Евгений Замятин - Том 4. Беседы еретика
Однако, думается, этот вывод не вполне верен. Несмотря на неудачи, Замятин снова и снова обращался к кинематографическому жанру, ибо не хотел признаться в поражении. Плыть по течению было не в его характере.
Жизнь начинается снова*
Впервые: Литературная учеба. М., 2004. № 6. С. 158–163. (Публикация Ст. Никоненко и А. Тюрина.)
Печатается по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета.
Сценарий написан в 1935 г. Существует в двух вариантах. Как и предыдущие два сценария, он посвящен миру искусства, который Замятин хорошо знал еще по России. Известно, что он не только написал прославившую его «Блоху», но и участвовал в ее постановке. И совершенно справедливо Замятин полагал, что психология людей мира искусства мало чем отличается у представителей разных народов и стран.
На дне*
Публикуется впервые по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета.
Сценарий написан в 1935 г. Замятиным и Жаком (Яковом) Компанейцем по одноименной пьесе Горького.
Относительно участия Замятина в работе над сценарием существует много противоречивых версий. Дело в том, что окончательный, режиссерский сценарий был написан режиссером Жаном Ренуаром и сценаристом Шарлем Спааком. Но несомненно, что роль Замятина-сценариста здесь была первостепенной. Вот что по этому поводу говорит Брайан Харви: «Когда речь идет об авторстве фильма, его обычно называют картиной Ренуара, а роль Замятина незаслуженно умаляется. Однако в интервью газете „Нью-Йорк тайме“, озаглавленном „Горький на целлулоиде“ и приуроченном к выходу фильма на экран, Жан Ренуар отзывался о сценарии, соавторами которого были Замятин и Жак Компанеец, как о великолепной поэме в прозе, которой требовалась серьезная доработка, чтобы превратиться в рабочий сценарий.
…Сам Ренуар своему сотрудничеству с Замятиным придавал большое значение: спустя полтора месяца после смерти писателя неофициальный вечер, посвященный его памяти, завершился воспоминаниями Ренуара о деятельности Замятина» (Харви Б. Евгений Замятин – сценарист // Киноведческие записки. М., 2001. № 53. С. 104).
Признание этой работы Ж. Ренуара лучшим французским фильмом 1936 г., конечно же, является и оценкой сценарной работы Евгения Замятина.
Мазепа*
Впервые: Литературная учеба. М., 2006. № 6. С. 148–158. (Публикация Ст. Никоненко и А. Тюрина.)
Печатается по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета.
Сценарий завершен 15 января 1936 г. Существует в двух вариантах, незначительно отличающихся.
Чингиз-хан*
Публикуется впервые по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета. Печатаются два варианта концовки.
Сценарий написан в 1936 г. и является, видимо, одной из последних работ Замятина-киносценариста.
Добрыня*
Публикуется впервые по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета.
Хотя это сочинение и включено в данный раздел, оно не является в точном смысле сценарием для кино. Составители взяли на себя смелость включить его в раздел сценариев, поскольку внешняя форма сближает либретто балета и киносценарий.
Либретто написано в 1932–1933 гг. для предполагаемой постановки, в которой должен был принимать участие известный русский танцовщик Л. Ф. Мясин (1895–1979).
Симфония Бородина*
Публикуется впервые по рукописи, хранящейся в Бахметевском архиве Колумбийского университета.
Данное либретто балета, как и предыдущее, было написано в 1932–1933 гг. для Л. Ф. Мясина, который в 1933 г. обратился к постановке хореографических симфоний.
О театре и кино*
Проявляя огромный интерес к театру, Замятин написал несколько драматических произведений (см. наст, изд., т. 3). Вместе с тем у него мы постоянно наблюдаем сочетание художественной практики и теоретическо-критического осмысления литературы и искусства.
В данный раздел включены статьи и интервью писателя, посвященные проблемам театрального искусства и кино.
Народный театр*
Впервые: Блоха: Игра в 4 д. Евг. Замятина. Сб. ст. Е. Замятина, Б. М. Эйхенбаума, Н. Ф. Монахова и др. Л., 1927. С. 3–11. Печатается по данному изданию.
