Месяц на море - Наталия Миронина
Потом стал вспоминать детали телефонного разговора. Обдумывал каждое слово, но разговор был коротким, а потому мужчина никакого удовлетворения не получил, никаких выводов не сделал. Без выводов Сергею Мефодьевичу жилось плохо – непонятно, как поступать. Он считал, что каждое явление необходимо проанализировать и оценить и только потом принимать решение и действовать. Исходя из жизненного опыта, подход выглядел правильным. Но, если учитывать фактор случайности, такая дотошность могла привести к ошибкам. «Парадокс», – сказал сам себе Колесников и наконец уснул. Случилось это уже под утро.
На работе Сергей Мефодьевич клевал носом, без нужды покрикивал на студентов, запинался. Последнюю фразу лекции про необходимость быть бдительным при выборе продуктов, полную пафоса и предостережений, он не сказал. Она показалась ему дурацкой. «Александра бы такое не сказала, – мелькнуло у него в голове, – она серьезная, современная такая».
В столовой он столкнулся с Колмановичем. Тот выглядел щеголем и смеялся над какой-то шуткой курсанта. Колесников поморщился. Он терпеть не мог популизм и заигрывание с учениками. Он вообще был сторонником субординации, соблюдения дистанции и границ.
– Я бы отлично устроился в старой доброй Англии! – как-то сказал он коллегам. – Я понимаю, что такое страты, и понимаю, что движение социального лифта может буксовать. Вернее, оно, движение, должно буксовать. Незаметно. Чтобы не создавать напряжения в обществе. Я считаю, что социальные группы должны быть автономны.
Тот самый Колманович, прищурившись, поинтересовался:
– Простите за любопытство, уважаемый Сергей Мефодьевич, а вы сами-то в доброй старой Англии из каковских будете? Из герцогов или маркизов?
Колесников растерялся. Не нашел, что ответить. Все присутствующие заулыбались. Сергей Мефодьевич зло посмотрел на Колмановича и мысленно записал его в вечные враги.
«Хуже того, что о вас говорят, может быть только то, что о вас не говорят». Где-то он вычитал эту фразу. Она ему понравилась, он внес ее в особенный блокнот. Там хранились удачные выражения, которые он потом использовал при написании лекций. Эти слова хорошо запомнились Колесникову. На ум опять приходил Колманович. Сергей Мефодьевич представлял, что этот тип о нем думает. «Мерзкий, безнравственный, скользкий!» – думал о враге Сергей Мефодьевич. Колесникову казалось, что такой красивый, общительный, такой веселый, стильный и галантный человек хорошим быть не может. «А форму-то, форму-то носит как?! Чисто оперетта!» – фыркал про себя Сергей Мефодьевич, наблюдая, как Колманович вышагивал по улице в своем точно подогнанном кителе.
В училище Колесникова не любили, и он знал это. Знал, что за спиной смеются и шутят из-за того, что он, капитан первого ранга, за всю жизнь ни разу не выходил в поход. Ни на военном корабле, ни на подводной лодке. Но во всем остальном он мог быть примером для подражания. Ведь он такой аккуратный, такой педантичный, трудолюбивый, такой порядочный и честный. Он морально устойчив, не признает пошлости, скабрезных намеков и анекдотов, двусмысленности в отношении полов и всей этой новомодной «толерантности». Что же с ним не так?! Ах, как он хотел понять! Ах, как ему важно было мнение окружающих! Только узнать его было невозможно. Именно поэтому Сергей Мефодьевич часто провоцировал людей, показывал себя с той стороны, с которой не всякий бы отважился показать…
Этот рабочий день длился долго. Или так Сергею Мефодьевичу казалось после бессонной ночи. Про себя он даже посетовал, что затеял эту историю с «московской красавицей». Так он обозвал про себя Архипову. «Здесь, на берегах Невы, мне женщин мало!» – попрекал он самого себя. Около пяти часов Колесников позвонил дочери.
– Полина, может, отменим сегодня встречу? Что-то я не выспался.
Но дочь только фыркнула:
– Знаешь, я потом буду занята. Договорились встречаться по вторникам, значит, по вторникам. И еще. Не клади в салат лук. У меня встреча еще потом…
– Ночью, что ли? – не удержался Колесников.
– Ночью, – отрезала дочь, – но это никого не касается.
Сергей Мефодьевич хотел напомнить ей про неудачное замужество. Когда они с матерью слышали примерно то же самое, а потом выселяли пьющего разбитного зятя из квартиры дочери. «Господи, да в кого она такая?! В родню Веры, не иначе. Какие-то слабые, бесхребетные, падкие на чувства и эмоции. Приголубь, приласкай, и можно на веревочке водить, как бычков. А они и будут молчать, в рот смотреть!» – думал он, проверяя тесты учеников.
Когда в аудиторию постучались, он приспустил очки на кончик носа и ответил:
– Заходите, не томите.
В дверь протиснулся парень. В руках у него была стопка учебников и яркий рюкзак.
– Сергей Мефодьевич, я Поспелов, третья «А» группа. А можно мне тему пересдать сегодня? Я не смогу в другой день.
Колесников выразительно посмотрел на него, а потом ответил:
– Ну, действительно, если вы не можете в другой раз, отчего бы преподавателю не отменить все свои дела и не пойти вам навстречу. Это вместо того, чтобы вы нормально занимались каждый день и вовремя все учили?!
Парень промолчал.
– Что за тема? – поинтересовался Сергей Мефодьевич.
– Это даже не тема, это раздел один, – зачастил парень, – меня не было, когда писали тест…
– Какая тема? – подчеркнуто терпеливо повторил Колесников.
– Венерические заболевания, – бойко ответил парень.
– Угу, – пробормотал Сергей Мефодьевич.
– Так можно я тему расскажу?
– Ну давайте…
Парень положил учебники и рюкзак на парту и бойко затараторил:
– При беспорядочных половых связях есть опасность заражения венерическими заболеваниями. К ним относятся… гонорея, сифилис…
Колесников смотрел на парня и удивлялся тому, как просто, спокойно и без неловкости тот произносит слова.
– …признаки гонореи у мужчин проявляются… выделения… цвета… при мочеиспускании… у женщин… при сифилисе… шанкр… при оральных половых… – чеканил парень.
– Все, хватит, – поморщился Колесников, – я, по-моему, таких подробностей не читал. Вы что, медики будущие?
– Так я не знаю, что вы читали, меня же не было. Я в книжках разных изучил.
– Знаешь, мне вот даже слушать это противно. А ты с такими подробностями.
Парень растерянно воззрился на Колесникова:
– А как же учить и сдавать, если не говорить подробности? Например, если надо сказать, что при сифилисе твердый шанкр появляется на пенисе, то надо так и сказать, а иначе как мы суть проблемы изложим? А проявление гонореи у женщин? Как не описать, что происходит с вагиной при возникновении заболевания.
– Иди, хватит. Зачет. Я проставлю завтра. – Колесников чувствовал, что его распирает злость и одновременно мутит.
– Вам напомнить? – участливо спросил парень.
– Я не забуду такое, – буркнул Колесников.
Парень подхватил учебники, рюкзак и выскочил за дверь. Через какое-то время до Сергея Мефодьевича донесся смех, похожий на ржание молодых жеребцов.
– Ах, сволочи малолетние! Ни ума, ни чести!
