Фрекен Мод просила ее не беспокоить - Хелена Турстен
«Очевидно, они хорошо знакомы и симпатизируют друг другу», – сделала вывод Мод. Вот почему ректор три семестра придерживала Язвино местечко, наняв лишь замещающего учителя. Наверное, не теряла надежды, что подружка вернется. Честно говоря, между ними существовало даже определенное внешнее сходство: те же отчетливые усики, та же фигура, такая же старомодная одежда. Однако, чтобы не погрешить против истины, необходимо признать – костюм мадам ректора сидел на ней лучше, и был менее изношен. Обе дамы, кстати, носили вышедшие из моды укладки: все волосы убраны от лица, и собраны в узел на шее. Волосы ректора Экман были светлее, и пряди седины в них казались почти белыми, в то время как Язвины волосы походили на соль с перцем.
Грета Рапп обошла всех коллег и пожала им руки. Наконец, очередь дошла до Мод, которая тотчас состроила сладкую мину и с готовностью вытянула вперед свою узкую ладошку. Адъюнкт Рапп, не глядя, схватила ее своей широкой пятерней и встряхнула. От боли Мод вздрогнула, но выражение ее лица ничуть не изменилось.
– Так это крошка Мод, которая присвоила мое местечко, пока я отсутствовала, – проговорила она, приблизив к Мод свое лицо.
У Язвы было тошнотворно кислое дыхание, но Мод нашла в себе силы с улыбкой кивнуть ей в ответ.
– Голубушка, ты сделала все, что было в силах вчерашней выпускницы. Но теперь мне предстоит много работы, чтобы девушки смогли нагнать программу курса, – добавила ведьма.
Кто-то из коллег засмеялся, но от Мод не укрылась скрытая нервозность. «Они боятся Язвы», – заключила Мод.
Но Мод не испугалась.
Стоило ли опасаться того, кого очень скоро не будет рядом?
Когда в конце января Мод выплатили жалованье, та констатировала, что расчеты оказались верны. Жалованье снизилось на 48 процентов. Так им долго не протянуть. Хильда не оплачивала жилье, потому что помогала заботиться о Шарлотте. Она лишь добросовестно вносила плату за свое питание. Когда Мод заводила с Шарлоттой разговор о том, чтобы сдать несколько комнат в обширном апартаменте, в ответ сестра всегда одинаково восклицала:
– Чужие люди в моем доме?! Никогда! Иначе я умрууууу!
Так Шарлотта завывала, пока не впадала в истерику. Бесполезны были любые попытки донести до нее, насколько катастрофической была их финансовая ситуация.
Оставался единственный способ решения Проблемы: Язву нужно было убрать.
Весь январь и февраль стояли трескучие морозы, и снега выпало необычно много для Гетеборга. Однако город не зря прозвали «маленьким Лондоном» за его умеренный, влажный климат – так что в конце февраля даже выдалось несколько сносных дней. Снег начал было таять, но ночные морозы быстро превратили его в ледяную корку. Потом, в начале марта, какое-то время температура держалась выше ноля – благодаря ветрам с западного побережья. Сияло солнце, снова превращая снег и лед в слякоть. У жителей Гетеборга возникла серьезная проблема – с крыш повсюду срывалась наледь. Произошло несколько несчастных случаев – люди пострадали от падения сосулек и снежных пластов. Многие тротуары были перегорожены – даже в том квартале, где жила Мод.
Это и навело ее на мысль, как можно решить Проблему.
Случай представился уже через несколько дней. На два последних часа девушек освободили от занятий, потому что преподавателям предстояло собраться для выставления промежуточных отметок в середине семестра. Учителя собирались группами, по предметам, и обсуждали успехи учениц. Так как группа преподавателей иностранных языков оказалась самой многочисленной, для проведения собрания им выделили актовый зал на первом этаже. Размер зала не особо впечатлял, но это с лихвой компенсировалось прекрасными фресками Ивара Аросениуса. Он создал их в 1906 году, когда школе присвоили статус государственной.
Собрание началось с избрания спикера. Этот человек впоследствии должен был доложить ректору Экман итоги собрания. Спикером, словно это само собой разумелось, была избрана адъюнкт Рапп. Других кандидатов не нашлось. Мод поняла, что так было здесь заведено и раньше – в те годы, когда Рапп здесь преподавала до университета. Ее уважали и боялись, и никто не отважился бы бросить ей вызов.
Собрание оказалось формальным. Преподаватели высказали свою озабоченность успехами отдельных учениц, которые в первой половине семестра показали худшие результаты. Язва безапелляционно постановила снизить провинившимся оценки за семестр. Нечего с ними миндальничать! Они должны прочувствовать, что нужно усерднее трудиться, чтобы улучшить свой результат!
Когда собрание подходило к концу, Язва провозгласила:
– Мне придется посвятить оставшиеся часы и часть вечера изучению оценок упомянутых учениц за предыдущие семестры. Но уже сейчас могу сообщить, что уровень их знаний неприемлемо низок, и не соответствует выставленным оценкам.
Последнюю фразу она произнесла, в упор глядя на Мод. Та, в свою очередь, была готова к чему-то подобному, поэтому на ее лице не дрогнул ни единый мускул. Внутри Мод уже жила уверенность в том, что она избрала верный способ разрешения Проблемы. Теперь же она избрала и время, и место.
Вместе с другими учителями Мод вышла из школьных ворот около половины пятого. Вахтер всегда запирал ворота ровно в пять. Мод ускорила шаг – отчасти потому, что ни с кем не хотела разговаривать, отчасти потому, что спешила домой. Стало холодать, и слякоть под ногами схватилась коркой. Идеально!
Дорога домой отняла у Мод всего десять минут. Запыхавшись, она взбежала по лестнице и заперла входную дверь.
У Хильды был выходной, и та собиралась пойти в кино с коллегой. У них были билеты на «Женщину без лица» с Альфом Кьеллином, Анитой Бьерк и Гунн Волльгрен в главных ролях. Если верить Хильде, фильм обещал быть потрясающим.
В кухне на плите стояла кастрюля с гороховым супом. На десерт Хильда напекла блинов. Чтобы они не остыли, Хильда поставила их на блюде в нагретую до минимума духовку.
Мод повесила свое милое пальтишко в холле, и неслышно прокралась в спальню к Шарлотте. Сестра лежала в постели, погруженная в глубокий сон. Отлично. Значит, за послеобеденным чаем Хильда дала Шарлотте дополнительную дозу успокоительного, как Мод и просила. Мод соврала, что у сестры выдалась беспокойная ночь, и она очень устала. Чтобы прийти в норму, Шарлотте всегда был необходим сон.
Мод стащила два блинчика и, не садясь за стол, проглотила их, запив стаканом молока. Затем она поспешила к себе в комнату, где сбросила школьную одежду
