Василий Нарежный - Избранное
…моря Варяжского… — так в древности называли Балтийское море.
Световид — в исторических грудах XVIII в. так называли языческое божество древних славян. В данном случае поэтическое название солнца.
Перун — в языческой славянской мифологии — бог-громовержец.
…потомки братоубийцы Ромула… — Имеются в виду римляне. Согласно легенде, близнецы Ромул и Рем, сыновья племянницы царя одного из латинских городов, были брошены по его приказу в корзине в реку Тибр, но чудесно спаслись, были вскормлены волчицей и найдены пастухом. Когда выросли сильными и смелыми воинами, решили основать город, но поссорились из-за того, где его строить и кто в нем будет править. В ссоре Ромул убил Рема и сам основал город Рома (Рим).
Ярополк лестию и коварством любимца сразил брата своего, Олега… — Любимцем здесь назван воевода Ярополка Святославича — Свенельд, который постоянно возбуждал ненависть между братьями Ярополком и Олегом, Он подговорил Ярополка убить Олега и захватить его волость В 977 г. состоялась битва, в которой Ярополк победил. Скрываясь от преследований, Олег вместе с воинами побежал в город Овруч, но на городском мосту теснившие друг друга люди столкнули князя в ров, и он был задавлен конями.
…б терему красот Севера… — так образно назван Новгород, один из красивейших городов Древней Руси.
…Ярополк пал!.. — Ярополк был убит своим братом Владимиром в междоусобной борьбе в 980 г.
…взошел Владимир на трон полуночи… — В Древней Руси полуночными странами называли северные страны. Когда Владимир узнал, что Ярополк убил Олега, то испугался и бежал к варягам. В 980 г. он вернулся с варягами и сел княжить в Новгороде, т. е. взошел на трон полуночи.
Кому не известно шествие Владимира на греков, когда от них принял крест и Анну, прекрасную сестру кесарей? — Имеется в виду поход Владимира Святославича на Корсунь (Херсопес) в 988 г. Согласно летописной версии, в Корсуни Владимир крестился и взял в жены сестру византийских императоров Анну.
Подобно древнему Соломону возлюбил он мудрость и блеск прелестей женских… — Здесь Владимир сравнивается с иудейским царем Соломоном, который прославился мудростью и женолюбием.
…Святослав, убегающий злобы и мщения Святополка… — Святослав и Святополк — сыновья Владимира Святославича. После смерти отца Святополк захватил власть в Киеве и решил убить своих братьев, видя в них претендентов на киевский престол. О князе Святославе летопись упоминает очень глухо.
…безудельному сыну княлеву… — т. е. не имеющему собственного княжеского удела, вотчины.
Давно бы постигла тебя участь Глеба и Бориса… — В борьбе за киевский престол Святополк в 1015 г. убил своих братьев Бориса и Глеба.
…неистового Нерона… — Имеется в виду римский император Нерон (54–60 гг), прославившийся жестокостью и лицемерием.
…безумного Калигулу… — Имеется в виду римский император Гай Юлий Цезарь (37–41 гг.), имевший при жизни прозвище Калигула. По свидетельству современников, Калигула был сумасшедшим. Как пишет Светоний, «помраченность своего ума он чувствовал сам и не раз помышлял удалиться от дел, чтобы очистить мозг» (Федорова Е. В. Императорский Рим в лицах. М., 1979, с. 92).
…бесчеловечного Аттилу! — Имеется в виду вождь гуннского союза племен, отличившийся своей жестокостью. Умер в 453 г.
…что подобно древнему Македонцу… не ужаснулся наречь себя единственным сыном миродержагеля… — Александр Македонский (356–323 до и. э.), царь Македонии, выдающийся полководец.
На чреду Гломара… — т. е. на место, которое занимал Гломар.
…фиал гнева своего, — т. е. чашу гнева своего.
…копьями дебелыми… — т. е, толстыми
Никто… из багряноносцев… — т. е, правителе».
…перловому ожерелью… — т, е. жемчужному.
Скудельное изображение — могильное изображение, скудель — кладбище.
Мария
Впервые: «Новые повести Василия Нарежного». СПб., ч. 1, 1824, с. 1–84.
Вошла в IX ч. изданного в 1835–1836 годах Собрания сочинений Нарежного. В советские издания 1933 и 1956 годов повесть не включалась.
