Половое воспитание Августа Флана - Александр Минчин
Август прижал ее плечами, сжал ее половинки, развел торсом бедра и, рванувшись вперед, почувствовал, как головка вошла уже внутрь и влажные губки обхватили ее.
— Нет, мой любимый, нет!.. Пожалей меня, пощади… — Бэла с новыми силами, а не обреченностью, завертелась под ним, выворачиваясь. Август ненавидел и зверел, когда ему говорили «нет». И этого никогда не происходило. Август попробовал еще раз: он скользнул по шелку кожи внутри ее бедер, ткнулся в отверстие, слегка припорошенное нежными волосками, и вдруг почувствовал, что сейчас все взорвется к чертовой, девственной матери, оросив ее пах, губки и бедра океаном спермы.
Как почувствовав миг, переломный и сокрушающий все на своем пути, она рванулась, скользнула быстро вниз и жадно схватила губами его пульсирующую головку, проглотив за нею и весь член.
Сдавленный вопль разочарования и экстаза вырвался из Августа одновременно с лавиной несущейся толчками спермы — в ее рот.
Бэла едва не захлебнулась и не задохнулась от мощно стреляющего оружия, упирающегося в ее верхние дыхательные пути.
Август был раздражен. Он сам не знал чем, — всем! Хотя для первой осады он и проник глубоко. Но не на ту глубину, на которую хотелось, и не в тот тоннель. Собираясь, он думал провести ночь в ласках и нежностях с Бэлой. Теперь… Ему было отчего-то неприятно, через минуту он уже быстро одевался, не оборачиваясь.
— Куда же вы, мой любимый?
— Домой.
— Не уходите, я сделаю все, как вы желаете. Я, правда, немножко пьяна.
Но даже несмотря на опьяненное состояние владелицы, цитадель осталась до конца не сломленной.
Август тихо прикрыл дверь за собой и быстро спустился по лестнице. Была полночь; он шел на автобусную остановку, даже не зная, ходят ли автобусы. Он никогда на них не ездил. Да еще в такой глухомани.
Едва он пересек непонятный пустырь между домами, как услышал:
— Эй, ты!!.
Он обернулся, не представляя, кто в столь поздний час может интересоваться его незаметной личностью.
— Дэньги есть? — спросил голос с сильным акцентом.
— На автобус и на газированную воду, — Август всегда говорил правду.
В двух шагах от него, пошатываясь, стоял рослый кавказец.
— Какой вода, дурак, что ли! Давай дэньги! Дэньги давай.
Августа никто никогда в этом городе даже про себя не осмелился бы оскорбить. Не то что высказать вслух подобное.
— Пошел бы ты на… козел, — пожелал Август и повернулся, чтобы продолжить свой путь. В следующую секунду он услышал щелчок автоматического ножа, когда-то мечту его юности. Щелчок этот он хорошо знал.
— Я тебя зарэжу! — воскликнул акцентный кавказец.
Нельзя сказать, чтобы Августа особо взволновал нож — с его волейбольной реакцией. Однако нацмен был нажравшийся, следовательно, траектория его движений была непредсказуема. Спиной к ножу стоять было несерьезно. «Горло бредит бритвою», но спина не ножом. Он резко повернулся и, к своему удивлению, увидел, что пьяный кавказец взмахнул ножом в его направлении. Август отскочил, но пьяный сделал выпад снова. Август не думал, что он так серьезно нажрался. Еще через минуту это напоминало бой быка с тореадором. Только в опровержение всех законов эволюции — бык пытался вонзить «пику» в тореадора. При очередном выпаде быка Август вдруг почувствовал острую боль в мизинце и взглянув, увидел кровь, капающую с пальца.
Концом ножа тот все-таки зацепил его.
Август наконец разозлился. Он никогда не мог драться, не разозлившись — без завода. Подпустив «быка» поближе, он подпрыгнул высоко и пробил ножницами: левой ногой попав сильно в пах, а правой — с лету — в лицо. Тот взвизгнул от неожиданности и боли и свалился. Август никогда не бил лежачих, закон чести, а пачкать руки об него он тоже не собирался.
Раздался звук, и, к великому удивлению Августа, из ниоткуда вдруг возникло и, что самое невероятное, остановилось такси. Их год в городе можно было не поймать. Шофер в кепке, с папиросой, изрек:
— Если в центр, садись, подвезу, а то белые мальчики из этого поселка живыми иногда не уходят. — И засмеялся собственной шутке.
В центр они ехали минут сорок, правда, километр тогда стоил десять копеек. Поднявшись наверх, Август взял у мамы несколько рублей, сказав, что потом все объяснит.
Больше в институте Бэла не попадалась ему никогда. И письма от нее тоже больше не приходили.
Через несколько дней он встретил Омара и, когда тот спросил, сообщил, что проиграл пари. Так как даже не смог поцеловать ее.
И купил ему в уплату проигрыша десять кружек пива.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
