Алексей Смирнов - Подвал

Смирнов Алексей

Подвал

Алексей Смирнов

Подвал

- Итак, устраивайтесь поудобнее. Мы с вами подошли к главному пункту нашего общения. На протяжении нескольких дней мы знакомились друг с другом, обменивались информацией, налаживали контакт. Сегодня же мы логически завершим вводный период, проведя само, с вашего позволения, лечение. Методика, которой я намерен воспользоваться, широко известна. Ее название звучит так: "вызванная символическая проекция". Для успешного ее применения я должен применить гипнотическое внушение. Спрашиваю еще раз: не боитесь ли вы гипноза?

- Доктор, мы уже говорили об этом. Я согласен и ни капельки не боюсь.

- Превосходно. Главное, как вы понимаете, полное доверие. Это основа основ. Тогда, если угодно, несколько слов о том, что вам предстоит. Вам придется в определенной степени отключиться от внешнего мира и не слушать ничего, кроме моих инструкций. Предлагая вам вообразить ряд символических картин, я попытаюсь обратить ваше внимание на сокровенные глубины вашего "я", постараюсь помочь вам заглянуть в тайники вашего подсознания, очистить их от давних, годами копившихся страхов и выйти обратно в жизнь свободным, раскрепощенным человеком. Я подчеркиваю: попытаюсь. Очень многое зависит лично от вас, от полноты вашего погружения в глубины бессознательного. Готовы ли вы?

- Да, я готов.

- В таком случае прошу вас расслабиться, сколь это возможно. Сосредоточьтесь на вашем дыхании. Вдох-выдох... Дыхание глубоко и равномерно... Равномерно и ритмично... Вы воспринимаете себя лежащим здесь, на кушетке... вы чувствуете каждый свой орган, каждый член тела как часть вашего "я"... Дыхание глубокое и ровное... Вы слышите, как за окном стучит и убаюкивает вас дождь... Ваши мышцы полностью расслабляются, и вы продолжаете ощущать их расслабленными и налитыми приятной тяжестью... Постепенно вы перестаете воспринимать посторонние звуки, вы слышите только мой голос... Вы полностью ему доверяетесь и следуете за ним туда, куда он вас позовет... Вы засыпаете, но по-прежнему слышите мой голос и способны отвечать на мои вопросы, когда это потребуется...

* * *

Ему шесть лет. Он робкий и застенчивый. Он боится своих сверстников. Он много болел и безвылазно сидел дома под присмотром дедушки и бабушки. Выброшенный ни с того, ни с сего во враждебный мир, он всех боится и поэтому со всеми приветлив и всем желает добра.

Дома - много игрушек: собаки, медведи, зайцы, и он их очень любит. А во дворе мальчишки гоняются друг за другом, вооруженные ружьями и пистолетами. Раньше пистолет не был ему нужен, но без пистолета не сыграешь в войну, и пистолет понадобился позарез. Мама купила и пистолет, и ружье, и пулемет, но его все равно не берут играть в войну, когда он, увешанный оружием, выходит из дома. Он околачивается в сторонке, потупив глаза и заискивающе улыбаясь, неразлучный с пистолетом. Может быть, попросить купить другой, побольше? Он закатывает скандал, и отец, философ-миротворец, негодует в связи с порочной тягой отпрыска к орудиям уничтожения.

* * *

-... Представьте себе луг... широкий, просторный луг... ответьте мне, знаком ли вам луг, который вы представили?

- Да, знаком.

- Уйдите с этого луга, попробуйте перенестись на какой-то другой, вообразите совершенно незнакомое место... Теперь вы видите совсем новый, прежде не виданный луг... Попытайтесь его описать.

- Он выжженный, сухой, трава желтая и жесткая. Повсюду камни.

- Непорядок... Пошлите на этот луг теплый дождь, возьмите в руки лейку... На ваших глазах луг зарастает мягкой темно-зеленой травой... она густая, пестрит множеством цветов... вам хочется зарыться в эту густую, мягкую траву с головой...

- Да, мне хочется зарыться в эту траву.

* * *

Он очень хорошо запомнил тот день. Особенно то, что было д о, п о с л е же словесного выражения не имело. Д о, измененное знанием п о с л е, ныне хранило отпечаток грозного предзнаменования, гриппозной прелюдии к бреду.

В то лето выдалось несколько насквозь дождливых дней, которые в конце концов сменились просто сырой погодой. Было пасмурно, свежо, сыпучий песок пляжа напитался влагой и отяжелел от тоски. С навеса, что над крыльцом, то и дело срывались капли, баламутившие воду в уже переполненной дождевой бочке.

Его заставили надеть рейтузы, хотя он их ненавидел, считая, что в рейтузах он больше похож на девчонку. Поверх велели натянуть мрачные грубые штаны до колен. Повоевав с домашними, он, захватив пистолет, вышел на крыльцо и сразу увидел в отдалении ватагу дворовых знакомых. Предводительствовал невысокий хулиганистый пацан, у которого не хватало верхнего резца.

