Наль Подольский - Книга Легиона (Журнальный вариант)
В Институте Востока мне кое в чем помогли. Во-первых, лингвистические данные. Язык часто хранит сведения о том, что сами люди давно забыли. Слово "гаах" встречается в культовых текстах Древнего Вавилона и еще Финикии и в зависимости от контекста переводится как "сила крови" или "знание крови". Так вот, в древнем мире, в частности, в Финикии, существовали секты, жрецы которых использовали в ритуалах энергию "гаах". С ее помощью они заставляли говорить мертвых, а также вступали в общение с подземными богами, которые передавали им удивительные знания и дар предвидения. Прямых описаний обрядов нет, но по косвенным указаниям в текстах эффект "гаах" был ограничен во времени истечением крови жертвы. Вспомни, например, "Одиссею". Когда Одиссей отправляется ко входу в Аид, чтобы услышать пророчества старца Тиресия, тот обретает дар провидения, только отведав жертвенной крови: "Но отойди же от ямы, свой меч отложи отточенный, чтобы мне крови напиться и всю тебе правду поведать". Душа Тиресия получает дар прозрения с помощью крови, да и к другим мертвым, которые толпятся за спиной Тиресия, память и способность общаться возвращаются только тогда, когда они получают доступ к жертвенной крови... Подобные сюжеты встречаются в фольклоре на всех континентах. Да хоть наши самые обыкновенные вурдалаки. Кто такой вурдалак? Покойник, пьющий кровь живых людей. А зачем ему это? Чтобы вернуть себе память. Мотивация тяги к свежей крови всюду одна: отведав ее, покойник восстанавливает свою память, а стало быть, и личность - что по сути одно и то же. Кровь - многоуровневая динамическая структура, чем больше ее изучают, тем сложнее она оказывается. Это не просто физиологическая жидкость, переносящая кислород и убивающая бактерии. Кровь, например, содержит полную информацию об организме: в принципе по одной капле крови можно восстановить человека. И она же - главный накопитель энергии. Практически вся биологическая энергия человека находится именно в крови. Куда же девается энергия при ее истечении? Скорее всего во всех этих легендах, к которым ты относишься столь скептически, речь идет именно об энергетическом заряде крови.
А теперь взглянем на дело совсем с другой стороны. В поступках каждого сумасшедшего и любого преступника, какими бы абсурдными они ни казались, обязательно присутствует своя логика. Значит, если мы говорим о Легионе, то эти, называя вещи своими именами, убийства, сопровождаемые обильным истечением крови, зачем-то ему нужны.
- Ты говоришь о нем так, будто он реальный человек,- пробормотала Марго непроизвольно употребив местоимение мужского рода и тем самым, по сути, тоже признав его реальность.
- Человек, не человек - не знаю, но действующее лицо - определенно. В конце концов мы имеем дело с фактами, а факты - штука упрямая, как говорил один из классиков философии.
- Хорошо,- покорно согласилась Марго,- будем говорить о Легионе.
- Если тебе психологически будет легче, станем считать слово "Легион" названием условным, обозначающим нечто, в чем нам предстоит разбираться. Перечислим известные нам свойства этого "нечто". Первое: он, или оно, периодически убивает людей одним и тем же способом, обуславливающим обильное истечение крови. Зачем он это делает - оставим пока знак вопроса. Второе: это нечто каким-то образом связано с конкретным, физически умершим человеком. Третье: он, или оно, обладает волей и разумом, хотя и действует со своей специфической логикой, нам пока непонятной. Четвертое: оно способно неведомым для нас образом вселяться в сознание почти любого человека, подменять его разум и диктовать ему любые действия, вплоть до самоуничтожения. Одно из последствий таких вторжений - эпилепсия. И, наконец, пятое: оно способно внушать убеждение в собственном всезнании, всемогуществе и благости, или, проще говоря, претендует в сознании людей на положение божества. Кажется, ничего не забыл?.. Ага, центр его активности почему-то на Охте... Итак: объективно существует нечто, обладающее вышесказанными свойствами. И мы с тобой, стало быть, хотим это нечто обезвредить... Ты чему улыбаешься?
- Звучит смешно. Как можно ЭТО обезвредить? Если оно такое, как ты говоришь... нематериальное... что ему можно сделать? Все равно, что воевать со снегопадом.