Современная Нарежному критика отнеслась к «Марии», как и к «Новым повестям» в целом, в общем сочувственно. Рецензент журнала «Благонамеренный», подписавшийся: И., отмечал, что «Мария» — «прекрасная, хотя и сентиментальная повесть». «Читая ёе, рецензент и притом журналист в зрелых уже летах, который и в молодости своей не был плаксив, выронил поневоле несколько слез. Как хорошо знает сочинитель человеческое сердце! В каких трогательных положениях умел он представить героев своей повести!..» «Цель повести», по мнению рецензента, состоит в том, чтобы «показать, что самое лучшее воспитание, если оно не сообразно с предназначением нашим в общественной жизни, бывает для нас пагубно и что любовь, самая невинная, самая благородная, между людьми, родившимися, по-видимому, друг для друга, но в разных или, так сказать, в противных между собою состояниях, есть ужаснейшее мучение, которое одна только смерть прекратить может» («Благонамеренный», 1824, ч. XXVIII, № XIX, с. 25–28, 27–28). Автор рецензии, по-видимому, А. Е. Измайлов. В эту несколько расплывчатую сентиментальную интерпретацию последующие исследователи внесли более конкретные социальные штрихи. «Даже в подражаниях сентиментальным романам прорывается тяжелая нота непосредственной реальной жизни», — писал о «Марии» Ю. Соколов (Ю. Соколов. В.Т. Нарежный (Два очерка). — В кн. «Беседы. Сборник общества истории литературы в Москве», I, M., 1915, с. 88). В. Данилов также отмечал, что «много жизненной правды и силы» заключено в повести с характерной для последующей русской литературы героиней — крепостной, получившей образование. И вот «госпожа распоряжается судьбою образованной и, конечно, особенно чувствительной к своему положению девушки и доводит последнюю до психического расстройства» (В. Данилов. Земляк и предтеча Гоголя. Отдельный оттиск из журнала «Киевская старина». Киев, 1906, с. 10).
…похождения Ваньки Каина, Картуша и тому подобное… — Подразумеваются популярные рукописные и устные рассказы, обработанные Матвеем Комаровым в его книге «Обстоятельные и верные истории двух мошенников: первого — российского славного вора, разбойника и бывшего московского сыщика Ваньки Каина… второго — французского мошенника Картуша и его сотоварищей» (СПб., 1779).
Богатый бедняк
Повесть практически не привлекла внимания критики. Рецензент журнала «Благонамеренный», разбирая «Новые повести», лишь мельком упомянул о юморе и натуралистических излишествах. Мастерство Нарежного в изображении нравственной физиономии провинциального дворянства, его семейно-бытового уклада, грубого невежества, бессмысленных интересов, заполняющих пустоту его жизни, осталось вне поля зрения критики.
…война с безбожными агарянами. — Агарянами называли вообще мусульманские народы; здесь речь идет о турках.
…запишись охотником… — т. е. добровольцем.
…египетской работы… — Египетская работа — синоним тяжелого рабского труда. Восходит к Ветхому Завету (Пятикнижие Моисея), где повествуется об изнурительном труде евреев на строительстве столицы Египта города Рамзеса.
…чтобы ни один убогий Лазарь не был прогнан от ворот моего дома. — Имеется в виду евангельская притча о богатом и Лазаре (Лука, XVI; 19–31), согласно которой нищий Лазарь лежал у ворот дома богача и желал напитаться крошками со стола его.
Невеста под замком
В комическом фарсе «Невеста под замком» высмеивается скупость, чванливость, ограниченность богачей — ювелира и врача, немцев, наводнивших в XVIII в. Россию в поисках наживы. Н. А. Некрасов воспользовался этим сюжетом Нарежного для водевиля «Шила в мешке не утаишь, девушку под замком не удержишь» (1841).
…целомудреннее всех Сусанн… — Согласно ветхозаветной книге пророка Даниила, Сусанна, жена Иоакима, отличалась редкой красотой и целомудрием.
A propos! — кстати.
…старая тавлинка — плоская табакерка из бересты.
…антик — старая, антикварная вещь.
Гиппократ — древнегреческий врач (460–377 или 356 до н. э.), которого называли «отцом медицины».
Парацельс — Филипп Аврелий Теофраст Парацельс(ий) (1493–1541), знаменитый врач, алхимик, мистик, родом из Швейцарии.
Турецкий суд
Повесть «Турецкий суд» относится к так называемым «восточным повестям», где под условным «восточным» колоритом скрывается едкая сатира на беззаконие и корыстолюбие духовенства. Нарежный не стремился здесь изобразить обычаи и правы Востока, Сатирическое начало сочетается в ней с нравственно-дидактическим, показать добродетельность и неподкупность «турецкого» правосудия. В повести отчетливо сказались просветительские взгляды Нарежного.