* * *

- Вы покидаете луг... вы продолжаете путь... и на вашем пути вам встречается поток воды, текущий через равнину... Вглядитесь в этот поток, попробуйте его описать...

- Я вижу широкую реку. Вода в ней темная, ржавая... Очень глубоко, темно... дна не видно... Течение быстрое, но не слишком...

- На ваших глазах вода светлеет, становится прозрачной и чистой. Вам необходимо переправиться на другой берег... Вы входите... вода принимает вас, она прохладна и мягка, и вы плывете, вы достигаете противоположного берега... Не трудно ли вам было плыть?

- Немножко трудно. Чувствую усталость

* * *

Его заметили.

- Эй, толстый, иди сюда! - крикнул щербатый.

Девчонка с коленками в ссадинах прыснула.

Он рванулся с места, остановился, потом все-таки неуверенно приблизился.

- А чего ты пришел? - удивился щербатый. - Чего тебе здесь надо?

Он, опешивший, стоял и молчал, не зная, как поступить. Наверно, лучше будет не связываться и уйти подальше, спрятаться за домом и там слепить шарик из красной глины - излюбленное занятие. Он уж совсем было собрался поступить именно так, но окрик его остановил:

- Толстый, стой! Куда ты намылился? Надо сначала поздороваться!

- Здрасте, - пробормотал он чуть слышно.

- То-то, - щербатый довольно улыбнулся. - Знаешь, мы сегодня в войну играть не будем. У нас сегодня важное дело. Так что можешь оставаться с нами. Мы будем искать клад.

Клад! Он задохнулся. В глубине души он уже давно не хотел участвовать ни в каких играх. Он думал, что не сможет должным образом сыграть отведенную роль. В последнее время он испытывал облегчение, когда его отказывались взять в игру и с гиканьем устремлялись прочь, размахивая деревянными саблями и ножами. Сейчас на него ложилась серьезнейшая ответственность, и оплошать казалось делом страшным, катастрофическим по последствиям. Вдруг у него не получится искать клад так, как это принято? И тогда его снова высмеют, накормят песком, и он с ревом помчится домой - ведь в песке полно микробов и он может заболеть!

Щербатый тем временем инструктировал группу поиска.

- Ты пойдешь на поляну! Ты - к Трем Буграм! Ты - будешь копать у развилки - там, где бревно... А где твоя лопата? - неожиданно спросил он.

- У меня... дома... она пластмассовая.

Щербатый скривился.

- Не, железная нужна! Что ты пластмассовой накопаешь!

Он, сраженный, молчал.

- К тому же, - продолжал щербатый, - клад сторожат шпионы. Как ты будешь от них отбиваться пластмассовой лопатой?

Возразить было нечего. Он стоял, понурый, его опасения в который раз подтвердились, и теперь он мечтал лишь об одном - чтобы ему поскорее дали уйти и он смог бы заняться своими играми отшельника.

- Вот, возьми, - сказал щербатый, протягивая палку с вбитым гвоздем. Ты у нас будешь сапером, а это - щуп. Шпионы могли поставить мины. Твое дело ходить вокруг и тыкать землю - нет ли мин. Как найдешь - сразу зови нас, а сам ничего не трогай.

Лучше бы ему дали уйти! С чувством горькой обиды он рассматривал дурацкую палку с ржавым гвоздем и наблюдал, как все остальные расходятся, гордо неся острые железные лопатки. Он сам виноват, сам ввязался куда не надо, и теперь будет в одиночестве бродить туда-сюда, тыча гвоздем в песок и в кочки, поросшие жухлой травой.

* * *

-... Вы видите дом... Неважно, какой он снаружи... Вы можете вообразить любой дом, какой только пожелаете, даже самый причудливый... Не пытайтесь себя ограничить, сковать... дайте волю фантазии... Вы приближаетесь к дому, вы входите внутрь...

* * *

... Он покорно гвоздил прошлогодние листья и муравьиные норы. Из рощицы доносились голоса: похоже, что многим надоело искать клад и они увлеклись чем-то другим. Он искоса взглянул на прохожего мужчину в сером плаще и синем берете. Может быть, это шпион? Но нет, тот вполне открыто дошел до соседнего дома и скрылся за калиткой.

- Эй! - послышался шепот.

Он обернулся. Щербатый, озираясь, крался к нему и прикладывал палец к губам.

- Тс-с! Слушай! - щербатый доверительно припал к его уху. - Я знаю что-то важное. Они все дураки, - он махнул в сторону рощи. - Пускай ищут. Я знаю, где лежит клад, - и щербатый выжидающе помедлил.

- Где? - ослепленный оказанным ему доверием, он подался вперед, готовый простить все прошлые и будущие обиды.