Максим Горький - Том 2. Рассказы, стихи 1895-1896
И вдруг, ослеплённый, он остановился.
Пред ним, по пояс в воде, стояла Варенька, наклонив голову, выжимая руками мокрые волосы. Её тело — розовое от холода и лучей солнца, и на нём блестели капли воды, как серебряная чешуя. Они, медленно стекая по её плечам и груди, падали в воду, и перед тем как упасть, каждая капля долго блестела на солнце, как будто ей не хотелось расстаться с телом, омытым ею. И из волос её лилась вода, проходя между розовых пальцев девушки, лилась с нежным, ласкающим ухо звуком.
Он смотрел с восторгом, с благоговением, как на что-то святое — так чиста и гармонична была красота этой девушки, цветущей силой юности, он не чувствовал иных желаний, кроме желания смотреть на неё. Над головой его на ветке орешника рыдал соловей, — но для него весь свет солнца и все звуки были в этой девушке среди волн. Волны тихо гладили её тело, бесшумно и ласково обходя его в своем мирном течении.
Но хорошее так же кратко, как редко красивое; то, что видел он, — он видел несколько секунд, ибо девушка вдруг подняла голову и с гневным криком быстро опустилась в воду по шею.
Это её движение отразилось в его сердце — оно тоже, вздрогнув, как бы упало в холод, стеснивший его. Девушка смотрела на него сверкающими глазами, а её лоб разрезала злая складка, исказившая лицо испугом и гневом. Он слышал её негодующий голос:
— Прочь… идите прочь! Что вы? Как не стыдно!..
Её слова долетали до него откуда-то издалека, неясные, ничего не запрещавшие ему. И он наклонялся к воде, простирая вперед руки, едва держась на ногах, дрожавших от усилия сдержать его неестественно изогнутое тело, горевшее в пытке страсти. Весь, каждым фибром своего существа, он стремился к ней, и вот он упал на колени, почти коснувшись ими воды.
Она гневно вскрикнула, сделала движение, чтобы плыть, но остановилась, глухо и тревожно говоря:
— Уходите!..
«Я не могу», — хотел он ответить, но его дрожащие губы не выговорили этих слов, не было силы сказать что-либо.
— Берегись… ты! Прочь иди! — крикнула девушка. — Подлый!
Что ему были эти крики? Он смотрел ей в глаза сухо горящими глазами и, стоя на коленях, ждал её. И ждал бы, если б знал, что над его головой некто замахнулся топором, чтобы разбить ему череп.
— О!.. гадкий пёс… ну, я тебя… — с отвращением прошептала девушка и вдруг бросилась из воды к нему.
Она росла на его глазах, сверкая своей красотой, — вот вся она до пальцев ног пред ним, прекрасная и гневная; он видел это и ждал её с жадным трепетом. Вот она наклонилась к нему — он взмахнул руками, но обнял воздух.
И в то же время удар по лицу чем-то мокрым и тяжёлым ослепил его и покачнул назад.
Он быстро стал протирать глаза — мокрый песок и грязь были под его пальцами, а на его голову, плечи, щёки сыпались удары. Но удары — не боль, а что-то другое будили в нём, и, закрывая голову руками, он делал это скорее машинально, чем сознательно. Он слышал злые рыдания… Наконец, опрокинутый сильным ударим в грудь, он упал на спину. Его не били больше. Раздался шорох кустов и замер…
Невероятно длинны были секунды угрюмого молчании, наступившего после того, как замер этот звук. Человек всё лежал вверх лицом, неподвижный, раздавленный своим позором, и, полный инстинктивного стремления спрятаться от стыди, жался к земле. Открывая глаза, он увидел голубое небо, бесконечно глубокое, и ему казалось, что оно быстро уходит от него выше, выше…
…Так пролежал он до поры, пока ему не стало холодно; когда он открыл глаза, то увидал Вареньку, наклонившуюся над ним. Сквозь её пальцы на лицо ему струилась вода. Он слышал её голос:
— …Что, — хорошо?.. Как вы придёте в дом такой?.. весь грязный, мокрый, оборванный… Эх вы!.. Скажите хоть, что в воду с берега сорвались… Не стыдно ли? Ведь я могла бы убить, если б в руки попало что другое.
И ещё много она говорила ему, но всё это нисколько не уменьшало и не увеличивало того, что он чувствовал. Он ничего не отвечал на её слова до поры, пока она не сказала ему, что уходит. Тогда он тихонько спросил:
— Вы… больше… я не увижу вас?
