На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова
— Ой, так, бабоньки, кто у нас встречает мастера? — всполошилась одна после приветствия.
— Ко мне чаевничать пойдешь, Вадим Вадимович! — согласилась другая.
— А с очередностью определились? — спросил мастер, раскладывая инструменты на столе беседки. Расставлял всё по местам и улыбался. Его здесь всегда ждут: и кресло для работы уже стоит, и полотенца в стопке, и пульверизатор наполнен лишь наполовину. Из ближайшего окна тянулся удлинитель для фена. Можно работать.
— Дорогие дамы, вы как всегда безупречны! — похвалил он, повязывая фартук.
Пенсионерки, переглядываясь, улыбались.
— Ну что ж, прошу, — провозгласил торжественно парикмахер и жестом фокусника взмахнул пеньюаром, приглашая первого клиента. И, оглядывая соседок горделиво, в кресло опустилась бабулька.
Прошло уже десять лет. Десять лет Вадим один раз в месяц приходит в этот двор и стрижет, красит, делает укладки бабулькам. Эти бабушки ждут его каждую первую пятницу месяца. Они готовятся к его приходу. По очереди кто-то принимает стилиста. В этот день его кормят на убой. Каждая бабулька старается перещеголять соседку в готовке. Каких только блюд Вадим здесь не пробовал!
А всё началось случайно. Ему шел двадцать второй год. Он возвращался с курсов парикмахеров. Он не мог не делать успехи! Он не мог не расти в выбранном деле, но… но не рос. Педагог вынес неутешительный вердикт — нужна практика, и чем больше, тем лучше. А где найти эту практику, парень не знал. Все соседи и знакомые пострижены и покрашены учеником. Не на улице же искать! Он плутал по весенним улочкам, сумка тянула вниз, шея ныла, а злость распирала молодое сердце. И в этот момент парень вспомнил слова другого учителя:
— Поставь перед собой цель. Определи задачи, которые тебе придется решить, чтобы достичь этой цели. И решай одну за другой. Тогда ты получишь желаемый результат.
Юный мастер свернул в проулок и набрел на этот двор. Тогда беседки не было. Были просто скамейки, на которых сидели бабульки и оживленно о чем-то беседовали. Парень прошел к свободной лавочке, открыл сумку, разложил инструменты и повязал фартук. Последнее он делал в полной тишине, потому как его действия привлекли внимание кумушек, и те перестали судачить, уставившись на него.
— Слушайте, молодой человек, мы ничего покупать не будем, — сказала одна из них.
Остальные стали перешептываться, оглядывая гостя. А тот стоял, будто набрав в рот воды, и не знал, как скрыть волнение и куда спрятать трясущиеся руки.
— Я не продаю, — наконец вымолвил он.
— А что тогда?
И ему пришлось объяснить причину прихода.
— А сколько стоит стрижка? — услышал он.
— Нисколько! Я, правда, не могу похвалиться навыками. Пока не могу. Я еще учусь.
Бабульки зашушукались. Он стоял перед ними и чувствовал себя нагим. Такое он уже пережил однажды, когда стоял перед комиссией медиков. Люди в белых халатах так же переглядывались, кивали и качали головами, а он не знал, что ему делать…
Время шло, а никто так и не отваживался сесть к юному мастеру. Парень уж совсем взгрустнул, как вдруг одна из женщин сказала:
— Молодой человек, приходите через неделю, сегодня холодно, шапку даже не снять. Там тепло обещают. Я стрижку сделаю. В дом вас всё равно никто не пустит, а в теплую погоду шапку можно снять. Приходите в следующую пятницу. Мы вас ждать будем.
Парень еще постоял, подумал и собрал инструменты. Через неделю он действительно пришел в этот же двор. Он подошел к лавочкам и весело поздоровался, назвался и стал готовить рабочее место. Бабульки потом признались, что забыли о своем приглашении, как только Вадим вышел из арки. Они его не ждали, и даже не думали, что он действительно придет. Но он пришел и стриг весь день. У него кончилась вода, он попросил наполнить пульверизатор. Одна из тетушек это сделала, но принесла полную бутыль. Молодой мастер промолчал, но скоро все заметили, что он уже не может держать бутыль одной рукой, но он молчал и работал. Тогда одна из бабушек, Ольга Макаровна, отобрала у него флакон и вылила половину прямо на землю.
— Работай, сынок, я, если что, еще сбегаю! Работай! — сказала она, протягивая ополовиненную емкость.
Вадим улыбнулся и поблагодарил.
— Дурында ты, Машка, — отчитывала Ольга Макаровна соседку. — Сама подумай, сколько раз он эту бутыль поднять сможет, коли та полная. Мальчик-то вон какой худой, кожа и кости. Его сначала откормить нужно.
И его действительно, отобрав бутерброды, накормили горячим борщом. Такого вкусного борща он до этого не ел. Потом были чьи-то не менее вкусные фаршированные блинчики, затем плюшки с корицей. И чай горячий, сладкий. И Вадим жмурился от удовольствия, отвечал на вопросы и улыбался. Он впервые улыбался после всего того ужаса. Женщины, окружавшие его, были такие разные, что он только по прическам понимал, кто уже побывал у него под руками, а кто еще нет.
Ольга Макаровна верховодила над всеми. Она быстро навела порядок. В следующую пятницу во дворе уже стоял стул. На рассохшемся деревянном столе лежала скатерть. Полуторалитровые бутылки с водой для пульверизатора выстроились в ряд. Старые простыни порваны на небольшие полотенца, высившиеся стопкой. Кто-то даже ширму вынес от ветра. И парень стриг, красил, укладывал весь день.
И никогда у стилиста не было более благодарных клиентов, чем эти бабульки. Спустя пару месяцев он уже не только знал всех поименно, но и о жизни каждой вообще. Пенсионерки рассказывали о детях, внуках, мужьях и даже о том, кто какие заготовки сделал на зиму. О себе он почти не говорил. Летом с ним стала ходить Алька. Она почти не говорила, совсем не улыбалась и носила косынку до глаз. Прозрачная девочка с глубокими синими глазами вызывала жалость, но ни одна из этих любопытнейших дам ни о чем не спрашивала. Ее тоже кормили до отвала. Сестренка ковыряла вилкой в тарелке и нехотя ела. В следующую пятницу Алю ждал огромный таз пирожков с разными начинками. Сначала она взяла
