Почти совершеннолетний - Коллектив авторов

— О чем это ты? — Она озадаченно смотрела на него.

— Что во мне именно моего?

Она напряглась и словно остекленела. Но через мгновение вернулась в свое обычное благодушное состояние.

— Глупышка мой. Все твои действия только твои, — сказала она с улыбкой, — просто в твоей природе заложено поведение другого человека. Я даже видела ролик, где Као уминал равиоли с таким же удовольствием, что и ты.

Равиоли внезапно стали отвратительными.

— Знаешь, я уже наелся. Пойду в свою комнату.

— Милый, всё в порядке?

Юджину хотелось закричать: «Ничего не в порядке! Я — пустое место, а не личность. Как я могу быть в порядке, мама?!»

— Все хорошо, просто плотно пообедал.

* * *

— Я ничем не отличаюсь от искусственной симуляции, только хуже: я был создан не для решения какой-то задачи, а просто для повторения чьей-то модели поведения. Это совершенно бессмысленная жизнь!

— Но ведь раньше тебя это не беспокоило, — заметила Алана.

— Мне казалось это чем-то хорошим — все о себе знать. Радовался, что мне не нужно тратить время на выбор — ведь на основе данных, собранных у оригинала, мне предлагают самое лучшее. Я искренне сочувствовал другим, кто не был в таких выгодных условиях. А теперь... я им всем завидую.

Юджин со злостью пнул ворох листьев.

Алана внимательно посмотрела на него:

— Ты очень изменился за последние полгода.

Юджин грустно улыбнулся:

— Каждый день я заставляю себя делать то, что мне не нравится. Мне тяжело смотреть в зеркало: меня раздражает мой новый цвет волос и серый цвет одежды. Я ем стейки с кровью, хотя меня тошнит от них. Усиленно учу физику и математику, вспоминая, насколько проще было заниматься искусствами. Я словно иду против бурного течения, и каждый новый шаг вытягивает из меня все силы. И самое ужасное — это то, что я не знаю, будет ли от этого хоть какой-нибудь толк. Смогу ли я когда-нибудь обнаружить что-то «свое»?

— Может, тебе стоит еще делать что-то непривычное, что тебе может понравиться?

— Например?

— Ты когда-нибудь выгуливал собак?

Юджин-249, 20 лет

Дул холодный ветер. Юджин стоял перед дверью человека, видеться с которым ему запрещено законом. Несколько лет усердных занятий в зале, пирсинг, темные волосы и загар практически стерли из его внешности все намеки на светловолосого изящного аристократа.

Это сработало. Юджин Као не понял, что перед ним один из его вариантов. Он открыл дверь в засаленном халате и с бутылкой бренди в руке.

— Привет, парниша! Не думал, что среди молодого поколения есть мои фанаты. — Као потряс бутылкой в руке. — Пить будешь?

— Нет, спасибо.

— Ну, как знаешь. — Као отпил из бутылки. — Бренди шикарное. Дорогущее. Проходи.

Юджин заметил, что по всей квартире разбросаны бутылки и упаковки от еды.

— Не обращай внимания на беспорядок. Очередная уборщица уволилась. Женщины. — Као закатил глаза и протянул последнее слово так, будто это что-то объясняло.

Под ногами зазвенела очередная бутылка.

— Вы вроде были иконой здорового образа жизни?

Као зашелся сиплым смехом:

— Да, говорили такое. И спортом занимаюсь, несколько языков знаю, пою как ангел, рисую как Микеланджело. Только все это ложь. Я был обычным парнем из музыкальной группы, популярной у малолеток. Но годы шли, они стали важными матронами, а я уже не мог заинтересовать новое поколение. Однако все сложилось в мою пользу. Ученые разработали надежную технологию переноса генов в материнскую яйцеклетку. А маркетологи смогли создать из этого настоящую конфетку. «Заведи идеального ребенка от мужчины, которого по-настоящему любишь» — красивый лозунг, правда? И  триста глупых бабенок повелись и выложили безумные деньги за честь носить моих сыновей. Даже лучше, чем сыновей, — почти клонов. При этом никакой ответственности и даже этих страшных баб видеть не пришлось.

