Валентин Катаев - Поэт
"штетеров", застряло поперек улицы. В одном из них
сидит Царев, одетый буржуем: в котелке, с тростью, в
зубах сигара - барин барином.
В а х м и с т р. Проезжайте! Не задерживайте! Господа!
О л я (поднимаясь на цыпочки). Коля, Царев.
Т а р а с о в. Где?
О л я. Вон. Впереди. Тише. Бежать сможешь?
Т а р а с о в. Бесполезно. Зачем?
О л я. Не валяй дурака. Будешь держаться за мной. Слышишь?
Толпа напирает на конвой. Царев возвышается над
толпой, стоя в экипаже. У него в руках револьвер. Он
убивает вахмистра.
Ц а р е в. Товарищи, тикайте!
Свалка, хаос.
О л я. Держись за мной! Кому я говорю? Ну, пошли.
Оля выталкивает Тарасова из рядов, и они бегут
сквозь толпу, которая задерживает конвой. Оля и
Тарасов толкают французского солдата.
Ф р а н ц у з с к и й с о л д а т (сердито смотрит им вслед, бормоча по-французски). Ах, как глупо! Это просто глупо!
Ц а р е в (над хаосом свалки). Тикайте! Тикайте! Тикайте!
Комсомолец Вайнштейн пытается бежать. Его
закалывают. Конвой отбивает атаку толпы. Солдат
бросается на конвойного.
Конвойный стреляет в солдата. Солдат падает.
Улица. По ней бегут Оля и Тарасов.
О л я. За мной. Держись за мной.
Выстрел. Пуля разбивает фонарь. Выстрел. Оля
спотыкается. Из ее руки течет кровь. Оля и Тарасов
бегут, поворачивают за угол.
За углом. Улица. Фонарь. Аптека Гуральника. Оля
и Тарасов бегут.
Т а р а с о в. Боже мой, ты ранена, что делать?..
О л я. Не ной, ради бога. Беги. Скорей. Сюда.
Оля тащит Тарасова в аптеку. Он упирается.
Т а р а с о в. Зачем? Что ты хочешь делать?
О л я (яростно). Дурак. Ш-ш-ш! Сюда. Скорей. Это аптека Гуральника. Ну? Сзади никого нет.
Оля почти силой втаскивает Тарасова в аптеку.
Захлопывает за собой здоровой рукой дверь. Звякает
колокольчик.
В аптеке. Мимо пораженной кассирши, в которой мы
узнаем мадам Гуральник, Оля тащит и толкает Тарасова
за прилавок, во внутреннее отделение аптеки, где
приготовляют лекарства. Внутреннее помещение аптеки.
Арчибальд Гуральник и его дочь приготовляют
лекарства. Вторжение Тарасова и раненой Оли
производит на них ошеломляющее впечатление. Они в
столбняке.
Г у р а л ь н и к. Тарасов!
Т а р а с о в. Слава богу, это вы. Она ранена. Нас ищут. Надо что-то делать.
Г у р а л ь н и к. Все понятно. Не беспокойтесь. (Оле.) Вы ранены?
Оля, обессиленная, садится на скамью.
Первое помещение аптеки. Входят два юнкера с
винтовками. Осматриваются. Видят кассиршу - мадам
Гуральник.
1-й ю н к е р. Никто не входил в аптеку?
М а д а м Г у р а л ь н и к. Никто.
2-й ю н к е р. Посмотрим.
Оба юнкера идут за прилавок и входят во
внутреннее помещение. Гуральник, его дочь и Тарасов в
халате Гуральника, в его ермолке и в его же очках
приготовляют лекарства. Тарасов сыплет из большой
банки с черепом порошок в фарфоровую ступку и
усиленно толчет. Оли не видно. Но из нижней щели
шкафа торчит кончик платья и тоненькой струйкой течет
кровь, образуя на полу довольно большую лужу.
Гуральник незаметно косится на кровь.
Г у р а л ь н и к (юнкерам). Что вам угодно?
Юнкера молча осматривают помещение, один из них
идет и заглядывает в соседнюю комнату - там пустая
столовая Гуральников: висячая лампа, бархатная
скатерть на столе, черный буфет, картина на
библейский сюжет в широкой бархатной раме, серебряные
подсвечники. Ничего подозрительного.
1-й ю н к е р. Ничего.
Юнкера медленно уходят. 2-й юнкер ступил ногой в
кровь, и теперь его сапог отпечатывает на полу темные
следы. Но юнкера этого не видят.
Оставляя на полу следы, юнкера уходят из аптеки,
сумрачно откозыряв мадам Гуральник. Ушли. Дверь за
ними закрылась, звякнув колокольчиком. Мадам
Гуральник некоторое время сидит за кассой,
неподвижная, как мраморная статуя.
Внутреннее помещение.
Г у р а л ь н и к (с ужасом смотрит на Тарасова, толкущего порошок в ступке). Что вы делаете?
Т а р а с о в. Порошки от кашля.
Г у р а л ь н и к. От кашля? Безумец! Это синильная кислота!
Входит мадам Гуральник.
М а д а м Г у р а л ь н и к (яростно). Арон, что это значит?
Г у р а л ь н и к. Соня, зачем ты здесь? Ты хочешь, чтобы обокрали аптеку? (Грозно.) В магазин! Ну!
