Древо ангела - Люсинда Райли
– Но почему?
– Потому что я люблю другую, вот почему.
Ческа уставилась куда-то в пространство, а потом снова повернулась к нему. Ее лицо было искажено ненавистью.
– Ты снова это делаешь, да?
– Нет, Ческа. Я никогда раньше так не делал. По крайней мере, тебе.
– Не смей мне врать! Все ночи, которые мы провели вместе. Ты говорил, что любишь меня, всегда будешь любить меня, а потом… потом… – Голос Чески замер.
– Слушай, я понятия не имею, о чем ты говоришь, но я ухожу. – И Саймон направился к двери.
– Кто она? Это твоя жена, которую ты прятал годами, или та маленькая шлюшка гримерша, которую ты трахал одновременно со мной?
– Я не знаю, о ком ты говоришь. Мне жаль, что все так получилось.
– Если ты сейчас уйдешь, клянусь, что найду тебя и накажу так же, как в прошлый раз.
Саймон обернулся к ней и увидел тьму в ее остекленевших глазах.
– Ческа, я думаю, что ты нуждаешься в помощи. Прощай.
Ава села в автобус, идущий к «Савою». Мысли так и теснились у нее в голове. В эти несколько недель было множество моментов, когда она видела, как у Чески за секунду менялось настроение, но она всегда списывала странное поведение матери на то, что та жила в мире кино и была знаменитостью. Каждый, кто встречался с ней, смотрел на нее с восторгом и считал это за честь; ее все обожали. Ава понимала, что и она сама тоже сперва подпала под чары Чески.
Но теперь она знала, что мать врала и ей, и Мэри, когда забрала ЭлДжей из клиники. Что же до пожара – Ава вздохнула, выйдя из автобуса и ожидая, пока загорится зеленый свет светофора, чтобы перейти дорогу к «Савою», – интересно, инспектор действительно поверил, что Ческа не может иметь к этому никакого отношения? Был ли он тоже очарован, как и все остальные?
Беда в том, что, был или не был, она сама не могла ничего с этим поделать. Ческа была ее матерью, и навряд ли она могла позвонить ему и сказать, что подозревает ее. Идя по короткой дорожке, ведущей к «Савою», и дрожа в туманном вечернем воздухе, Ава пыталась придумать, что и как сказать Ческе. Попытки обвинять Ческу в чем угодно всегда приводили к слезам со стороны матери и последующим извинениям и чувству вины с ее собственной. И, размышляя обо всем этом, она вдруг увидела, как во вращающихся дверях отеля появилась знакомая фигура.
Она быстро попыталась скрыться в тени здания, но Саймон успел заметить ее и направился в ее сторону.
– Привет, Ава.
Она заметила, что он был чем-то взволнован и тяжело дышал.
– С тобой все в порядке? – спросила она.
– Да. Ну, в целом.
– Не говори мне, что встречался с моей матерью, – сказала она, отворачиваясь и пытаясь вести себя так, словно ее это не волновало.
– Встречался. Она сказала, что у нее будет кто-то, с кем я должен познакомиться. Продюсер звукозаписи.
– Отлично. Надеюсь, все прошло хорошо.
– Его там не было.
– Мне очень жаль.
– Послушай, Ава, перестань вести себя так, будто мы посторонние. Я клянусь, это не то, чем кажется.
– Ты уже второй человек за сегодня, который говорит мне что-то в этом роде.
– Ну, прости, что я повторяюсь, но, думаю, с учетом того, что там только что произошло, твоя мать думает обо мне что-то совершенно не то.
– Так что же случилось?
– Слушай, мне надо прямо сейчас бежать в театр, у нас вот-вот начнется костюмная репетиция, А то, что я должен тебе рассказать, довольно трудно описать, и это займет много времени.
– Почему бы тебе не попытаться? – Ава смотрела себе на ноги, куда угодно, только не на него.
– Я думаю, твоя мать… ну… Я ей нравлюсь.
– Правда? И ты только что это понял?
– Да, то есть нет. Я видел, что она очень дружески ко мне относится. Но я считал, что это из-за тебя.
– Почему из-за меня?
– Ну, нет ничего необычного в том, что матери любезны с парнями дочерей, правда?
– Но ты же не мой парень, Саймон. Мы даже не целовались.
– Я… – Саймон мягко обхватил ее за плечи и притянул к себе. – Ава, пожалуйста, посмотри на меня.
– Саймон, если ты хочешь завести роман с моей матерью, это твое дело, но не ожидай, что я буду от этого в восторге.
– Я не хочу – ну конечно же не хочу, дуреха! Я просто был с ней любезен ради нас. Так сказать, подстилал соломки.
– Для чего?
– Для нас! Слушай, Ава, ты младше меня, и я не хотел ничего навязывать. Я думал, мы узнаем друг друга получше, не спеша, без давления, но ты же должна была хотя бы понять, что я в тебе заинтересован.
– Я не знаю, – Ава в отчаянии замотала головой. – У меня так все перепуталось, во всем, везде.
– Ну конечно, – мягко сказал он. – Пожалуйста, можно я тебя обниму? Ну пожалуйста?
Когда он обхватил ее руками, Ава застыла на месте.
– Почему ты вообще сюда пришла? – спросил он.
– Потому что Ческа, судя по всему, куда-то перевезла мою тетю-бабушку из дома престарелых и никто не знает, где она. Ну почему она такое делает?
– Я не знаю, но после того, что я видел там, наверху, я думаю, с ней не все в порядке.
– Нет, не все. – Ава всхлипнула, и Саймон прижал ее к себе. – Если она причинит ЭлДжей какой-нибудь вред, я клянусь, я…
– Ава, послушай, я не хочу, чтобы ты виделась с матерью без меня. Давай встретимся у театра после выступления, около половины десятого. И пойдем вместе в «Савой» и спросим у нее. Ладно?
– Ну, если ты правда считаешь, что это так важно, – сказала она.
– Очень важно.
Когда Бобби ушел, Ческа мгновенно оделась и скоро уже спускалась вниз, чтобы пойти за ним в театр. Он не виноват, что затаил на нее обиду. Надо просто еще раз все ему объяснить, загладить вину и показать, каким может быть их общее будущее. Она вышла из лифта, пересекла фойе и вышла через вращающуюся дверь на улицу. Ожидая, пока швейцар поймает ей такси, она краем глаза заметила Бобби, стоявшего в нескольких метрах от нее. Он обнимал женщину, но она не могла разглядеть, кто это. Он приподнял пальцем подбородок девушки, и она увидала, что это ее дочь Ава.
– Предательница! – ахнула она, задыхаясь и чувствуя, что ее охватывает