Юджин вспомнил доброе, мягкое лицо своей матери.

— Лучшее решение в моей жизни, лучшее. — Као, похоже, был совсем пьян. — Посмотри, как я прекрасно сохранился. Почти нет морщин. Всю жизнь я баловал свое тело, и оно ответило мне благодарностью! Видишь халат, — он указал на подол своего потрепанного халата в пятнах, — с нитями золота, дизайнерская работа! А посмотри, посмотри на ковер.

Юджин посмотрел. Ковер также не отличался чистотой.

— Сплетен вручную из шерсти ламы. Я самый успешный человек в мире, понимаешь? Я первоисточник сотен людей, я выиграл в эволюционной игре. Я, я... — Као совсем раскраснелся и стал хватать ртом воздух.

— Ты жалок, Као, — сказал Юджин и вышел на улицу.

Наступила ночь, и шел снег. После захламленного жилья Као чистота свежего снега показалась Юджину ослепляющей. Он поднял лицо навстречу падающим снежинкам и улыбнулся.

Школьницы с биноклями. Екатерина Костыненко

— Машка-а-а-а! Ма-а-а-аш!

— Чего тебе?

— Иди сюда! Я игру придумала!

— Не, не хочу. Жарко.

— А я такую придумала, не бегательную.

— А какую?

— Сидельную. И смотрельную.

Маша нехотя собрала мелки и села рядом с Асей. Тень от дерева была толстой, плотной, почему-то представилось, что если ее поднять и накинуть на себя, то будет под ней как под шубой — ужасно душно и тяжело. Тополиный пух в стыках бордюрного камня был похож на меховую опушку, асфальт под ним мок от жары, пух прилипал и не мог улететь. Июнь. Полдень. Пекло.

Играть совсем не хотелось, ни во что. Но Аська не отстанет. Она дотошная, если что придумала, то обязательно добьется своего.

А Аська уже с победным видом вытаскивала из рюкзака два больших бинокля в камуфляжных чехлах.

— Во! Папа на даче на чердаке откопал! Знаешь, как далеко видно!

И она ткнула бинокль Маше в бок. Бинокль был очень теплый и надежный. Маша взяла его в руки.

— Тяжелый! — проговорила она с уважением.

Приложила к глазам. Мир тут же прыгнул навстречу со всеми деталями и подробностями.

— Класс! — восхищенно пробормотала Маша, водя биноклем в разные стороны. — Только, чтоб в такой смотреть, место получше надо выбрать, тут ветки мешают. А на открытой площадке зажаримся.

— Будет новое блюдо: «Школьницы жареные с биноклями»! — восторженно воскликнула Аська. — А что, звучит! Как будто бинокли — это какие-то французские грибы, да?

— И как тебе такое в голову приходит, Ась?

Маша была человеком вполне взрослым и рассудительным. Глупо в десять лет заниматься придумыванием такой ерунды. Но то, что Аська умела на ходу выдумать несусветицу, и притом несусветицу забавную и интересную, Маше нравилось. С Аськой никогда не бывало скучно. Вот и сейчас, когда шансы превратиться в «Школьниц жареных с биноклями», были крайне высоки, Аська не кисла от жары, а азартно крутила колечко настройки резкости своего бинокля.

— Так что за игра? — Маша вспомнила, с чего начался разговор.

Аська, не отрываясь от окуляров, бросила:

— Правила такие: будем смотреть в бинокли и видеть отражения в отражениях. Кто больше навидит, тот и победил!

Маша уставилась на подругу. Аська, конечно, мастер придумывать, но вот объяснять по-человечески совершенно не может. Как это «кто больше навидит»?

Ася со вздохом нетерпения принялась за подробности:

— Ну так: выбираем окно в доме на той стороне улицы. Там офисы, все окна шторами или жалюзи закрыты, так что это не подглядывание, все законно, не бойся. Смотрим вместе на это окно через бинокли. Все, что в нем отразится или уже отражается, называем. Кто первый заметил,