Разбей сердце принцессы - Фэя Моран
– Ты что, чокнулась?! – кричит мужской голос прямо в лицо.
Я хмурюсь, пытаюсь вернуть себе зрение, но всё вокруг по-прежнему размыто. Разум спит, голова кружится.
– Какого чёрта ты собиралась сделать?!
Я поднимаю глаза на своего спасителя.
У него зелёные глаза. Чёрт.
Прямо как у Гая.
Как жаль, что это не он…
Меня одолевает разочарование. Такое сильное и неприятное, что у меня вновь подкашиваются ноги.
Я так надеялась… Надеялась, что это он. Что он пришёл, чтобы извиниться. Сказать, что это была просто глупая шутка. Что он действительно меня любит.
– Пойдём-ка со мной!
Незнакомый парень отнимает у меня бутылку и крепче сжимает запястье, пока уводит меня из комнаты. Видно, просто боится того, что я вновь могу попытаться выпрыгнуть из окна.
Это смешно и абсурдно, я-то знаю. Ведь я слишком труслива, чтобы на это решиться. Даже если очень захочется.
Мы спускаемся на первый этаж, где люди живут в своём особенном мире. Без хлопот, без проблем… Забывшись, они просто отдали себя без остатка музыке, что вскружила им голову.
– Ирэн! – кричит мой спаситель. – Забирай свою психованную подружку! Она чуть не убилась прямо здесь!
Наконец я вижу подругу. У неё глаза лезут на лоб, когда она осматривает меня и улавливает запах спиртного.
– Боже, о чём ты говоришь, Грэг? – Ирэн вцепляется мне в плечи. – Только не говори, что она выпила!
– Если бы только это! Она едва не сиганула из окна! Советую тебе хорошенько приглядывать за ней.
– Спасибо. Я обязательно теперь буду за ней приглядывать. – Ирэн делает акцент на последнем слове, строго взглянув мне в глаза. – Мы, пожалуй, поедем уже. Зря я её сюда привела.
Подруга тащит меня к выходу, крепко схватив за руку, а я всё ещё пытаюсь прийти в себя. Ноги по-прежнему ватные, а перед глазами всё плывёт.
Когда мы уже садимся в её машину, оказавшись вдали от шума, на меня обрушиваются почти гневные вопросы:
– Лина, что ты творишь? Твоя мама ведь теперь шкуру с меня сдерёт, если узнает о том, что ты пила и едва не вывалилась из окна!
Ирэн хватается за голову, одновременно и злая на меня, и напуганная. В первую очередь её пугает моё неестественное поведение.
– Всё! – после минутного размышления выдаёт она громко. – Едем ко мне! Нельзя, чтобы миссис Норвуд увидела тебя в таком состоянии.
В горле пересыхает, тело почти немеет, я чувствую неприятную слабость, но еле заставляю себя заговорить:
– Она будет очень волноваться, если я не приду домой.
– Об этом не волнуйся. Я позвоню ей и скажу, что ты захотела переночевать у нас. Она точно не станет возражать.
Так мы и делаем.
* * *
Лежу на диване в гостиной и пытаюсь унять тошноту. Кажется, мой не привыкший к алкоголю организм даёт о себе знать и хочет поскорее вывести из меня всю ту гадость, что я влила в себя вчера.
В помещение входит Ирэн, держа в руке чашку горячего чая с лимоном. Она выглядит уставшей. Конечно. Ведь она всю ночь держала мои волосы, пока я, скрючившись на коленях перед унитазом, выплёскивала всё содержимое своего желудка.
– Вот, выпей, – говорит она, протянув мне чашку. – Тебе станет лучше.
– Спасибо.
Беру в руки чай и делаю глоток. Горячая жидкость течёт по горлу вниз, и мне уже становится чуточку легче. Девушка садится рядом со мной на диван.
– Зачем ты пыталась сделать это? – с горечью говорит Ирэн, склонив голову чуть набок. – Это из-за него? Ты из-за него хотела выпрыгнуть?
– Я не собиралась прыгать. Я просто хотела подышать свежим воздухом.
– Это я виновата… Прости меня, пожалуйста. – Подруга опускает взгляд, словно ей безумно стыдно. – Я потащила тебя на эту дурацкую вечеринку, когда тебе было так плохо… Я поступила очень эгоистично, извини, Лина.
Я согласна с ней. Это было эгоистично с её стороны. Мерзко и отвратительно. Но мне не хочется обвинять её в том, к чему она не имеет никакого отношения, поэтому в ответ лишь тихо отвечаю:
– Ирэн, ты не виновата. Ты лишь хотела помочь мне отвлечься.
Она мягко улыбается и переводит взгляд на включённый телевизор.
– Что будем смотреть? – спрашивает подруга, переключая каналы.
Молча пожимаю плечами.
– Может, посмотрим «Три метра над уровнем неба»? – предлагает Ирэн, и я недовольно морщусь, выдавая:
– Нет. К чёрту любовные фильмы с участием мотоциклистов и хороших девочек. Поставь ужастик.
Она так и делает. И мы обе теряемся в очередной киноленте…
А затем снова всё по кругу. Дни пролетают словно минуты.
Я могу подробно описать каждый свой день: я лежу, ем, утыкаюсь головой в свой телефон, сплю – и всё снова.
Билеты в Грецию лежат в спальне родителей и ждут своего часа. Моя голова почти игнорирует тот факт, что день вылета всё приближается и приближается. Но я пытаюсь радоваться предстоящему. Может, хоть там я наконец смогу расслабиться и отдохнуть от навязчивых мыслей о Гае, которые не дают мне покоя ни секунды.
Иногда я ночую у подруг. Они поддерживают меня как могут, оказывая всю свою заботу, на которую могут быть способны только лучшие подруги. Мы смотрим фильмы и едим попкорн. Для меня нет занятия увеселительней, чем это. На самом деле кино – одна из тех немногих вещей, что действительно вытаскивают меня из глубокой ямы отчаяния.
Поэтому большую часть времени я ныряю с головой в фэнтези, триллеры, ужастики и комедии.
– Как тебе фильм? – интересуется Дилан, снимая свои 3D‐очки.
Я улыбаюсь, коротко отвечая:
– Хороший. Думаю, я смогу пересмотреть его ещё парочку раз.
– Ну, раз так, значит, тебе действительно понравилось.
Мы выходим из кинозала и идём к магазинчику напротив кинотеатра. Дилан покупает мне моё любимое фисташковое мороженое, а сам ограничивается лишь бутылкой колы.
– Как там Франческа? – интересуюсь я, желая развлечь брата беззаботной беседой.
– Если не брать в счёт то, что она странно себя ведёт из-за беременности, – издаёт смешок он, – то тогда всё отлично.
– Вы уже решили, где будете жить после рождения ребёнка?
Дилан отпивает немного колы, а потом отвечает:
– Думаю, переедем в Лос-Анджелес. Там солнечно. Врач вечно настаивает на том, что солнце благоприятно повлияет на младенца. Не знаю, правда ли это или ему просто выгодно вешать нам лапшу на уши.
Я молчу, слизываю мороженое, откусываю вафлю.
– Может, хочешь съездить со мной ещё куда-то? – Дилан проверяет время на своих наручных часах. –