И когда спросил это, то вспомнил и понял, что ему нужно было сказать ей:
«Простите меня…»
Но он не успел сказать этого, потому что девушка, махнув рукой, быстро скрылась за деревьями.
Он сидел, прислонясь спиною к стволу дерева или к чему-то другому, и тупо смотрел, как у ног его текла мутная вода реки.
Она текла медленно… медленно…
Комментарии
Вывод
Впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, номер 44, 26 февраля, в серии рассказов «Теневые картинки», включавшей также рассказы: «Красавица», «Черноморье», «Несколько испорченных минут», «Делёж» и «Открытие (Из мемуаров современника)».
Произведение входило во все собрания сочинений М. Горького.
В 1935 году М. Горький подверг рассказ стилистической правке, дописал новый заключительный абзац и опубликовал в «Крестьянской газете», 1935, номер 35–36, 8 марта.
В рассказе изображено действительное событие — избиение Сильвестром Гайченко своей жены Горпыны, случайным свидетелем чего явился молодой Горький во время своих странствий «по Руси». Горький бросился на защиту истязуемой женщины, за что был до полусмерти избит мужиками, вывезен из села и брошен в кусты. Проезжий шарманщик подобрал Горького и доставил в больницу, в город Николаев.
«Крестьянская газета», опубликовавшая рассказ «Вывод» в международный женский день 8 марта, весь номер посвятила сравнению положения женщины в старой Кандыбовке и в современном социалистическом Кандыбове.
В газете помещён рассказ, озаглавленный «Под редакцией великого Октября». Он сопровождён факсимильно воспроизведённым «Примечанием Алексея Максимовича Горького»:
Прочитал Горький этот рассказ в рукописи и завистливо сказал сам себе: — Эх, Максимыч, побывать бы тебе ещё разок в Кандыбове, полюбоваться на людей, пожать могучие их руки! Но — староват Горький, слабоват стал. И может только заочно приветствовать новых людей удивительной родины нашей.
М. ГорькийПечатается по тексту «Крестьянской газеты».
Прощай!
Стихотворение впервые напечатано без подписи в «Самарской газете», 1895, номер 50, 5 марта.
В 1905 году две строфы данного произведения в переработанном виде М. Горький ввёл в стихотворение «- Прощай! Душа тоской полна…» центрального персонажа из «Рассказа Филиппа Васильевича». Подобным приёмом публикации своих стихов М. Горький пользовался очень часто в течение всей жизни и, сурово оценивая собственные поэтические опыты, 12 января 1935 года полушутя сообщал одному из своих корреспондентов: «…верно, я грешен, стихи писал и не мало писал, и всегда очень дубовато. Понимая сие и будучи правоверным прозаиком, я уничтожал их, печатал же в молодости лет — по легкомыслию, а позднее — лишь в случаях крайней необходимости и когда мог оклеветать кого-либо из героев, будто бы — это его, а не мои стихи» (Архив А.М. Горького).
В собрания сочинений стихотворение «Прощай!» автором не включалось. Принадлежность его М. Горькому подтверждается специальным сообщением Е.П. Пешковой от 13 сентября 1949 года (Архив А.М. Горького).
Печатается по тексту «Самарской газеты».
Несколько испорченных минут
Впервые напечатано в «Самарской газете>, 1895, номер 56, 12 марта, в серии рассказов «Теневые картинки».
В собрания сочинений не включалось.
Печатается по тексту «Самарской газеты».
Делёж
Впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, номер 62, 19 марта, в серии рассказов «Теневые картинки».
В собрания сочинений не включалось.
Печатается по тексту «Самарской газеты».
На плотах
Впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, номер 71, 2 апреля, с подзаголовком «I. Картина». Написано в 1895 году, что подтверждается указанием М. Горького в наборном тексте для собрания сочинений издания «Книга».
Рассказ вошёл в первый том «Очерков и рассказов» 1898 года и затем во все собрания сочинений писателя.
Печатается по тексту, подготовленному М. Горьким для собрания сочинений в издании «Книга».
В Черноморье
Стихотворение впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, номер 71, 2 апреля.
В собрания сочинений не включалось.
Печатается по тексту «Самарской газеты».
Открытие. Из мемуаров современника
Впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, номер 74, 9 апреля, в серии рассказов «Теневые картинки».
В собрания сочинений не включалось.
Печатается по тексту «Самарской газеты».
Несколько дней в роли редактора провинциальной газеты
Впервые напечатано в «Самарской газете», 1895, номер 116, 4 июня; номер 117, 6 июня; номер 122, 11 июня; номер 129, 20 июня. Подпись: Паскарелло.
