Разговор - Марина Орлова

Марина Орлова

Разговор

Сан Саныч Онуфриев всегда был как все. Родился, учился, женился, тридцать лет отпахал на заводе. Брат, муж, отец, товарищ и уважаемый специалист. И как все нормальные мужики в его возрасте, Сан Саныч обожал рыбалку.

Это было его главное счастье, предвкушение и подготовка к которому начинались сильно заранее. Перебрать рюкзак, по-хозяйски основательно уложив снасти и приправу для будущей ухи, достать с антресолей палатку, заправить машину и в назначенный день рвануть с Владленычем вперёд по дороге — к свободе от обрыдшего быта и семейных неурядиц.

Было у них излюбленное место на излучине Толстовки, в стороне от проходной дороги, укрытое от случайных туристов. Здесь можно было хоть неделю жить и людей не увидеть, несколько раз они с Владленычем так и делали раньше. Теперь уж Наташка надолго его не пускает, каждый раз выдумывает задания — то к тёще, то на рынок за картошкой. И всё непременно в его выходной, лишь бы на рыбалку не пустить. Стерва. А как отпуск — так Турцию ей подавай! Но сама ж не скажет, Ирку подговорит, а как откажешь единственной дочери? Вот и приходится вместо отдыха тащиться в эти «олинклюзивы»! Сан Саныч с досады плюнул в крапиву.

Но теперь он здесь. И река на месте, и любимая полянка, укутанная туманом, и привычный Владленыч. Хорошо!

Единственное, что клёва нет. Но раз имеется заготовленная на такой случай бутылка с прозрачным, как слеза, чистоганом и верный товарищ, с которым интересно побеседовать, то и это не страшно.

Выкушав первый стакан, Сан Саныч довольно улыбнулся. Правильное слово это было: «верный»! Приятное слово. Надёжное. И Владленыч был надёжный мужик. Слово держит. Если договорились ехать пятого — будет как штык. Другие все отвалились с годами: кого жена не пускает, кто сам забухает. А Владленыч всегда рядом, когда нужно.

Хотя сегодня что-то он смурной. Будто случилось что. Поэтому, прожевав бутерброд с ветчиной, Сан Саныч устроился поудобнее на сидушке и сказал:

— Чё ты, Владленыч? Дома что?

Товарищ поколебался.

— Да как всегда.

— М-м. Нинка бушует?

— Уж как заведено, — Владленыч фыркнул носом и уставился вверх по реке. — Бабы.

— Отож. Не, моя на удивление тихо сегодня. Даже подозрительно! Небось, опять Ирка новый телефон хочет, вот она и молчит, стелется.

Помолчали. Проверили наживку. Пусто! Подлая рыба — объела, а крючок не взяла. Да и чёрт с ней, разлили по второй. Крякнув, Сан Саныч занюхал корочкой и бросил её в рот. Прожевал степенно. Торопиться некуда. Время будто замедлилось вместе с туманом, лениво плывущим над водой.

— Бабы! Всё им надо чего-то. То цветы подавай, то бирюльки эти, брошки-хуёшки, теперь уже Ирке что ни месяц — новые тряпки. Тянут да тянут. Нет чтоб хоть раз сказать: «Папа, ты устал с работы, присядь, отдохни», расстегай отцу сварганить или, там, холодец. Только читал про те расстегаи, а в глаза не видел. Всё работай, работай, деньги им давай — на гулянки, на блядки… Турция эта хуюрция — знаю я, зачем туда мотаются! Бабам лишь бы пиздой думать. И бабки тянуть.

Владленыч вздохнул согласно.

Помолчали.

— Слушай, Саныч… А ты не думал… Вот как сейчас по телеку показывают. Ну… Что, типа… Вот есть геи эти всякие?

Сан Саныч похлопал глазами. От самогона в голове уже растеклось приятное тепло.

— Да… Чё про них думать? Ну, есть.

Водная гладь оставалась такой же тихой. Только изредка у камышей неподалёку всплывали пузырьки.

— Я про то, что… Ну вот показывают не то что, как Боря Моисеев, а, типа, как обычные люди. И не поймёшь.

— Га! Что там не понять? Видно же.

— Так вот я ж и говорю. Вот… показывают. Что так не поймёшь. Что, мол, живёт обычный такой, а он… А так — не видно.

— Ай, бросай ты телик смотреть! Они там покажут! С ног на голову всё.

— Так а что «на голову»? Ты вот знаешь, как оно бывает? Раньше ж не говорили ничего.

Сан Саныч помолчал, пытаясь собрать мысли в кучу.

— Чо мне знать? Чо мне вообще за тех пидоров думать? Ну есть они… там. Такие… это. Вот это, в стрингах и… — не решившись даже озвучить подобные вещи, Сан Саныч махнул рукой.

Владленыч смотрел на поплавок. Тот не шевелился.

— А если не в стрингах? Вот что ты, знаешь, у кого чего? Не видно ж под штанами, стринги там или как.

— «Как»! Дак видно же и так!

— А если не видно?!

Испугавшись собственного шума, мужчины притихли. Негоже рыбу пугать. Владленыч принялся насаживать на крючок мякиш вместо объеденного. Сан Саныч настороженно косился на товарища.

— А чё ты… вот это, а? Тему поднял?

Внутри что-то неприятно шевелилось — как те червяки в ведре, когда копаешь их на наживку. Подозрения какие-то. Сомнения. А потом ещё вдруг вспомнилось, как Наташка каждый раз костерит его рыбалку, кричит, что Владленыч ему дороже семьи и «будто мёдом намазан». Отчего-то стало неприятно.

— Да просто, — Владленыч продолжал смотреть на водную гладь.

И вновь Сан Саныч не нашёлся с ответом. Что-то в этом всём было неправильное. Оно скребло и беспокоило. Словно земля под ногами зашаталась, превратившись в зыбучий песок. Или туман — такой же, как клубился вокруг. Это хотелось прекратить. Однако и просто смолчать, закрыв тему, не помогло бы, он это чувствовал. Не закрылась бы она. Скреблась противно, затягивала, требуя идти дальше. Узнать, что же там, в глубине, притаилось.

— Или ты чё, про Кольку что? Ты это… скажи. Я — никому.

— Да… чё, — Владленыч смутился. — Нормально всё с Колькой. Девчонка там у него. Другая уже. Нинка пихает — мол, поговори с ним. По-отцовски. Чтоб это… предохранялись там. А я чё? Он взрослый парень, сам всё знает.

— Ну да, — Сан Саныч кивнул успокоенно. Под ногами вновь ощутилась надёжная твёрдая почва.

В повисшей тишине с того берега донёсся приглушённый туманом птичий крик.

Неожиданно Владленыч сказал:

— У нас уволили одного.

Сан Саныч мыкнул равнодушно, разливая по стаканам очередную порцию «для сугреву». Подняли. Вздрогнули. Закусили.

Однако товарищ продолжил настойчиво:

— Поймали с мужиком. На работе. И уволили.

— Прям на работе?..

— Ага. В душе. После смены.

— О бля.

— Того вроде тоже уволили, но точно не знаю. А тут… вот. Вроде знакомый. И не думал никогда. Он обычный. Вот, как раз — и не подумаешь.

— Ну? А ты при