. Тут все над этой короной сдивовались и стали у него торговать; а старичок стал у них просить глаз. Сейчас донесли царю, что он глаз просит. Царь вышел, обрадовался короне и начал торговать её, а тот и с него глаз просит. Ну, царь заругался и хотел уж его в острог сажать. Только что́ царь ни говорит, а он своё дело правит. Царь скричал своим жандармам:
– Подите, у пленного солдата вырежьте глаз!
А жена его, царица, сейчас выскочила, вынимает глаз и даёт его царю. Царь очень обрадовался:
– Ах, как ты меня выручила, царевнушка! – и отдал старику этот глаз.
Старик взял и пошёл со дворца; пришёл в свою избушку. Слепая спрашивает:
– Взял ли ты, дедушка, мой глазок?
Он говорит:
– Взял.
Вот она приняла у него, вышла на зорю, поплевала на глазок, приставила – и стала видеть.
Посылает она старичка опять в лавки, дала ему денег, велела долг отдать за шёлк и за бархат и ещё приказала взять бархату и золота. Взял он у бедного купца и принёс купеческой дочери и бархату и золота. Вот она села шить другую корону, сшила и посылает старичка к этому же царю, а сама приказывает:
– Ничего не бери, только глаз проси; а станут тебя спрашивать, где ты взял, – скажи: мне бог дал.
Пришёл старик во дворец; там все сдивовались; первая корона была хороша, а эта ещё лучше. И говорит царь:
– Что ни давать, а купить надо!
– Дай мне глаз, – просит старик.
Царь сейчас посылает вырезать глаз у пленного, а супруга царева тут же и вынимает другой глазок. Царь очень обрадовался, благодарит её:
– Ах, как ты меня, матушка, выручила этим глазком!
Спрашивает
