Сожгите наши тела - Рори Пауэр
Да, думаю я. Я могла бы стать для тебя таким человеком.
Но я не успеваю ничего ответить: пожав плечами, она отворачивается к остальным. Я смотрю, как она снова вплетается между подруг и они, обнимая друг друга за пояс и путаясь в ногах, переходят дорогу и ступают на траву. Они передают смех по цепочке, как косяк, и юноша, помедлив, неохотно следует за ними. На секунду я представляю себя среди них. Четвертая девушка в этом ряду. Моя ладонь в чужом кармане.
Все это не имеет значения. Я встряхиваю головой, привожу мысли в порядок. Девушка с ногами как спички и кожей, которую она не прячет от солнца, – вот что напрягает меня больше всего. Меня ужасает то, что я хочу быть такой. Хочу быть с такой. Хочу вскрыть ее и заглянуть внутрь, чтобы понять, как устроена ее жизнь.
Стараясь не вслушиваться в долетающие из сквера голоса, я захожу в аптеку. Мощный поток воздуха из кондиционера сдувает волосы на глаза, и секунду я стою в дверях, пока он выгоняет из меня лето.
В глубине аптеки за длинным прилавком сидит фармацевт и, подперев щеку рукой, листает каталог. Я ныряю в боковой проход. Я не прячусь. Просто не люблю ту первую секунду, когда меня замечает кто-то из взрослых и я набрасываю на себя образ хорошей девочки. Как покрывало на диван, честное слово.
Разумеется, я выбрала ряд с тампонами. К щекам приливает кровь, и я с пылающим лицом устремляюсь мимо прокладок и прочих вещей, которые не должны меня смущать – и не смущали бы, если б моя мать не вела себя так, будто существование моего тела оскорбляет ее чувства.
– Вам помочь? – окликает меня фармацевт, когда я собираюсь свернуть в соседний проход. Я замираю, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в вежливой улыбке. К тому моменту, как я поворачиваюсь к нему лицом, я излучаю дружелюбие.
– Да, пожалуйста. – Я с уверенным видом направляюсь к нему. – Я ищу Фэрхейвен. Или Веру Нильсен.
Я ожидаю, что он пожмет плечами. Лениво махнет в нужную сторону. Но едва я подхожу ближе, с его румяного лица вдруг спадает краска.
– Нильсен? – Он выпрямляется. – А вы ей кто?
– Никто, – быстро говорю я, повинуясь врожденной маминой осторожности. Слишком поздно. У него округляются глаза и отвисает челюсть.
– Боже мой, вы с ними просто одно лицо, – говорит он, и я думаю о маме, о ее лице, которое я унаследовала. Выходит, бабушка тоже похожа на нас. И, судя по реакции фармацевта, ничего хорошего в этом нет.
– Ну ладно. – Мне уже не терпится уйти. – Я, наверное, свернула не туда.
– Нет, постойте. – Его голос звучит дружелюбно, но рука тянется к стационарному телефону рядом с кассой. – Я позвоню в участок. Там вам помогут, если вы подождете пару минут.
Я не хочу ждать. Продолжая улыбаться, я ныряю в поток холодного воздуха из кондиционера и выхожу на улицу. Меня уже ждут.
Шесть
Та самая девушка стоит у аптеки с телефоном, бликующим на солнце. Услышав, как хлопнула стеклянная дверь у меня за спиной, она поднимает глаза от экрана.
– Ты не местная, – говорит она. Ее друзья расположились на траве в центре сквера, одна из девушек снимает футболку. Под футболкой оказывается купальник, и она визжит, когда парень толкает ее в фонтан.
Девушка прочищает горло. Я слишком долго тяну с ответом.
– Да. – Я оглядываюсь через плечо. Фармацевт прижимает к уху телефонную трубку и что-то говорит, не сводя с меня глаз. – Марго, – добавляю я, снова поворачиваясь к ней. – Я Марго.
– Просто Марго? – Не дождавшись ответа, она самодовольно и весело улыбается. Если она и знает, кто я, не похоже, чтобы она удивилась, как фармацевт. Она просто склоняет голову набок, так что ее лоснящийся хвост падает на плечо. – Я Тесс.
Из парка доносится смех. Я поглядываю в сторону ее друзей, но Тесс даже не шелохнется. Она продолжает смотреть на меня, надувая и лопая пузыри украденной жвачки.
– Откуда ты? – спрашивает она.
Мне нельзя оставаться на виду у фармацевта. Я не знаю, кому он звонит. Возможно, в полицию, и если я останусь здесь, то они найдут меня и могут отправить назад, к маме.
– Округ Калхун. – Обогнув Тесс, я выхожу на дорогу. Как выяснилось, прямота не всегда лучшая тактика. Я вполне могу выяснить все, что мне нужно, но действовать надо аккуратнее. – Ты не знаешь, где здесь можно поесть? Или, может, у тебя есть что-нибудь, кроме жвачки?
– Да, «Омни» открыт. – Она указывает на супермаркет с двумя названиями по ту сторону сквера.
– Покажешь мне? – Эта девушка знает о своем городе все, она может весь Фален спрятать в карман не моргнув глазом. В Калхуне тоже такая есть, но она никогда не подходила ко мне ближе чем на три фута. И все-таки я не думаю, что с Тесс будет сложно. Пожалуй, я смогу разговорить ее и выяснить, где находится Фэрхейвен.
Тесс удивленно вскидывает брови – вот же он, «Омни», рукой подать, – но улыбается снисходительно, как будто мне лет пять.
– Без проблем.
Я следую за ней, постоянно оглядываясь, чтобы убедиться, что на звонок аптекаря никто не приехал. Но на улице пусто. Только стрекот сверчков да палящее солнце, и я легко могу представить, что Тесс, ее друзья и фармацевт – единственные живые души в этом городе.
Приятель Тесс провожает нас взглядом, когда мы огибаем сквер и проходим мимо. Он слишком далеко, чтобы утверждать наверняка, но, кажется, он хмурится. Тесс должна быть там, загорать на траве. Вместо этого она здесь, со мной.
Супермаркет похож на аптеку до степени смешения. Такой же кирпичный фасад. Такая же просевшая на петлях дверь, которая жалобно скрипит, когда мы заходим внутрь. Даже освещение внутри точно такое же – жужжащие желтые флюоресцентные лампы. Кондиционер не работает, и кассирша обмахивается дешевым журнальчиком.
– Привет, Лия, – говорит Тесс. Кассирша не реагирует, но Тесс совершенно не смущается. Она уверенно шагает мимо полок – наполовину пустых, как будто магазин только что обнесли, хотя, скорее всего, тут всегда такой выбор. Тесс ведет меня в самый конец, к ряду пустых холодильников у дальней стены.
Она прислоняется к одному из холодильников, и ее сложенные на груди руки покрываются гусиной кожей. Я отворачиваюсь и принимаюсь изучать ценники на
