Повесть о днях моей жизни - Иван Егорович Вольнов
Грубка -- голландская или комнатная печь.
Ездамент -- искаженное от слова "экзамен".
Жировать -- ухаживать, заигрывать с девушкой.
Завес (завеска) -- фартук.
Залавок -- длинный сундук, употребляемый в качестве скамьи.
Зорить -- высматривать, искать поживы,
Казюля -- змея.
Казютка -- черт, леший.
Козыри -- легкие сани.
Кокора -- дерево, вывороченное вместе с корнем.
Коломянковая подпояска -- широкий мужской пояс из прочной льняной ткани -- коломянки.
Коник -- ларь с подъемною крышкою.
Копань -- искусственный водоем, неглубокий колодец без сруба, в котором мочат пеньку.
Ктитор -- церковный староста.
Кутник -- часть избы, предназначенная для спанья.
Лахарь -- любовник.
Лобовой -- рекрут первой очереди.
Мяло (мялка) -- приспособление для первичной обработки льна, конопли.
Наблошниться -- навостриться, поднатореть.
Набойщик -- ремесленник, набивающий тюфяки.
Ничепки -- часть ткацкого стана, нитяные петли для подъема нитей основы.
Обжа -- оглобля у сохи.
Оболонок -- крайняя горбатая доска от бревна, горбыль.
Остаметь -- онеметь, устать до потери чувствительности.
Отрошник -- озорной, отпетый человек.
Падворок -- сарай, надворное строенье.
Палица -- часть сохи, служащая для отвала земли при пахании.
Папа -- хлеб.
Пехтерь -- кошель, сплетенный из веревки или лыка; в переносном значении: неуклюжий, неловкий человек.
Пещер (пещур) -- котомка, корзинка, чаще всего лубяная.
Плёха -- распутная женщина.
Полдлинник -- половина длинника -- меры, равной 80 саженям.
Полех, полешка, полехи -- жители лесной полосы Орловской губернии (южного Полесья).
Поповка -- место у церкви, где живет церковный причт.
Простень -- полное веретено с пряжею.
Пунька (пуня) -- сарай или чулан для хозяйственных надобностей.
Разновер -- сектант.
Расстегай -- род праздничного женского платья.
Релья (рели) -- качели на двух столбах с перекладиной.
Свайка -- крюк для прикрепления снастей или веревок.
Сибирка -- короткий кафтан в талию со сборами и стоячим воротником.
Стайка -- хлев, крытый сарай для скота, конюшня.
Старновка (сторновка) -- немятая солома, полученная при обмолоте ручным способом.
Уток -- поперечные нити ткани, пересекающиеся с продольными, составляющими основу.
Хребтуг -- мешок, используемый, для кормления лошади овсом.
Чемер -- болезнь, выражающаяся в головной боли, поносе, рвоте.
Чижовка -- каталажка, место предварительного заключения арестованных.
Чувал -- передняя часть трубы у русской печи.
Щунять -- журить, бранить.
Примечания
Автобиографическая трилогия Ивана Вольнова "Повесть о днях моей жизни" впервые печаталась в журнале "Заветы": кн. I "Детство" в No 1--4; кн. II "Отрочество" в No 6, 8, 9 за 1912 год; кн. III "Юность" в No 9--12 за 1913 год и в No 2, 3, 5 за 1914 год. Общее название первых книг было иным: "Повесть о днях моей жизни, радостях и моих злоключениях", они были подписаны псевдонимом "Ив. Вольный". Под измененным названием появилось первое отдельное издание: Иван Вольнов. Повесть о днях моей жизни. Крестьянская хроника. Изд. Н. Н. Михайлова. Петроград, "Прометей", 1914.
Под этим новым названием две книги переиздавались неоднократно в советское время (в 1918, 1921, 1923, 1927, 1936 годах). Кроме того, книга вошла в первый том собрания сочинений (два издания: 1927 и 1931 годов), а через 25 лет все три книги были включены в однотомник Вольнова (Избранное. М., Гослитиздат, 1956). Много раз большими тиражами отдельно выпускались книги "Детство" и "Отрочество".