- Во-первых, к твоему сведению, со снегопадом воевать можно. И вполне успешно. А во-вторых, давай лучше поищем его слабые места. Главное - он не всемогущ и не всеведущ, иначе давно бы нас вычислил и уничтожил. Второе слабое место - его двойственность. С одной стороны, он своим апологетам внушает, что он сплошное благо. И одновременно кое-кого убивает. Как совместить это? С учетом того, что мы знаем о "гаах", логично предположить, что убийства вынужденные, единственное для него средство поддержать свою жизнеспособность. И заметь, на Земле крови льется и без него предостаточно; значит, для него важны убийства, организованные им самим, и притом совершенно определенным образом... Кроме того, чисто гипотетически я могу наметить третье слабое место: противоречие между претензией на всеблагостность и необходимостью убивать должно порождать у всякой мыслящей и чувствующей структуры жестокие комплексы. Он должен болезненно реагировать на любые негативные или хотя бы критические мнения по своему адресу... Волевой импульс Легиона, предписывающий человеку самоуничтожение, транслируется каким-то образом. Стало быть, в принципе, его можно заблокировать или подавить помехами. Другое дело, что пока мы не знаем, как это сделать практически.
- То-то и оно... Я как-то Лолке присоветовала нанять шамана с бубном. Вот и нам, видно, пришла пора звать шамана.
- Именно так мы и поступим: пригласим профессионального шамана. Для охоты на сумасшедшего медведя нужна безумная собака.
4
В списке телепатов, раздобытом Платоном, значилось пять фамилий. Лишь поздним вечером, после одиннадцати, удалось дозвониться одному из них, с неблагозвучной фамилией Гурдыбов. В ответ на извинения по поводу столь позднего звонка сонный голос баритонального тембра изрек:
- Все в порядке, я только что встал.
- Может, лучше позвонить завтра утром? - деликатно предложил
Платон.
- Ночь - главное время суток. На сон ее расходуют только убогие люди.
По указанному адресу они нашли сильно обветшалый дом, на фасаде которого, несмотря на темное время суток, светилось лишь несколько окон, что придавало ему нежилой вид. На лестнице было темно, и пришлось позвонить наугад в одну из дверей. В проеме возникла кряжистая усатая женщина с бульдожьей челюстью.
- Извините, если ошиблись. Мы ищем двадцать девятую квартиру.
Угрюмое выражение на ее лице неожиданно сменила умильная улыбка.
- Так вы к Володечке, к колдуну? Это вам на пятый этаж. Наверху не спешите, осторожненько ноги ставьте, там одной ступенечки не хватает... Да уж ладно, постойте, я фонарик возьму, посвечу.
- Так что, он и вправду колдун? - рассеянно спросила Марго, в слабом свете пляшущего луча выискивая взглядом дыру между ступеньками.
- А как же, колдун и есть. Тут у нас была ведьма на втором этаже, никому житья не давала, так Володечка ее усмирил.
- И как же он ее усмирил?
- А просто. Встретил на лестнице и спрашивает: "Ну сколько это будет еще продолжаться?" Голос строгий такой, а сам он стал расширяться, так что от перил до стенки все место занял, ей-то, дуре, и не пройти. Тут она как захнычет, извини, мол, больше не буду, и все ему кланяется. А потом говорит: "Ты уж прости меня, глупую, что сразу тебя не признала, я вот только сейчас поняла, что
ты - Люцифер". А он и ни капельки не смягчился. "Ну, смотри у меня",говорит. И ушел.
"Володечка" оказался экземпляром столь странным, что, как показалось Марго, не только у нее, но и у Платона возникли сомнения, можно ли иметь с ним дело. Покатые плечи, короткая конусообразная шея, совершенно круглые желтые глаза и манера резко захлопывать рот, будто он только что проглотил какую-то мелкую живность и боится ее упустить, делали его похожим на гигантского грызуна-мутанта. И неведомо как возникало впечатление, что его тело обладает непомерной пугающей тяжестью. В довершение всего этого одет он был в женский жакет большого размера. Возраст его нельзя было угадать даже приблизительно. Не меньше двадцати пяти и не больше пятидесяти, решила Марго. Его способ перемещения трудно было назвать ходьбой, он словно перетекал из одной конфигурации в другую, наподобие огромной амебы, и это плавное движение завораживало. Угнездившись на стуле, он с безразличием пронаблюдал, как посетители разместились на деревянной скамье у стены. При этом успел дважды проглотить воображаемое насекомое.
- Хотите чаю? - спросил он, берясь за стакан с бурой жидкостью.
- Нет, спасибо,- быстро сказала Марго. Она успела заметить, что чай заварен в чугунной сковородке, стоящей посередине стола.
- Чай с живой праной можно сварить только в сковороде,- пояснил он равнодушно.
