Пой. История Тома Фрая [litres] - Габриэль Коста
До урока оставалось целых двадцать минут, а Джек уже все съел. Мир расколется пополам, если этот парень наестся.
– Ты лжешь, сухопутная крыса!
«Ричард, нет, Джек абсолютно прав. Твой отец – хуже всех аристократов вместе взятых. Мистер Альварес стал наследником семейного бизнеса по производству шин и машинного масла. Их дело перекочевало лет пятьдесят назад из Мексики в США. Джек не захотел снова затевать спор про заметную и пугающую схожесть отца Ричарда с мафиози. Иначе это не закончилось бы ничем хорошим. Даже в младших классах парни никогда не дрались, но эта тема могла привести к серьезным последствиям. Ни я, ни Джек, не хотим идти к Ричарду в гости, а ему почему-то необходимо присутствие друзей в его доме. Как по мне, это еще один отголосок культуры больших мексиканских семей с их парой тысяч друзей и знакомых. К сожалению, семья Ричарда не такая большая, как в стандартных сериалах про мафию и Мексику. У него есть сестра младше его на год, родители и бабушка. Ричард с отцом по характеру полные противоположности, лишь темные глаза и кожа напоминают о родстве. Я у них всегда ощущаю себя зверушкой в цирке».
– Как я вижу, ты прочел не много. – Джек вздернул брови и взмахнул рукой. – Уж больно скуден твой словарный запас.
– Я занимался интригами, некогда было в каюте книжки листать, малец. – Ричард моргнул и пристально уставился на друзей. – Мой враг, гонец моря, снова вышел в свободное плавание. Объявление войны стало неожиданностью, но я успел увернуться от пушечного ядра и захватить один корабль.
– А можно по-человечески, Ричард, что стряслось-то? – Джек вздохнул. – Я обещаю подыграть тебе, если ты расскажешь.
– Будешь моим попугаем. – На слова Ричарда Джек кивнул. – Это не вопрос, салага! Выполняй приказ, зеленая курица!
– Я тебе сейчас манго в глотку запихну, – прорычал Джек, а потом отвел взгляд в сторону. – Или на крайний случай съем.
– Конечно, тебе интересно мое манго. Все птицы любят фрукты, – с видом знатока прошептал Ричард. Том поднял свою доску с надписью «тебе конец», намекая, что у Джека кончается терпение. – Хорошо, хорошо, я расскажу своей команде о последней грандиозной битве. Я помню каждое мгновение, будто это было вчера…
«Потому что это и было вчера!»
– Как вы знаете, я жду много писем из университетов и колледжей. Жду не я один, но и мой отец тоже. Он планирует отправить меня в Йель и сделать адвокатом. Не знаю, почему все хотят сделать из меня какого-то клерка, – начал по-нормальному говорить Ричард. «Все» – это его семья. – Мне пришлось подкупить почтальона, чтобы он приносил письма из университетов отдельно от остальных. Причем сразу мне в руки. Я пригрозил ему подать в суд за распространение личной информации, что само по себе бред. В любом случае наш почтальон вряд ли умеет читать…
– Ты угрожаешь почтальону иском… Постоянно споришь и копаешься в мелочах, может, по этой причине твой отец нацелен на Йель? – Джек говорил шепотом, и все же Ричард услышал его. Еще одна острая тема.
– Книги по юриспруденции скучные. Они переполнены повторами, однозначными оборотами и при всем объеме текста содержат каплю информации. – Ричард говорил уверенно, даже как-то грубо. – Вы прекрасно знаете, что я ненавижу подобное. Я прочитал «Остров сокровищ» и «Корабль-призрак», и сейчас, как обычно, несу бред, но… – Он замолчал, поджал губы. Друзья видели в нем внутреннюю борьбу. Ричард посмотрел на Тома.
«Ох… Ясно»
– Кем я стану после прочтения подобных книг? Фемидой? Обычным клерком? Кем угодно, самым скучным человеком на Земле, но только не Ричардом Альваресом…
«Каждый раз, когда он говорит о себе подобное, мое сердце разрывается. Ричард никогда не позволяет себе дома болтать, как чокнутый. Он мил, вежлив и рассудителен, всегда общается с родителями в уважительном тоне и голос повышает лишь в спорах о футболе, да и то по причине громко работающего телевизора. Родители знают о его любви к книгам, но не придают этому особого значения. А к своим восемнадцати годам Ричард уже написал два романа, которые продолжает редактировать. Даже нам, близким друзьям, не позволяет их читать, лишь пару предложений обронил однажды. Джек утверждает, что Ричард работает еще и над сборником стихов. Ему приходится вести двойную жизнь и, в отличие от меня, свобода после окончания школы Ричарду не светит. Его ждет либо Йель, либо Массачусетский, либо Гарвард, либо улица. Ричард уже давно перешел ту грань, когда быть умным – не почетное преимущество, а настоящее бремя ответственности».
– И почему же я усомнился в способности нашего почтальона читать? А все потому, что он смешал счета и письмо из Йеля. – Лицо Ричарда побледнело, насколько это вообще возможно с его цветом кожи. – Каким-то чудом я первый залез в ящик и успел стащить его. Парни…
– Дай угадаю, тебя взяли.
– Они готовы помочь мне переехать в кампус уже в июне. – Ричард говорил это мертвецким голосом. Том, положил руку Ричарду на плечо. – Вы знаете… Мой отец заставил при нем заполнять письма, следил как стервятник и лично проверил документы. Он собственноручно собрал все мои достижения. Файл для отправки весил, как статуя Свободы.
«Жаль, слово “Свобода” сейчас лишь фигура речи».
– С меня сошло семь потов, но я все же перехватил письмо, пока его никто не увидел. Однако отец не дремлет. Необходимо подделать ответ и попросить почтальона занести позже. – Ричард криво улыбнулся. – Мой план прост: перехватить письма из еще пары университетов и в итоге заявить отцу, что я планирую поступать в самый дорогой. Ему вряд ли захочется платить за Гарвард бешеные деньги, тогда я предложу годок посидеть дома.
– Уверен, что получится? – Джек старался говорить спокойно, не нервируя друга. – Если нужна помощь, ты обращайся. Мы с Томом будем твоими соучастниками, нам не сложно. Главное, все спланировать.
«Ты уже подписался быть попугаем, соучастник хренов».
– Рука помощи тянется к тебе! Не отталкивай ее! Будь благосклонен хотя бы к собственной судьбе… – пропел Том. Ричард удивленно уставился на него, не понимая. – О, позволь подставить нам свое плечо![32] – Том продолжил с другой строчки песни, но друг так и сидел в недоумении.
– Думаю, Том просто соглашается с моими словами. – Джек усмехнулся, пока Том активно кивал головой. – Вы не находите странным, что я единственный, кто полностью понимает вас и при этом говорит как человек?
«Ты попугай».
– Ты попугай! – усмехнулся Ричард. – В любом случае приходите, пожалуйста, на обед. Я постараюсь подкинуть отцу письмо после дня рождения Тома и сказать о своих планах за ужином. Будете отвлекать отца и сочувствовать. Вру