"Повесть" переводилась на языки народов СССР, а также издавалась в Болгарии и Чехословакии.
Автографы ни одной части не сохранились. При подготовке издания 1956 г. нами за основу взята редакция 1927--1928 годов (издательство "Земля и фабрика"). Это четырехтомное собрание сочинений готовил к печати и держал корректуру сам автор. Настоящий текст печатается по изданию 1956 г. Некоторые опечатки и искажения текстов нами были устранены после сопоставления со всеми предыдущими изданиями.
Первые две книги писались в Италии в 1911 году, где Вольнов поселился после побега из сибирской ссылки. Первым читателем и редактором их был М. Горький. К сожалению, рукопись с правками Горького до нас не дошла, -- она погибла в Италии после отъезда автора в Россию. В очерке Горького "Иван Вольнов" (собр. соч. в 25-ти т., т. 20, 1974) рассказывается, как молодой писатель работал над своей книгой и как ее восприняли русские писатели, в то время проживавшие на о. Капри (И. Бунин, Л. Андреев, М. Коцюбинский, А. Новиков-Прибой). После первого обсуждения рукописи в кругу Горького Вольнов основательно перерабатывает свою повесть, устраняя односторонне-отрицательное изображение деревни. Горький читал ее новый вариант и снова редактировал.
Горький первый оценил произведение Вольнова по достоинству и рекомендовал его к печати. В январе 1912 года он писал редактору журнала "Заветы" В. С. Миролюбову: "Ивана Егоровича надо бы печатать в журнале, конечно, и с первой же книжки,-- это даст ей определенный вкус и запах" (Собр. соч. в 30-ти т., т. 29, с. 216). А когда книга вышла, Горький просит В. Г. Короленко написать отзыв о произведении Вольнова -- "даровитого пария, орловского мужика, автора "Повести", которую он Вам, кажется, послал. И если послал, а Вы ее прочитали -- то позвольте мне просить Вас, Владимир Галактионович, напишите Ивану Егоровичу в нескольких словах Ваше мнение о НЕДОСТАТКАХ повести! Вольнов -- парень упрямый, работающий, к нему можно предъявлять требования высокие, это будет полезно ему" (т. 29, с. 310--311). В результате этой просьбы в журнале "Русское богатство" (1913, No 7) появилась доброжелательная рецензия на книгу Вольнова, а Короленко написал ему письмо.
Спор начался еще до выхода книги в свет; если Горький, Короленко, Андреев приветствовали ее появление, то Бунин не видел в ней ничего ценного. Он не только резко выступил на обсуждении рукописи, но и писал критику Давиду Тальникову недоброжелательно обо всем поколении писателей-демократов: "Вольнов ужасен -- груб, преднамерен и т. д. Этих господ, торгующих своим якобы мужицким знанием, уже не мало, они ездят на гастроли по столицам и ошеломляют интеллигентов"... ("Русская литература", 1974, No 1, с. 174). Заметим, что эти слова Бунин писал, прекрасно зная, что Вольнов в течение ряда лет переносил пытки, режим каторжной тюрьмы, ссылку и нелегкую жизнь на чужбине!
Под несомненным влиянием Бунина Давид Тальников выступил со статьей "При свете культуры" ("Летопись", 1916, No 1), которая вызвала протест у многих писателей, в том числе у Л. Андреева, К. Тренева, И. Касаткина, Е. Чирикова, И. Шмелева. В адрес Горького посыпались запросы, и он вынужден был признать публикацию статьи Тальникова большой ошибкой. Так, в марте 1916 года он отвечал Треневу: "Статья Тальникова -- ошибка, одна из тех, очевидно, неизбежных ошибок, без которых никакое новое дело не строится" ("Лит. наследство", т. 70, с. 441). В
