Волки - Сергей Владимирович Семеркин
Петя немного стыдился возвращаться домой. Веста работала в фотостудии, сделала там новые локации и снимала с утра до вечера, а что полезного сделал он? Ходил по магазинам якобы за рубашкой? Гнев вскипел и пламя лизнуло зрачки. Огонь в сердце вылился в песню. Песню протестную: «Скоро семнадцатый год!» Причём, как и песня Цоя «Перемен» песня Седых была не о политике, она про перемены внутренние, про то, что нельзя лежать на диване, как Обломов, но почему-то новую песню группы Сorner связали с обстановкой в стране. Долой партию воров и буржуев, даёшь ещё одну революцию, которая сметет кровавый режим с лица земли! Ни о чём подобном Седых не помышлял, но его ремарки про бытовой характер песни никто не слышал. Людей вообще мало интересует автор, они хотят видеть в произведение то, что хотят и остальное их не волнует.
Всяк наш шаг отзывается в вечности. После того, как песню «Скоро семнадцатый год!» группа Сorner исполнила с большим успехом, после того, как хит стали крутить на местных, а потом и на федеральных радиостанциях, после того, как энтузиасты замастырили анимэшный и минималистский клип… к Пете потянулись ходоки…
Сначала пришли некие личности в футболках с надписями на разных нерусских языках, уговаривали поддержать несистемную оппозицию, принесли пиво и чипсы (предварительное условие беседы, так как Петя находился снова в похмельном состоянии), предлагали деньги (неофициально, конечно). Седых пошёл к холодильнику за водкой (своей), поход дал возможность подумать. Он вспомнил отца, который ни разу в жизни не продался, он вспомнил некоторых песенных дел мастеров, которые в нашей стране поддерживали различные политические структуры. Дурацкое пиво, зачем он его пил? То ли дело водка – честно и бойко ударила в голову, не подвела, родимая! Седых не набивал себе цену, сразу отрубил: «Спасибо, ребята, но я сам по себе». Последовал намек, не страдает ли Петя от злых чекистов, мол, мы всё поймем, кровавый режим задушил горло независимой песне и всё такое… На что рокер возразил, что у него всё в порядке, просто он политически несознательный элемент. На этом и разошлись.
Следующими пришли некие спортивные личности в футболках с солярными символами. Очень похожими на свастику. Петя так и спросил: «Вы что фашисты?» На что ему где-то час под водку объясняли, что нет, но нацисты в целом и Гитлер в частности не во всем ошибались. Пете были неинтересны частности, его дед воевал, бил фашистов и в хвост и в гриву и звание Героя Советского Союза не получил только из-за своего шебутного характера. Личности напирали на то, что Уралу хватит кормить Кавказ, Уралу хватит кормить Москву и настоящим русским людям (предполагалось, что Петя тоже русский, хотя это далеко не проверенный факт) хватит кормить всяких черножопых, которые понаехали на святую Русь откуда ни попадя! За такой жаркое беседой всегда не хватает водки и Петя пошёл к холодильнику. Он вспоминал деда, который подбрасывал его высоко в небеса (бабка, видя, такое заходилось в крике) и басовито рокотал: «Петя лётчик!» Как-то дед повел Петю на футбол и там напился (встретил однополчан) и потом, по дороге домой в подворотне их встретила какая-то шпана. «Не бзди, прорвёмся!» – сказал дед и так накостылял своей палкой (он хромал после ранения) оборзевшим блатным, что у тех татуировки синие враз поголубели. Двум, что достали перья, он сломал руки, одному выбил пол рта зубов вместе с фиксами. С дедом Пете никогда не было страшно. Дед никогда не болел и поэтому не умер, а ушёл прямо к ангелам. А Петя вернулся к демонам. Он сказал своё решительное нет. Тогда личности в футболках с солярными символами обмолвились, ходят де слухи, что Петя ссучился и работает на контору. На что Седых сказал: «Вот вам Бог, а вот порог!» Как раз из студии пришла Веста и драка при даме не состоялась. Благородные доны сохранили своё лицо.
Третьими пришли коммунисты, что ещё раз говорит о том, что коммунисты в России уже не те. Вот большевикам при Ленине не нужны были такие попутчики, как Петя. Эх, молодёжь! Не та, не та уже пошла, и так продолжается последние пять-семь тысяч лет. Начали бодро, а был ли Петя пионером? Конечно, был. А был ли Петя комсомольцем? Уже нет. Далее пошла обработка, мол, справедливости нет, человек труда получает мало, любого могут уволить, тебе же эта тема близка? Петя уже и забыл, что его уволили, он работу искал, а не справедливость. В этот раз Петя даже к холодильнику не ходил и так всё было ясно. Ну, как можно быть коммунистам после культа личности Сталина и его кровавых репрессий? К тому же перед Вестой снова стало неудобно. Она в студии вкалывает, а он тут водку жрёт и хозяин вежливо попросил гостей на выход. Но Приозёрские коммунисты всё же использовали песню «Скоро семнадцатый год!» в своей агитационной кампании перед выборами в Госдуму. Группе заплатили сущие копейки. Такие суммы только пропивать, а потом уже покупать на свои и пить по-серьёзному. Вообще Петю тема алкоголя не отпускала. И не отпустила…
Петя решил всё выяснить раз и навсегда. Он договорился с Серёгой о встрече. Вахтер на проходной с вертушкой долго переписывал его ФИО из паспорта к себе в замусоленную тетрадь в клеточку, аккуратно разграфленную, в неё он, наверное, записывал посетителей во времена застойного социализма при Леониде Ильиче Брежневе (с большими бровями), а может, он тогда был бодр и весел, лабал в каком-нибудь ресторане джаз, а потом неудачно не продал Родину в перестройку и