Улица, на которой находится аптека. Вечер. По
улице тревожное движение: торопятся куда-то офицеры,
проходит отряд британской морской пехоты; сотрясая
стекла окон, полает несколько старомодных французских
танков - образца 1918 года.
На дверях аптеки табличка: "Заперто".
Кухня в квартире Гуральника при аптеке.
Гуральник и его жена. Самовар. Мадам Гуральник
наливает в стаканы чай. Стаканы стоят на подносе.
Стаканов много - штук восемь. Мадам Гуральник
раздражена, испугана, взволнована. Гуральник, по
своему обыкновению, хладнокровен. В углу сидят Оля и
Тарасов.
М а д а м Г у р а л ь н и к. Арон, я в отчаянии. Почему мы в кухне? Кто эти люди? Что им надо? До каких пор они будут сидеть у нас в квартире? Ты знаешь, какое теперь время. Кончится тем, что мы все попадем в контрразведку. Я тебя предупреждаю. Какое горе, какое горе...
Г у р а л ь н и к. Ты уже кончила? Так неси людям чай.
Мадам Гуральник берет поднос и идет к двери. В
дверях останавливается и смотрит на Гуральника
горестными глазами.
М а д а м Г у р а л ь н и к. Мы таки, кажется, потеряем аптеку из-за твоей поэзии.
Т а р а с о в. Поэзия - вещь щекотливая. И вообще - лирика.
Мадам Гуральник выходит из кухни, идет по
коридору.
Мадам Гуральник входит с подносом в столовую. В
столовой дым коромыслом. За столом сидят какие-то
странные, незнакомые люди, среди которых Царев.
Накурено. При входе мадам Гуральник все замолкают.
М а д а м Г у р а л ь н и к. Извините, я вас перебью. Может быть, вы, по крайней мере, хоть выпьете по стаканчику чаю? Не знаю, кто как любит, но на всякий случай я налила четыре стакана покрепче и четыре послабже.
Ц а р е в. Спасибо. Стакан чаю не повредит.
Все разбирают чай.
Вы нас, мадам, конечно, извините, но у вас такая исключительно подходящая квартира. Не беспокойтесь. Мы сейчас уйдем.
М а д а м Г у р а л ь н и к. Ах, пожалуйста. Сидите, сколько вам угодно. Нам это только приятно. Но вы понимаете, какое теперь опасное время. Не дай бог, придет контрразведка... Извините, не буду мешать. Пейте чай.
Мадам Гуральник уходит в кухню. Там она
демонстративно шумно проходит мимо Оли и Тарасова,
которые, стараясь занимать как можно меньше места,
сидят в углу. Через некоторое время открывается
дверь, и заседавшие один за другим проходят через
кухню, прощаясь с Гуральником, его женой, Олей и
Тарасовым.
К а ж д ы й г о в о р и т:
- Извините за беспокойство.
- До свидания.
- Спасибо.
Ж е н а Г у р а л ь н и к а. Милости просим. Заходите.
Все уходят. Царев задерживается.
Арчибальд! Закрой двери на все засовы.
Гуральник и его жена уходят.
Ц а р е в. Коля, ты знаешь, где находится деревня Сычевка?
Т а р а с о в. Знаю. А что?
Ц а р е в. Да вообще ничего. Ты где, Коля, учился?
Т а р а с о в. В гимназии. А что?
Ц а р е в. Да, в общем, ничего. У вас там по-французскому обучали?
Т а р а с о в. Обучали.
Ц а р е в. А ну, скажи что-нибудь по-французскому.
Т а р а с о в. Зачем тебе?
Ц а р е в. Ну, если я тебя прошу.
Т а р а с о в. Пожалуйста:
Ля бонн апорт ля лямп,
Ле пети муш тур-о-тур.
Ля флямм атир ля муш.
Повр пети муш!
Ц а р е в. Ты мировой парень, Коля. (Жмет ему руку.)
Тарасов в недоумении.
Ты, конечно, на меня, Колечка, не сердись, ты уже и так через нас имел неприятности. Но сделай нам еще одно маленькое одолжение...
О л я (тревожно). А что?
Ц а р е в. Видела этого?.. С бородой...
Входят Гуральник и его жена.
Т а р а с о в. Ну?
Ц а р е в. Только строго между нами. (Смотрит выразительно на Гуральников.) Мадам!
Ж е н а Г у р а л ь н и к а (иронически). Может быть, нам выйти из собственной кухни?
Г у р а л ь н и к. Пойдем в столовую.
Ж е н а Г у р а л ь н и к а. Я уже не хозяйка в собственном доме. Меня это отчасти смешит.
Г у р а л ь н и к (строго). Соня!
Гуральник с женой снова уходят из кухни.
Ц а р е в. Мерси. (Тарасову.) Так этот человек с бородой представитель подпольного губревкома. В семь часов утра в городе начнется восстание. Нас поддержит Котовский. К Григорию Ивановичу от губревкома послан связной, но... Кто знает? А вдруг ему не удастся пройти?.. Улавливаешь мою мысль?
Т а р а с о в. Ты хочешь, чтобы я прошел в Сычевку?
Ц а р е в. Я тебя почему прошу? Потому, что ты хорошо знаешь по-французски.
