Дар - Элеонора Бостан
– Только попробуй переть против меня, – взгляд Костика стал ледяным, – и твоих проблем станет невыносимо много…
– Я же сказал, я не полный дурак, – повторил Антон, чувствуя, как что-то большое и темное душит его изнутри. Вся прелесть мира, как она есть, подумал он. – Я тебе точно не угроза. А теперь извини, у меня куча бумаг.
Больше Костик в его кабинет не заходил. 2 года они кивком приветствовали друг друга, сталкиваясь по утрам в лифте или на этаже, вместе делали доклады начальству, виделись в столовой, но больше не обмолвились ни словом, разве что исключительно по работе. Костик так и продолжал свои подводные махинации и пока не нарвался на рифы, время еще не пришло. На удивление, Антону не пришлось искать работу, все улеглось, они просто разошлись, как корабли в огромном океане.
Иногда, особенно когда денег едва хватало до зарплаты или он вынужден был экономить, Антон вспоминал тот разговор: «где ты хочешь провести свой первый отпуск? На Бали или на французской Ривьере?», и никогда не жалел о своем решении. Он просто не мог по-другому, он был не таким как они, как будто из другого материала. Но собой он не гордился, он просто жил так, как мог, для него это было естественно. Ведь птицы не гордятся тем, что могут летать.
Да, он мог бы уже скоро переехать в другой район, в просторную квартиру, купить наконец машину, не экономить, а жить на полную катушку… да только не мог. Не мог и все.
***
– Так значит, этот бомж просто дал ее тебе? – в сотый, наверное, раз спросила Аннета, – просто подошел и дал?
– Да, – Антон отпил чай, такой горячий и пахнущий травами. Похоже, он правда помогал, ему стало заметно лучше. – Псих какой-то, почему он выбрал именно меня?
– Да никого он не выбирал, – махнула рукой Рита, – просто увидел тебя и всё, ты попался ему на глаза в ту конкретную секунду. Странно все это.
Все трое подтвердили эту мысль молчанием. Они сидели на кухне Антона, за окнами уже стемнело, и ветер, резвящийся в листве, создавал причудливые тени в свете фонаря. Все трое смотрели, как загадочные силуэты прыгают по стенам темной лоджии Антона, каждый видел в них что-то свое, может быть собственное представление о том старике и его монете. Только теперь это была монета Антона.
– Хотелось бы на нее взглянуть, – проговорила Анетта, не отрывая застывшего взгляда от танцующих теней, – жаль, что ты забыл ее.
– У меня так голова разламывалась, что я чуть собственное имя не забыл, – ответил Антон, тоже завороженный тенями, было в них что-то зловещее и гипнотизирующее. – Ужасный был день, у меня никогда еще так голова не болела, – он снова помолчал и добавил, – и я еще никогда так ужасно не проваливался на работе. Да еще перед начальством.
– Об этом не думай, – Рита положила руку ему на плечо, – от такой рабочей лошадки они ни за что не избавятся, кого-то же надо погонять. Главное – тебе стало лучше. А завтра будет новый день.
– Спасибо, – Улыбнулся Антон и накрыл ее руку своей. От ее слов на душе стало тепло и легко, впервые за этот ужасный день. – Это все ваш чай, не знаю, что вы в него положили, но помогло.
И правда, впервые после встречи с тем стариком он чувствовал себя спокойным и почти здоровым. Головная боль, убивавшая его весь день, практически сошла на нет, он снова мог думать, а мир опять обрел резкость и четкость. А ведь он почти не помнил, как уходил с работы, даже не помнил, закрыл ли он кабинет, оставалось надеяться только на выработанный за два года автоматизм.
Конечно, к матери он не пошел, едва дотащился до станции, а потом как в тумане добрел домой.
Таблетка, принятая на работе, немного приглушила боль, ровно настолько, чтобы он все же смог выполнить хотя бы срочные дела, в тот момент даже эта рутина потребовала невероятных усилий. Впервые он сидел без дела и не мог дождаться окончания рабочего дня, смотрел на часы каждые 5 минут, но время почти остановилось. Откинувшись в рабочем кресле, Антон сидел с закрытыми глазами, разлепляя их только для того, чтобы убедиться, что прошли очередные 5 минут, приближающее его освобождение.
Естественно, о монете и о нищем он и не вспомнил, вроде бы положил ее в ящик вместе с папками, по крайней мере, домой ее он точно не принес. Хорошо хоть донес свое бренное тело, подумал Антон, пытаясь пробиться сквозь туман и вспомнить, куда он дел непрошенный подарок. Да, кажется, монета завалилась в одну из пластиковых папок с бумагами, когда он сунул ее в портфель на станции, а все папки он оставил в ящике стола. Казалось, было это тысячу лет назад.
– Да, выглядишь ты лучше, – критически оглядев его, заметила Аннета, – почти похож на живого.
– Ну спасибо, – усмехнулся Антон, – ты, как никто, умеешь найти нужные слова.
– Ну, зомби в тебе выдают только красные глаза, – как будто не слыша его, продолжила Аннета, – и еще ты как будто похудел за этот день. Но все равно, сейчас твой видок хотя бы не пугает.
Антон засмеялся, чувствуя такое приятное облегчение, да, ужасный выдался день, но он прошел, остался позади, а вечер был очень даже приятным. Особенно после того, как соседки напоили его своим волшебным чаем.
Он не собирался звонить им, но осунувшийся незнакомец с красными глазами, встретивший его в зеркале в прихожей, напугал Антона настолько, что, несмотря на слабость и желание упасть в кровать как можно скорее, он тут же набрал номер соседской квартиры. Через несколько минут он уже открывал им дверь, и их лица при взгляде на него напугали Антона еще больше. Они тут же уложили его на кровать и стали расспрашивать, хотели вызвать врача, но у него просто не было сил еще раз повторять все кому-то, он сказал, что просто полежит. В итоге они сошлись на том, что он выпьет чай с травами и немного отдохнет, а если к вечеру ничего не изменится, они отправят его в больницу. Не в силах спорить, Антон слегка кивнул и закрыл глаза, радуясь тому, что не один, что о нем заботятся.
И чай действительно