В этой статье Замятин, как и в других своих литературно-критических работах, провозглашая свободу творчества, независимость от официальной идеологии (в качестве отрицательного примера он приводит Народный дом – созданное в начале XX в. культурно-просветительное учреждение в Петербурге, задачей которого была пропаганда идей правящего режима и примитивно-развлекательные действа, направленных на то, чтобы отвлечь сознание народных масс от реальных проблем), утверждает основу для возрождения нового театрального искусства – традиции народного театра.
Вслед за Михаилом Глинкой («народ создает музыку, мы лишь ее аранжируем») Замятин провозглашает: именно опора на народное творчество приводит к успеху профессиональных мастеров – С. Коненкова, Б. Кустодиева, Н. Рериха, К. Петрова-Водкина, Н. Лескова, А. Ремизова, М. Мусоргского, Н. Римского-Корсакова, И. Стравинского.
Будущее театра*
Впервые: Russian Literature Triquarterly. 1975. № 12. (Публикация Г. Керна.)
Печатается по: Сочинения. Т. 4. С. 430–435.
Скольких Лиров, всеми преданных и забытых, пустили по свету революции? – Замятин сравнивает судьбу одинокого, преданного близкими героя шекспировской трагедии короля Лира с судьбами многочисленных больших и малых королей, преданных и изгнанных из своих стран в результате революций XIX–XX вв.
А разве сроки платежей, надвигавшиеся на Ивара Крэгера, не страшнее, чем Бирнамский лес Макбета? – В трагедии Шекспира «Макбет» заглавный герой, шотландский полководец, пожелал узнать свое будущее, обратившись к вещим сестрам – ведьмам. Те вызвали духов, и третий из них, младенец в короне и с деревом в руках, предсказал Макбету, что он не будет побежден, пока Бирнамский лес не двинется на Дунсианский холм. Макбет, успокоенный предсказанием, уверовал в свою непобедимость. Но однажды прибежал гонец, охваченный страхом: он видел, как Бирнамский лес двинулся на Дунсианский холм!
В действительности полководец Малькольм, двинувший свои войска против Макбета, чтобы скрыть истинную численность войск, приказал своим солдатам нести перед собой срубленные ветви деревьев. На расстоянии казалось, что действительно движется лес.
Макбет принял сражение и был убит.
Ивар Крэгер (1880–1932) – шведский предприниматель, создатель огромной спичечной империи. Он стремился к расширению своего бизнеса, привлекая акционеров высоким процентом прибыли, и по сути создал одну из первых финансовых пирамид. Покончил жизнь самоубийством.
…однажды первые страницы всех газет будут заполнены отчетами о международной женевской конференции по вопросам государственного человеководства… – Частично прогноз Замятина стал сбываться уже через двадцать – тридцать лет после написания статьи: стали планировать семьи в Индии, Китае, ряде других стран; обсуждаются проблемы искусственного оплодотворения, суррогатного материнства и т. п.
мир от демократии явно идет к диктатуре… – Здесь Замятин указал на процесс, который шел весь XX век и продолжается поныне в разных странах и различных формах.
Звуковое кино – это тоже только «хлеб военного времени». – Относительно будущего звукового кино Замятин ошибся. Кино не стало эрзац-театром, а превратилось в самостоятельный, развивающийся вид искусства.
Современный русский театр*
Лекция, прочитанная в Праге 20 декабря 1931 г.
Впервые на чешском языке: Sondobe ruska divadlo (пер.: V. Koenig). Raspravu Aventina. 18.VII. Praga, 1932. P. 145–146, 154;
на немецком языке: Das russischer Theater (пер.: M. Gorlin). Osteuropa. 1. Okt. Berlin, 1932. S. 10–25;
на французском языке: Le theatre russe contemporain. Mercure de France. LX, 826, 15 nov. Paris, 1932. P. 50–71;
на сербскохорватском языке: Moderno russko pozoriste. Russki Archiv. 22/23. Beograd, 1933. P. 14–22;
на русском языке: Сочинения. Т. 4. Miinchen, 1988. S. 436–453.
Печатается по мюнхенскому изданию.
Русский авторский текст статьи не сохранился. Переведенная на французский, немецкий и сербскохорватский язык, она была напечатана в 1932–1933 гг. в Праге, Париже, Берлине и Белграде.
Для четвертого тома Сочинений был сделан обратный перевод с французского текста Александром Тюриным; фразы, отсутствующие во французском тексте, были переведены Евгенией Жиглевич с немецкого языка.
