Настя - Руслан Литвинов
Я ушёл с работы. И Настя страшно на меня за это разобиделась. Она посчитала, что я подвёл её и брата, и в третий и последний раз разорвала наши отношения.
Сейчас я понимаю, что все её придирки были не более чем поводом. Потом, когда мы с ней снова стали общаться, я не спрашивал у неё на ту тему, хотя мне было интересно, что же именно произошло. Я не хотел помнить плохое, тем более его было гораздо меньше, чем хорошего. Вспоминается фраза Марка Твена: «Лучше быть с ней за пределами Рая, чем без неё – в Раю». Так же и с Настей – да, в определённые моменты она сильно потрепала мне нервы, но при этом она подарила мне одни из самых лучших воспоминаний в жизни, подарило волшебство, которым было пронизано то время. Мы с ней были молоды и глупы, а сейчас стали взрослыми, но почему-то стали ещё глупее.
Я сделаю всё, чтобы Настя прочитала эту повесть. Я пишу это для неё и только для неё. Я хочу, чтобы она знала, – она мне до сих пор дорога, она часть моей жизни, и мне просто разрывает сердце мысль, что она может испытывать ко мне равнодушие. Я всё ещё верю, что когда-нибудь открою дверь своей квартиры, а на пороге будет стоять Настя. И она скажет мне по-французски: «Здравствуйте, мессир», а я отвечу ей по-русски: «Здравствуйте, миледи», ведь по-французски я не знаю ни слова.
30
Окончательно мы с ней расстались в начале декабря 2009 года.
Первое время я был даже рад. Слишком много нервов я на неё потратил. Эйфория моя длилась около месяца и кончилась под Новый год. Как только я вспоминал, что этот праздник мы собирались с ней отметить вместе, у меня начинался приступ чёрной меланхолии. Поэтому в этот Новый год я напился чуть ли не до поросячьего визга. Получилось это, правда, спонтанно, но потом я уж сознательно вливал в себя всё, что горит.
Я позвал к себе домой 4 друзей. Стол был накрыт основательный, бабушка постаралась. Я пошёл провожать бабушку к подруге. Возвращался обратно по железнодорожной линии, которая вела к моему дому. Была половина одиннадцатого вечера, то есть полтора часа до Нового года. Я пил пиво и разговаривал по телефону с тем самым Вадимом, с которым впервые встретил Настю.
Тут я заметил какое-то тёмное пятно впереди на снегу. Пятно шевелилось и старалось подняться. В итоге пятном оказался пьянющий то ли узбек, то ли таджик. По бокам от линии было садовое общество, и там в любое время года работало много гастарбайтеров.
Мне стало жалко бедолагу и я помог ему подняться.
– Идти можешь?
– Могу, – сказал он, сделал два шага и упал.
Пришлось вести его до дома. Не его, а того, что он строил. Там был, по сути, готовый «серый ключ». Все его соплеменники уехали, а у него почему-то не получилось.
Кончилось это тем, что мы с этим узбеком-таджиком выпили много водки. Ещё он угостил меня очень вкусным мясом, которое его земляки умеют готовить.
Я вырвался от него ближе к половине первого ночи. Мои друзья истошно мне названивали, думали, что со мной что-то случилось.
Я ввалился к себе домой, снял ботинки и со злости запульнул одним из них в стену. Почему со злости? Потому что я наврал узбеку, что дома меня ждёт беременная невеста по имени Настя, а на самом деле дома меня ждали четверо не самых трезвых друзей. Я был, правда, пьянее их всех.
Мы решили идти в город. И ведь действительно пошли. Это было очень странно, так как всю ночь ходили автобусы. Однако мы храбро проделали этот путь пешком. Я помню, что я падал на сухопарого Артура, который гнулся под моей тяжестью, помню, что валялся на снегу и пытался растереть лицо снегом, чтобы хоть как-то освежиться. А ещё помню, что мы проходили мимо Настиного дома и я смотрел на её светящееся окно в надежде, что она выглянет хоть на секунду. Долго смотрел, пока друзья меня не утянули.
Настя так и не появилась. Но на какое-то мгновение в ту новогоднюю ночь мы всё-таки были рядом.
31
Во время наших свиданий мы часто рассказывали друг другу разные истории, всегда выдумывая их в режиме «реального времени». Рассказывал, правда, в основном я, а Настя предпочитала слушать. Вижу усмешки на ваших лицах: идеальная женщина, скажете вы мне!
Истории эти были в основном фэнтэзийно-мелодраматического содержания. Например, я выдумал целую сагу под названием «Ледяная гора», где главными действующими лицами была королева вампиров Анастасия и крутой охотник на вампиров. Анастасия была метавампиром, а охотник, как потом оказывалось, был единственным уцелевшим Всадником Апокалипсиса. Когда-то давно Метавампирша уничтожила троих из них, но последнего, самого крутого из них и единственного бессмертного, уничтожить не смогла. Она закинула его в какое-то странное место под названием Пустоши, где он скитался непонятно сколько времени, а потом каким-то чудом вырвался наружу. И сейчас он ищет Анастасию, вроде бы для мести, а на деле оказывается, что когда-то они любили друг друга. При этом он хочет заново собрать свою команду Всадников Апокалипсиса.
В финале все его новые друзья погибали, Анастасия отрекалась от своей вампирской сущности из-за любви к нему, но при этом должна была умереть как человек. Единственным способом спасти её было отнести на вершину Ледяной горы, в самый центр поля из роз. Пронести её туда Охотник должен был на руках, но ему надо было пройти тяжкое испытание: едва он вступил бы на поле из роз, все их шипы, несколько миллионов впились бы ему в сердце. Естественно, всё кончалось хорошо…ну почти. Там была ещё Прорицательница по имени Наташа. После гибели Метавампирши, в последней сцене моей истории Наташа смотрит вдаль чёрными глазами с алыми зрачками Метавампирши.
Вот такая смесь «Сумерек» Стефани Майер, «Тёмной Башни» Стивена Кинга и сериала «Зачарованные» родилась у меня в голове. Мне кажется, если бы удалось это интересно написать, получился бы неплохой фэнтэзийный триллер с мелодраматическим уклоном. Плевать на некоторые заимствованные мотивы, всегда можно сослаться на аллюзию и сознательный культурный контекст. Что ж, может быть когда-нибудь.
Одну маленькую историю я всё-таки написал. Как-то мы с Настей сидели на аллее в парке. Было уже темно и горели фонари. Я обратил Настино
