Юрий Дружников - Зайцемобиль
Два окна над самой подворотней - Гарика Сонкина. Самое лучшее свистнуть, но свистнуть Усов стеснялся. Вдруг проснется его мать Алла Борисовна? Все-таки училка.
Усов стоял и не то, чтобы свистел, а подсвистывал. Так, слегка, и нельзя было догадаться, то ли он действительно свистит Сонкину, то ли просто так стоит, задумавшись...
С тех пор, как начались каникулы, Усов с Сонкиным ездят на озеро. И каждый день на берегу, сидя на обрыве, смотрят, как Тимофеич, небольшого роста небритый мужичок в резиновых сапогах, пыхтя, вытаскивает из тины бредень, выбирает из него рыбешку, складывает в бидон, извлекает из кармана четвертинку водки и сверток, пьет, закусывает, а потом подходит к ребятам. Тимофеич живет в одном дворе с Генкой и Сонкиным, днем где-то пропадает, а по вечерам стучит в "козла".
- Это что же у вас, - замечает вдруг он, - одна удочка на двоих? Снасть я те дам! Любую рыбу возьмет! Вот там, в затончике, говорят, сом живет большой.
- Где?
- А вон слева. Хитрый такой. Говорит: просто так не дамся!
- Кому говорит?
- Кому, кому! Известно кому - рыбакам. А здесь мое местечко. Я его, как говорится, облюбовал.
Смотав амуницию, Тимофеич берет бидон и поднимается кривой тропинкой в гору.
- Знаешь, почему у нас не ловится? - сказал Сонкин, когда вчера они налегке возвращались домой. - Тимофеич всю рыбу бреднем забирает, а остальную распугивает. Мы приходим - пусто. Давай завтра придем раньше его. Нам бы хоть маленькую поймать.
- Вставать надо рано, - скис Усов.
- Да ты не спи совсем, пей крепкий чай ночью - и не проспишь.
- А с вареньем не лучше?
- Может, лучше, - сказал Сонкин, - я и так могу не спать, сколько хочу. Читать буду...
И вот теперь Усов ждал у подворотни Сонкина, а Сонкин не появлялся. Генке надоело без толку посвистывать, и он крикнул. В окне показалось заспанное лицо Сонкина. Он радостно замахал руками, не то потягиваясь, не то делая зарядку, а потом сошел вниз, важно неся перед собой на ладони банку с мотылем и в другой руке книжку.
Пустой автобус только выкатил из парка. Он был весь мокрый и снаружи, и внутри. В автобусе Сонкин вспомнил, что очки забыл дома. Книжку взял, а очки забыл.
На озере никого. И самого озера не было, его застилал тихий туман. Он цеплялся по кустам, по траве и исчезал на берегу.
Усов поежился, снял ботинки. Он отломил и воткнул рогульку, налил в бидон воды, аккуратно расстелил собственную куртку, чтобы удобно было сидеть.
Возле удочки решили дежурить по очереди. Один поймает рыбу, идет отдыхать - садится другой. Бросили орел-решку: кому сидеть первым. Выпало Усову. Гена сидел долго, смотрел на поплавок, смотрел, смотрел и задремал. Вместо поплавка поплыла перед ним чашка с недопитым чаем, пошли от нее круги по воде. Со дна всплыла банка варенья, которую бабушка прятала. Задремав, Усов сполз по скользкой траве с откоса и чуть не плюхнулся в воду. Зацепился за куст.
- Эй, рыбак, рыбу проспишь!
- Проспишь тут! - встрепенувшись, сказал Усов.
Он оглянулся и увидел Тимофеича.
- Обошли, значит, старика? Так, так...
- Соня, твоя очередь! - крикнул Усов. - Я посплю немного.
Гарик гулял вдоль берега и на ходу читал книжку, приставив ее к носу. Глаза у Генки слипались. Он отдал удочку, на четвереньках залез под куст и тут же заснул. Как провалился.
Сонкин вытащил крючок. Мотыля не было, съели. Еще весной достал он книжку, выучил наизусть все способы ловли, тренировался в комнате с дивана, а все равно никакого результата.
Он нанизал нового, самого большого и жирного червя, какого только смог найти в банке. Едва закинул - поплавок повело, и он провалился. Потом показался опять и заметался по воде.
- Смотри как повело! - воскликнул Тимофеич, перестал разматывать свою хитрую сеть и подскочил к Сонкину. - Дай-ка мне, я лучше выну.
- Сам я, сам! Я и сам могу, я читал, как надо!
Руки у Сонкина тряслись. Он тянул удочку, и два раза из воды показалась голова.
Сонкин притягивал ее к берегу и уже почти выволок на траву.
- Сом! Смотрите, какой сом! - крикнул он.
- Где же сом? - удивился Тимофеич. - Это лещ.
- Вы же сами говорили, что тут должен быть сом!
- Мало ли что должен?! А вышел лещ.
Лещ запрыгал по траве, бил хвостом и сползал обратно в воду.
- Да держи ты его, держи, не то ведь уйдет!
Сонкин упал на траву, накрыл леща грудью, и тот стал бить его хвостом по лицу. Сонкин хохотал и двумя пальцами вытаскивал у леща изо рта крючок.
