Пазл. Рассказы - Алексей Колотов
Неделю они провели вместе с Яной на катере. Потом у них было ещё много недель. Прозрение к нему пришло не сразу. Каждый день его восхищали всё новые и новые черты её характера. Кроме того, её ранимость и покорность вызывали непреодолимое желание приучить её чувствовать себя защищенной и смелой. И ведь в ней чувствовался для этого потенциал! В ней ощущалась задавленная обстоятельствами воля. Глубокий интеллект, который не хватало смелости применять. Изменения в нем происходили медленно, но неумолимо. И какая разница в какой момент он впервые почувствовал, что другой женщины ему в жизни никогда уже не нужно будет, а в какой твёрдо решил, что только она будет его женой? Вся жизнь его теперь делилась на две половины: до дня её приезда в аэропорт тогда. И после. Десять лет со дня знакомства не прошли, а промелькнули незаметно как двадцать пятый кадр.
Яна родила ему троих детей, но сама осталась такой же стройной как и была. Зато как личность и как женщина она стала намного интересней, раскованней и ярче. Вот только изредка, когда она хмурилась и в задумчивости прищуривала глаза, — возле глаз стали намечаться первые почти не заметные морщинки. Никто их не замечал. И даже представить, что на этом юном лице могут быть мимические морщинки было трудно. Но он умел улавливать их и для него они были такие милые и родные!
С обретением семьи у него высвободилась уйма времени для работы. Карьера его пошла в гору. К Никосу он ездить перестал. Места для отпуска они теперь выбирали "в пользу детей". Совсем недавно его назначили директором "номерного" завода и он стал окончательно для всех Фёдором Ивановичем. И, хотя в должность он вступить еще не успел, но загранпаспорт уже пришлось сдать. И это было очень некстати. Потому, что на десятую годовщину их знакомства он решил сделать Яне сюрприз и пригласить её провести неделю на катере у Никоса Костадиса. Всё было обговорено заранее.
По счастью, у него был еще один загранпаспорт. Когда он еще только был назначен руководителем проекта по разработке нового изделия, его направили на выставку в Абу-Даби с делегацией. Но полетел он туда не по своему паспорту, а под именем другого лица. Сказали — так надо. По какой-то случайности забрать этот документ у него забыли. Можно воспользоваться им в крайний разочек. Ведь у него нет пока еще первой группы допуска, а скоро будет.
По его сценарию, он как и тогда должен был улететь на Кос первым, чтобы встречать её в аэропорту. Но решил, что неделя без Яны это слишком много и выделил на это три дня. И вот он сидит в кресле аэробуса и пытается представить насколько изменился за эти годы старина Костадис.
Закатное солнце вылизывало отполированные как натертый воском паркет вековые камни мостовой перед домом Никоса когда Фёдор Иванович, постучав вошёл в незапертую дверь дома старого моряка. Хозяин встретил его приветливо, с объятиями. Усадил за стол, налил по рюмочке анисовой греческой водки. И, лишь после того как они выпили и закусили, сказал:
— Фёдор, некоторые обстоятельства вмешались в наши планы. Я должен был передать тебе катер сегодня, верно?
— Это так. — подтвердил Фёдор Иванович, напрягшись.
— Ты только не волнуйся. — продолжил грек — ты можешь прямо сейчас идти на лодку и заселяться в свою каюту. Но я прошу тебя не выходить в море до послезавтра.
— Это почему? — удивился гость.
— Видишь ли, мой дорогой, одна очень хорошая русская девушка — дочка моего старого друга — сегодня опоздала на свой круизный пароход и он ушёл без неё. Бедняжка осталась на острове без вещей и без денег. Все её вещи в каюте. Отец позвонил и попросил меня позаботиться о ней до послезавтра.
— А что будет послезавтра?
— Завтра лайнер весь день простоит на Родосе, а послезавтра снова прибывает на Кос. Мне негде было разместить её в доме. Мой домик маленький, как ты знаешь, а семья большая. Мне пришлось поселить её на катере. Но твою каюту мы не заняли. Что скажешь?
— Спасибо, Никос.
А что ещё он мог сказать? Потом он добавил:
— А сколько ей лет?
— Двадцать — был ответ.
Фёдор только чертыхнулся про себя и попросил наполнить рюмки.
Когда они подошли к катеру, солнце уже садилось. Девушка сидела в кресле на корме и задумчиво смотрела в сторону моря.
— Привет, моя девочка! — начал грек — смотри кого я привел к тебе! Надеюсь, с этим джентльменом ты будешь чувствовать себя в безопасности. Знакомься, это Фёдор. А эту прелесть зовут Арина.
Девушка просияла искренней открытой улыбкой и протянула руку.
— Фёдор Иванович… — более подробно представился гость, кладя в свою ладонь её горячие пальчики. Он был ошарашен. Нет, потрясён! Девушка как две капли воды была похожа на его Яну. Но не на его жену, которая прилетит через три дня. А на ту Яну, которую он впервые встретил здесь десять лет назад. "Это что за наваждение?" — не без раздражения думал он. — "Разве может это быть простым совпадением?"
Дурные мысли лезли ему в голову: Никос — ветеран ВМФ Греции. А Греция — страна НАТО, как ни крути.
Но Арина была очаровательна в своей непосредственности. С тех пор как он женился, он разучился наслаждаться видом красивых женщин. Невольно он сравнивал их со своей возлюбленной и они при этом мгновенно блёкли. Если ноги чуть короче, чем у жены, то думалось так: "короткие ноги — это все равно, что совсем без ног". А если чуть длиннее, то: "длинные ноги, это конечно красиво, пока смотришь со стороны. Но как только представишь, как ими пользоваться, то они сразу перестают нравиться". То же самое и относительно других частей тела. Но к Арине невозможно было придраться даже с его привередливым вкусом.
Он достал из пакета бутылку рубинового португальского портвейна, купленную в дьюти-фри, поставил её на столик и вежливо пригласил девушку присесть. Она охотно согласилась. Они сидели и болтали очень долго. Хотя болтала в основном Арина. А он
