Михаил Булгаков - Последние дни (Пушкин)
А. Г. Рабинянц совершенно правильно отмечает: "Булгаков создавал свое произведение в полемике с критиками, поэтами, пушкинистами. Взявшись за самую трудную, мало исследованную тогда историю дуэли и гибели, он самостоятельно изучал материалы, не принимая на веру ни одного пушкинистского утверждения". Вместе с тем не лишено основания и другое утверждение: "О роли Николая I в событиях пушкинской смерти Булгаков почти полностью согласился с А. Поляковым, П. Щеголевым, М. Лемке, Г. Чулковым, М. Цявловским, Б. Казанским", В этом вопросе Булгаков оказался не выше пушкиноведения 1930-х г.г. Сегодня, на основе новых материалов, автор книги "Пушкин в 1836 году" С. Г. Абрамович пишет, что "поведение Николая I в деле Пушкина не было, конечно, ни единственной, ни тем более определяющей причиной январской трагедии... Никакого "адского" злодейства царь не совершил: наивно приписывать ему некие тайные козни и заранее разработанные планы, направленцые на то, чтобы погубить Пушкина. Николай I не давал себе труда быть интриганом, он был слишком самодержцем, чтобы испытывать в этом потребность" (Там же, с. 85 и 84).
А между тем А. Гозенпуд приводит многочисленные свидетельства в пользу именно роковой роли Николая I в гибели Пушкина: "В пьесах В. Каменского "Пушкин и Дантес" (1924) и Н. Лернера "Пушкин и Николай I" (1927) трагедия затравленного светской чернью гения подменялась темой обманутого мужа, узнающего об измене жены. Пасквиль не только оказывался единственной причиной гибели поэта, но, что неизмеримо страшнее, в нем, как считали авторы, заключалась истина. В пьесе Н. Лернера герой произносил, обращаясь к жене: "Какое у тебя лживое и бесчестное лицо. Ты все время мне лгала, лгала. Я все больше узнаю правду о тебе. Так вот перед кем я много раз унижал свой гордый ум".
Император в пьесе Лернера вместе с Бенкендорфом сочиняет текст оскорбительного "диплома" на звание коадьютора ордена рогоносцев, провоцируя дуэль. Николай I занят только тем, что борется с Пушкиным, радуется его гибели (он присутствует в комнате, примыкающей к той, где умирает поэт) и цинично ухаживает за его женой. Он прямой убийца поэта.
Герой пьесы В. Каменского также осыпает упреками жену, увидев, как ее обнимает и целует Дантес. Вызвав Дантеса на дуэль и осушив три бутылки шампанского, он восклицает патетически: "Я поднимаю меч ...чтобы отныне не одним только словом бороться с этой мещанской сволочью, но и оружием. Я хочу проучить этого негодяя Дантеса, в котором одном сосредоточены все мерзости общества, весь гной света, весь ужас и зло нашей царской дворни".
В начале драмы, в селе Михайловском, где уже в 1825 году Дантес преследует изгнанника, поэт заявляет Пущину: "Я сам головою против царя, против нашей жандармской власти... я за народ, за республику. За революцию... за немедленную..."
Пьеса В. Каменского первоначально заканчивалась смертью Дантеса - его убивал на дуэли Пушкин. А затем, перед занавесом должен был появиться автор и пояснить изумленным зрителям, что у него не поднялась рука. Об этом автору статьи рассказывал постановщик спектакля К. П. Хохлов (Ленинград, Театр драмы). Этот оптимистический финал, однако, не увидел света рампы.
В кинофильме "Поэт и царь" (1927) в то мгновенье, когда Дантес собирался выстрелить, Николай I в кадре нажимал курок пистолета. Так буквально была реализована метафора Э. Багрицкого:
Наемника безжалостную руку
Наводит на поэта Николай.
А. Гозенпуд, ссылаясь на свою беседу с Е. С. Булгаковой в 1949 году, на даче К. Г. Паустовского, утверждает, что Булгаков с некоторыми пьесами о Пушкине был знаком, хотя они и не были опубликованы, "возмущался дерзостью авторов". (См.: А. Гозенпуд. "Последние дни ("Пушкин") (Из творческой истории пьесы) в сборнике "М. А. Булгаков-драматург и художественная культура его времени". М.,1988, с.155)
Машинописные экземпляры пьес И. Лернера и В. Каменского, на которые ссылается А. Гозенпуд, хранятся в Театральной библиотеке им. А. В. Луначарского.
Пожалуй, над пьесой "Александр Пушкин" Булгаков работал больше и тщательнее, чем над некоторыми другими своими произведениями. И тому несколько причин: В. В. Вересаев, суровый оппонент чуть ли не всего того, что создавал Булгаков; писал о любимом, писателе, судьба которого была столь же тягостна, как и его собственная; светила малюсенькая надежда поставить эту пьесу к 100-летию со дня гибели Пушкина в 1937 году.
О ходе работы над пьесой узнаем из переписки с В. Вересаевым, П. С. Поповым, из документов и "Дневника" Е. С. Булгаковой.
