Сестры из Сен-Круа - Дайни Костелоу
Она открыла следующий номер газеты и нашла заметку о похоронах сэра Джорджа.
Похороны сэра Джорджа Херста состоялись в понедельник, в 14:00, в церкви Святого Петра в Чарлтон Амброуз. Службу провел приходской священник, преподобный Генри Смолли, который отдал дань уважения жизни и трудам сэра Джорджа — землевладельца, мирового судьи и бывшего члена парламента. Эта утрата еще долго будет печалить жителей деревни, в особенности потому, что семья Херстов владела поместьем на протяжении пяти поколений, а теперь этому пришел конец. По словам священника, весь Чарлтон Амброуз будет оплакивать его кончину.
За гробом с венком из белых роз шла невестка сэра Джорджа, миссис Ричард Энсон-Грейветти, ее муж и дочь Аделаида. Гроб несли Джон Диксон, Фрэнсис Питерс, Томас Дэвис и Гордон Смит. Сэр Джордж был похоронен в семейном склепе рядом с женой Кэролайн.
После отпевания в деревенском клубе состоялось прощальное чаепитие.
Была открыта книга соболезнований, в ней оставлена 51 запись.
«Интересно, куда делась потом эта книга соболезнований, — подумала Рэйчел. — Должно быть, невестка забрала. Миссис Ричард Энсон-Грейветти. Сесили была права — вдова Фредди снова вышла замуж».
Рэйчел сняла копии всех найденных заметок и сложила в папку с материалами для своей статьи. С каждым новым кусочком информации крепла ее решимость разузнать все, что только возможно, обо всех, кто имел какое-то отношение к мемориалу Эшгроув. Чем больше она узнавала, тем острее чувствовала, как затягивает ее эта история. Ей хотелось знать все об этих людях, живших здесь восемьдесят, а то и больше лет назад. Сесили была связующим звеном. Она наверняка могла дать еще какую-то информацию о деревне во время Первой мировой и после. Рэйчел решила в самое ближайшее время нанести ей еще один визит, а потом написать статью в защиту Эшгроува. А перед этим у нее была намечена встреча с Майком Брэдли, и она собиралась добиться от него ответа — что он намерен сделать для того, чтобы сохранить деревья.
В пять часов она уже сидела в офисе «Бригсток Джонс», где у нее была назначена встреча. Ее попросили подождать, и она в нетерпении уселась на неудобный стул в маленькой оранжевой приемной. Через десять минут она уже хотела снова подойти к стойке регистрации, но тут появился какой-то мужчина и с улыбкой поприветствовал ее:
— Мисс Эллиот? Прошу прощения, что заставил вас ждать. Меня зовут Тим Картрайт. — Он крепко пожал Рэйчел руку и спросил: — Не хотите ли пройти в мой кабинет?
— Спасибо, — ответила Рэйчел, — но у меня назначена встреча с мистером Брэдли. Его нет на месте?
По пути в свой кабинет Тим Картрайт одарил Рэйчел самой широкой улыбкой, сразу вызвавшей у нее недоверие, и сказал:
— Мне очень жаль, но, боюсь, сегодня с ним не удастся встретиться. Присаживайтесь, будьте любезны. Чаю?
Рэйчел отказалась от чая и села в предложенное кресло. Поставив сумку у ног, она достала блокнот и ручку.
— Он вчера уже отменил нашу с ним встречу, мистер Картрайт, — твердо сказала она. — Очень жаль, что сегодня ему снова пришлось это сделать.
«У меня нет времени говорить с этой женщиной, — отрезал Майк полчаса назад. — Я тебе вчера рассказывал. Поговори с ней сам, Тим. Дай ей понять, что мы обдумываем проблему с деревьями. Со всем вниманием и сочувствием. Пообещай новый мемориал с именами и так далее. Пусть знает, что мы не плюем на чувства людей. Нужно, чтобы она написала благожелательную статью».
Тиму Картрайту было не привыкать делать за Майка Брэдли грязную работу. Он мысленно вздохнул.
«Она была на общем собрании, Майк, — заметил он. — Она хочет поговорить с тобой».
«Скажи ей, что меня задержали на совещании. Ради всего святого, Тим, — Майк сердито посмотрел на него, — ты же знаешь, как это делается. И, кстати, ты уже связался с этой Шарп?»
Тим кивнул.
«Да, — сказал он, — мы встречаемся с ней сегодня вечером».
«Хорошо. Значит, в понедельник я хочу видеть тебя прямо с утра — будем готовиться к моей встрече с планировщиками».
Накануне Тим изучил проблему с деревьями в Чарлтон Амброуз. Он уже знал, что охранного ордера на них нет, но знал и то, что, если срубить их сейчас, когда они признаны военным мемориалом, это вызовет всеобщее негодование. Он отправился взглянуть на это место еще раз — выяснить, нет ли какой-то возможности провести подъездную дорогу в обход деревьев, через прилегающую территорию, относящуюся к церковному двору. Для этого пришлось бы выкупать полосу земли, и далеко не факт, что представители церкви согласятся ее продать, но, слава богу, искать к ним подход — это уже работа Майка. Тим побывал в церкви и нашел там имена всех погибших на медной мемориальной доске. Он собирался начать розыск их потомков. У Майка Брэдли была какая-то идея на этот счет — выплатить каждой семье индивидуальную компенсацию… другими словами — купить их согласие.
«У них в церкви уже есть мемориальная доска», — заметил Тим, протягивая Майку купленный им буклет с историей церкви.
«Есть, — согласился Майк, — но мы должны найти самый надежный способ все уладить. Нам нужен этот проект, Тим. Это будет чертовски хорошая сделка, если мы сумеем ее заключить. Итак, разберись с этим… и позаботься о том, чтобы эта женщина из „Кроникл“ была на нашей стороне и не путалась под ногами».
И вот теперь Тим сидел за столом напротив Рэйчел и смотрел на нее. Он не мог не признать, что она хороша собой, хотя и не совсем в его вкусе. Тим предпочитал блондинок. Но у нее было интересное лицо — широкоскулое, большеротое. Ему понравился четкий, почти скульптурный очерк ее полных губ; гневные искры в глазах усиливали их яркий ореховый цвет, а острый, решительный подбородок ясно говорил о том, что на легкую победу рассчитывать не приходится. Густые темные кудри, коротко остриженные, подчеркивали красивую форму головы, и, насколько можно было понять, когда она сидела, фигура у журналистки была не менее привлекательной, чем лицо. Она глядела на него через стол в упор, и он сразу понял — с этой дамой шутить не стоит.
— Я понимаю, — сочувственно проговорил Тим. — Но произошло что-то неожиданное, утром его вызвали на другое совещание, и он до сих пор не вернулся. Он не хотел снова переносить встречу с вами, поэтому позвонил и попросил меня помочь вам по мере сил. — Он грустно усмехнулся. —
