Николай Наседкин - Джуроб
Насонкин. Нет, не актёр, но - ряженый. Наш епископ барановский Парфений. Во всех тусовках крутится, суетной жизнью живёт...
Джулия. Знаешь что, Колья, уж извини, но что-то, и правду, не очень интересно. Пойдём? Нам уже и поесть пора... (С намёком) Кстати, Колья, а что у нас сегодня на обед?
Насонкин (помрачнев). Щас, чего-нибудь по дороге купим, колбасы...
Джулия. Никакой колбасы! Ничего не надо покупать. У нас же сегодня выходной и праздник! Веди меня в - как это у вас? -- в трактир! (Выбираются из зала. Насонкин мнётся) Вот что, Колья, если ты сейчас же, немедленно не доставишь меня в самый лучший ресторан вашего города - я обижусь!.. (Машет рукой) Эй, taxi, taxi!
Насонкин (за кадром). Интересно, сколько у меня - рублей сто?
Слышен рёв подъезжающего авто, уже за сценой голос Джулии:
Джулия. Какая странная машина...
Насонкин. Это иномарка такая, типа "Zaporogetz"...
Хлопает дверца. Машина с натугой отъезжает.
Глик восемнадцатый
Столик в пустом ресторане. Насонкин и Джулия заканчивают обед, пьют кофе и ликёр. Неподалёку дежурят два официанта в бабочках.
Джулия. Колья, зря всё-таки ты от устриц отказался. Ну ведь, признайся, ты их никогда не пробовал?
Насонкин. И не хочу! Чтобы я, как твоя Вивьен в "Красотке", начал устрицами в этих вон (кивает на гарсонов) гавриков пулять? Джул, пойдём лучше домой...
Один из официантов подскакивает, ставит на стол блюдце со счётом.
Насонкин (посмотрев бумажку). Ни хрена себе! 8623 рубля 50 копеек!
Джулия (смотрит счёт, наклоняется к Насонкину). Колья, это сколько в долларах? Ты знаешь курс?
Насонкин. Сколько, сколько... Если по 30 рублей, значит, - почти 290!
Джулия (пошарив в сумочке на коленях, так же скрытно, за столиком, передаёт ему пачку долларов, перехваченную поперёк лентой, шепотом). Я знаю, у вас по вашим смешным правилам - кавалер платит. Только, Колья, три сотни и - ни центом больше! Нечего повожать. Я тебе скажу по секрету: обед неплохой, но три сотни баксов он не стоит!..
Насонкин, взяв в руки деньги, вдруг совершенно наглым развязным жестом подзывает официанта, плюёт на пальцы, вытаскивает из пачки одну за другой три бумажки и небрежно отмахивается.
Насонкин. Сдачи не надо!
Лакей презрительно хмыкает, с кривой усмешкой принимает деньги. Насонкин тянет было ещё одну бумажку, но Джулия накрывает его руку своей, мягко останавливает. Когда официант отходит, Насонкин хочет отдать пачку Джулии, она снова его останавливает.
Джулия. Нет, нет, Колья, это - тебе. И не спорь! Я давно хотела тебе подарок сделать. Я тебя прошу: купи машину, пока недорогую... Ну нельзя без машины, как ты не понимаешь! И питаться, Колья, надо - это здоровье! Я очень, очень - ты меня слышишь? - очень хочу, чтобы ты не отказывался... Я обижусь! Ты не виноват, что у тебя денег нет, как и я не виновата, что они у меня есть. Ты что, не понимаешь - я специально для этого деньги взяла? Ты думаешь, я каждый день с собой пачки долларов наличными ношу? Всё, всё, не хочу ничего слышать - это тебе! (Прерывая возражения, обнимает его и, не обращая внимания на лакеев, целует)
Насонкин (жарко отвечая на поцелуй). К чёрту деньги! К чёрту устриц! Джул! Родная моя!.. БОЖЕ, КАК Я ТЕБЯ... АЙ ЛАВ Ю!
Глик девятнадцатый
Другой день. Квартира. В кресле сидит Джулия (одетая, как Эрин Брокович) мрачнее тучи, гладит Бакса на коленях. Шум входной двери. Появляется пьяный Насонкин с бутылкой в руке.
Джулия. Ну, и что это значит? Ты же сказал, что уходишь на десять минут?!
Насонкин (бурчит). Меня, между прочим, с работы попёрли...