25 августа 1934 года Е. С. записывает: "У М. А. возник план пьесы о Пушкине. Только он считает необходимым пригласить Вересаева для разработки материала, М. А. испытывает к нему благодарность за то, что тот в тяжелое время сам приехал к М. А. и предложил в долг денег. М. А. хочет этим как бы отблагодарить его, а я чувствую, что ничего хорошего не получится. Нет ничего хуже, когда двое работают".
18 октября 1934 года: "Днем были у В. В. Вересаева. М. А. пошел туда с предложением писать вместе с В. В. пьесу о Пушкине, то есть чтобы В. В., подбирал материал, а М. А. писал.
Мария Гермогеновна встретила это сразу восторженно. Старик был очень тронут, несколько раз пробежался по своему уютному кабинету, потом обнял М. А.
В. В. зажегся, начал говорить о Пушкине, о двойственности его, о том, что Наталья Николаевна была вовсе не пустышка, а несчастная женщина.
Сначала В. В. был ошеломлен - что М. А. решил пьесу писать без Пушкина (иначе будет вульгарной) - но, подумав, согласился".
18 декабря: "У Вересаева. М. А. рассказывал свой план пьесы. Больше всего запомнилось: Наталья, ночью, облитая светом улицы. Улыбается, вспоминает. И там же - тайный приход Дантеса. Обед у Салтыкова. В конце приход Данзаса с известием о ранении Пушкина".
28 декабря: "...В девять часов вечера Вересаевы. М. А. рассказывал свои мысли о пьесе. Она уже ясно вырисовывается".
12 февраля 1935 года: "Вечером - к Вересаевым. М. А. читал четвертую, пятую, шестую, седьмую и восьмую картины. Старику больше всего понравилась четвертая картина - в жандармском отделении.
Вообще они все время говорят, что пьеса будет замечательная, несмотря на то, что после читки яростно критиковали некоторые места. Старик не принимает выстрела Дантеса в картину.
А Мария Гермогеновна оспаривает трактовку Натальи. Но она не права, это признал и В. В.".
28 мая 1935 года: "М. А. диктует все эти дни "Пушкина". 2 июня - чтение в Вахтанговском театре, а 31 мая он хочет нескольким знакомым дома прочесть".
29 мая: "Сегодня М. А. закончил первый вариант "Пушкина". Пишу вариант, так как М. А. сам находит, что не совсем готово.
Пришел Вересаев и взял экземпляр с тем, чтобы завтра вечером придти обсуждать".
30 мая: "Был Вересаев. Начал с того, что говорил о незначительных изменениях в ремарках и репликах (Никита не в ту дверь выходит, прибавить Богомазову слова "на театре").
Потом пришел Гр. Конский, и мы с ним сидели в кабинете, а М. А. и Вересаев разговаривали в столовой. Со слов М. А. - старик вмешивается в драматургическую область, хочет ломать образ Дантеса, менять концовку с Битковым и т. д. Сначала говорил очень решительно, даже говорил, что им "придется разъехаться" и он снимет свою фамилию (получая 50% гонораров). Но потом опять предложил - давайте мириться.
Решили - 1-го опять встретиться.
1 июня. Вчера было чтение. Оленька, ребята, Дмитриев, Жуховицкий, Ермолинские, Конский, Яншин и мы с Лоли (И Лоли, и Оля плакали в конце).
Оля, уходя сказала:
- Пройдут века, а эта пьеса будет жить. Никто никогда так о Пушкине не писал и не напишет.
Яншин потом за ужином сказал, что эта пьеса перекликается с "Мольером" и что М. А. за нее так же будут упрекать, как за "Мольера" - что не выведен великий писатель, а человек, что будут упрекать в поверхности, что он, как актер, знает, что это не так. Говорил, что ему не понравились Наталья, Дантес и Геккерен... Дмитриев позвонил часа в четыре ночи и сказал, что пьеса "замечательна", "она его встревожила, он взволнован, не может уснуть. Она так необычна, так противоречит всему общепринятому".
2 июня. Сегодня М. А. читал вахтанговцам. Успех большой. После чтения говорили сначала артисты, потом М. А. и Вересаев. М. А. аплодировали после его выступления и после чтения".
Все лето 1935 года М. А. Булгаков шлифовал пьесу, вел полемику с Вересаевым. Пьесой заинтересовались "наверху".
20 сентября Е. С. Булгакова записала, что Репертком разрешил "Пушкина", а днем раньше она отправила в Ленинград Вольфу в Красный театр - "под двумя фамилиями".
Пьесой заинтересовались мхатовцы, вахтанговцы протестуют против постановки во МХАТе; Сергей Прокофьев и Дмитрий Шостакович думают написать оперы на эту тему.
Даже в газетах мелькнули сообщения о том, что М. Булгаков написал пьесу "Александр Пушкин" и в ближайшее время Театр им. Вахтангова осуществит ее постановку. За это время были заключены договоры со многими театрами. Но все перечеркнула статья в "Правде" от 9 марта 1936 года "Внешний блеск и фальшивое содержание" - о мхатовском "Мольере".