Лещ успокоился и, вяло открывая рот, засыпал. Тимофеич между тем потоптался вокруг и безразлично произнес:
- Да, хорошо вы моего леща сняли...
- Почему вашего?
- А как же? Я в это время всегда прихожу, и вся эта рыба моя.
- Ну да! - возмутился Гарик. - Кто поймал - того и рыба.
- Это еще неизвестно! - сказал Тимофеич.
Он наклонился над лещом, и лицо его озаботилось. Он даже присвистнул.
- Фьють... Погорели вы, ребята! Леща взяли запретного!
- Почему? - испугался Сонкин.
- Вот, видишь, - он ткнул пальцем в плавник лещу.
Из-под плавника выглядывала крошечная пластинка с цифрами, Сонкин без очков еле ее разглядел.
- Да за такого леща, знаешь, что бывает? - и Тимофеич повел рукой поперек шеи.
- Мы разве виноваты? Сам же на крючок полез.
- Полез-то, полез... Да надо его тут же обратно пустить. А вы...
- Что же теперь?
- Так и быть... Давайте его мне, возьму грех на душу, спрячу, пенсионера не будут обижать. Я тут свой человек, скажу: не видел, мол, кто поймал. Лежал, мол, меченый на берегу - и все.
Сонкин растерянно оглянулся на Усова. Генка сладко спал под кустом, подобрав колени к подбородку. Сонкин подошел к нему, ткнул в пречо.
- Ус, вставай! Ус!..
- Встаю, - не открывая глаз, пробубнил Гена. - Только посплю немножко.
- Вставай, - повторил Гарик. - Я вроде леща поймал.
- Леща? - открыл глаза Гена.
- Да, леща, только не того.
Усов сел, хлопая глазами.
- Как не того? Покажи.
Сонкин оглянулся - рыбы на траве не было. Тимофеич укрывал свой бидон крышкой.
- Отдай леща, - сказал Сонкин.
- Да ускакал он в воду...
- Отдай! - крикнул Сонкин.
- Вам же хуже, - удивился Тимофеич. - В милицию попадете.
- Отдай, - поднялся Усов и стал плечом к плечу к Сонкину.
Генка был худой и длинный, и челюсть у него как-то нехорошо заходила.
- Чего нервничаете, чего?
Мужичок открыл крышку, сунул руку в бидон и швырнул леща на траву. Лещ тяжело плюхнулся, разевая рот, и выпученным глазом посмотрел на Генку.
Усов прижал его к груди.
- Насчет леща еще пожалеете! Сообщу вот, куда следует, вас под суд отдадут...
Смотанный бредень Тимофеич бросил на траву и зашел в кусты спрятать одежду.
Усов все держал в руках леща. Рядом, на голову ниже, стоял Сонкин и растерянно моргал.
- Видишь метку? - спросил Гарик. - Что будем делать? Может, правда, нельзя? Может, рыба на учете в водоеме?
- В каком водоеме?
- В этом, в озере!.. Слушай, давай отнесем леща! Мы же не виноваты!
- Леща жалко, - сказал Усов. - Большой такой. В жизни не поймаешь...
- Жалко, - согласился Сонкин. - Отнесем?
Он молча закинул на плечо удочку и побрел. За ним Усов в обнимку с лещом.
Вдруг Сонкин остановился:
- Иди, я сейчас...
- Ты куда?
- Говорю - сейчас...
Скоро он догнал Усова.
- Ты чего радуешься? - подозрительно оглядел его Генка.
- Да так, ничего...
Возле сторожки постояли. Усов толкнул дверь - она заперта. Сели на пороге. Усов опять задремал, не отпуская рыбы.
- Кого ждете? Не меня ли?
Перед ними стояла полная женщина, одетая в ватник, несмотря на жару.
- Что же - меченого поймали?
- Да мы не нарочно, объяснил Гарик.
- Знаю, не нарочно. Ну-ка, несите!
Она порылась в кармане, вынула ключ, долго отпирала дверь, положила леща на стол. Вынула из ящика скальпель и отрезала пластинку вместе с плавником.
- Так, - бодро сказала она, - заприходуем...
Усов, привыкший к неприятностям, покорно стоял, глядя себе под ноги и слегка пошевеливая ушами. Он всегда так делал, когда надвигались неприятности. Это успокаивало нервы.
Женщина спрятала метку в коробочку и открыла сейф.
- Берите рубль!
- Рубль? - удивился Усов.
- За леща меченого положен рубль.
Сонкин взял рубль и засунул в карман.
- А нам что теперь? - удивленно спросил Усов.
- Идите домой!
Они вышли из сторожки.
- Эй! А леща-то, леща берите!
Усов остановился. Не поворачиваясь, сделал два шага назад, схватил леща и бегом бросился на улицу. Следом за ним Сонкин.
- Понял? - кричал Усов.
- Понял! - кричал Сонкин.
- Видал? - кричал Усов.
- Видал! - кричал Сонкин.
- Леща видал? - сунул ему под нос рыбу Генка.
- Рубль видал? - спросил Гарик, остановившись.
Солнце поднялось высоко. Они вышли на улицу и у конечной остановки автобуса купили мороженое. Потом, выскочив из автобуса, на углу у кино опять купили. А возле дома у продовольственного купили еще эскимо. Рубль кончился.