Джулия (не слушая). Знаешь, Колья, мне, что, больше делать нечего, как кота твоего здесь ласкать?
Насонкин (взрываясь). Конечно, ведь ТАМ есть получше КОГО ласкать-гладить!.. Видел я, читал вчера в Инете, что у тебя помолвка скоро... Не хотел говорит, да - ладно уж...
Джулия. Вау! Ты опять?
Насонкин (судорожно сковыривая пробку с бутылки). Не опять, а снова! Между прочим, если ОН тебе, и правда, платиновое обручальное кольцо с бриллиантом в три карата подарил - могла бы и похвалиться... Как-никак, мы с тобой ДРУЗЬЯ! (Вынимает из серванта фужер, наливает больше половины, пьёт)
Джулия (встаёт, сбрасывает кота). Знаешь что, я не собираюсь здесь смотреть, как ты будешь напиваться...
Насонкин (отставляя бутылку и фужер). Джулия! Джул! Всё, не буду! Но ты скажи мне - зачем? Неужели ты не видишь - он же тебя за дуру держит! Буквально за дуру! Ты, что, не знаешь, не веришь, что ОН до сих пор названивает этой своей - как её?..
Джулия (гневно выпрямляется, смотрит сверху вниз). А вот это тебя не касается!.. Слышишь? Ты меня очень хорошо слышишь? Пошёл ты знаешь куда?.. (Срывается на крик) Ты что себе позволяешь, а?! Мне такой мужской шовинизм как это? - на хрен не нужен! Я, что - ТЕБЕ принадлежу?..
Насонкин (умоляюще). Джул!..
Джулия. Да, ОН подарил мне кольцо за пять тысяч баксов, а ТЫ такое подарить не можешь!.. И вообще, Колья, за-пом-ни: твой уровень - Анна Иоанновна!.. (Насонкин, начав было опускаться на колени, застывает в нелепой позе) Не смей - ты меня хорошо слышишь? -- не смей меня больше вызывать! Даже если и приду - только хуже будет!..
Бьёт по кнопке компьютера. Свет гаснет.
Глик двадцатый
Квартира. Насонкин сидит на диване, зажав голову руками. Поднимает взгляд, тоскливо осматривает комнату. Достаёт из-под подушки чёрный ажурный лифчик, зарывается носом в одну чашечку, другую, жадно вздыхает.
Насонкин (сам себе или зрителям). Ну не снилось же мне всё это?! Вот этот чудный милый лифчик с трогательными небольшими чашечками, уже зацелованный мной, - он, что, и в ТОМ мире сейчас на Джулии?.. И - помнит ли она сейчас, знает ли обо мне вот именно в данную секунду, находясь в ТОМ мире?.. Особенно, когда целуется-обжимается с этим своим... Чёрт, лучше об этом не думать! (Пауза) Как же жить теперь? Как?! (Звонок в дверь. Вскакивает, летит, открывает. Голос: "Вам повестка, распишитесь". Возвращается с листком бумаги в руке, с недоумением читает) "Суд вызывает вас в качестве ответчика..." Ни хрена себе! Вот тебе и Анна Иоанновна!.. Всё! Хватит! К чёрту! Решено! (Раскрывает кейс, складывает в него дискеты, видеокассеты, пачку денег, паспорт, бельё, снимает портрет Джулии, целует) Да и разве я смогу теперь без тебя, родная моя, жить? (Подумав, снимает с полки и кладёт в кейс книгу) Ничего, ничего, Эдичка Лимонов ТАМ выжил, выживу и я!.. (Осматривается) Та-а-ак, Баксика соседям сдам... А вот ещё что... (Набирает номер) Аркадий, ты? Слушай, через двадцать минут жду тебя у нашего гастронома - дело денежное и суперважное. Хочешь приличную книжку издать? Тогда торопись! (Кладёт трубку, достаёт из дипломата доллары, отсчитывает несколько бумажек) Всё, сейчас с другом Аркадием попрощаюсь, прихвачу бутылочку шампанского, вмажу на дорожку, на новую счастливую жизнь и... (Размышляет) Главное, уйти-нырнуть в программу с головой, а потом изловчиться и стереть её как бы изнутри...
И тогда - всё (зрителям), ребята, покедова! (Жадно осматривается вокруг) Прощай и ты, Расея-матушка!..
Good-bye!
Свет медленно гаснет.
Занавес
