Михаил Садовский - Унисоны (Книга стихов)

Садовский Михаил

Унисоны (Книга стихов)

Михаил Садовский

Унисоны

книга стихов

ОТ АВТОРА

Рано или поздно каждый задумывается: ради чего я живу? Кроме ненормальных и фанатиков все приходят к одному - ради жизни. А все эти "ради детей", "ради внуков", "во имя искусства" или, упаси бог, "ради отчизны"... хороши для оболваненных дураков, озвучивания в разговоре с соседями и как аргументы в семейном споре.

Вслед за первым неизбежно возникает второй вопрос: как я живу? На него столько ответов, сколько людей, потому что все зависит от созвучия души той любви, ненависти, равнодушию, боли, радости, горю... всему, что окружает нас, да и наполняет нас.

Вечное стремление к гармонии предполагает точный и недостижимый унисон с любым событием, происходящим в мире. Недостижимый... но мы стремимся к этим унисонам невольно и постоянно именно потому, что живем не ради выдуманной, и уже потому порочной идеи, а ради жизни.

Я ничего не придумал, но только почувствовал все, о чем написал, в благословенном плаче младенца, кладбищенской тишине и глухоте кричащего мира.

Читатель, спасибо, что ты открыл эту книгу. У меня только одна просьба: не читай стихи подряд - делай паузы между ними подольше. Чтобы хватило времени почувствовать, можеть быть, наши сердца хоть иногда бьются в унисон, а это, по-моему, большое счастье.

Мих. Садовский

Москва

x x x

Умираю, как дерево старое,

В неухоженном нашем саду.

Может, людям еще что-то дарую,

Для себя ничего уж не жду.

Не отравлен беды равнодушием,

Я боюсь до конца не успеть

Хоть еще одной строчкою душу им

Словно яблоком спелым согреть...

ВРЕМЕНА

Времена застоя?

Времена разгула.

Мрачного запоя

Черного, как дуло.

Времена значкистов,

Времена чекистов,

Тайн, ОВИРа, пушек,

Взяток и психушек.

Времена застоя

Времена разгула.

Из гнезда такое

По стране раздуло!..

Времена глушилок,

Времена грешилок,

Замов, ЗИЛов, залов,

Серых кардиналов.

1988

x x x

В чаду устройства и аврала

За кружевом добра и зла,

Кого Россия потеряла,

Кого случайно обрела.

Одна лишь истина в итоге

Без права выбора и мест,

Для всех неотделимо строгий

Жил параллельно наш подтекст.

Пускай анкетная оплошность

Могла перекосить наш путь,

Но он, не огорченный ложью,

Был наша исповедь и суть.

Как антимир, он вечно с нами

Незримо сосуществовал,

Хранимый бережно, как знамя,

Как полный золота подвал.

То ли грядущим оправданьем,

То ли для нынешних друзей

Был принудительною данью

В неоценимости своей.

И ныне не спешит, не веря

И не найдя еще пути,

Сторожко с недоверьем зверя

Открыто рядышком идти.

А вдруг на чаше недостало,

И вновь следят из-за угла,

Кого Россия потеряла,

Кого случайно сберегла.

1994

x x x

По-русски горько ты звучишь, свобода,

Быть может, для тебя велик наш дом.

Мы всем народом вышли из народа,

Да вот куда теперь толпой придем...

Какую славу мы себе стяжали?

Мы жгли мосты, топили корабли,

И попирали каждый век скрижали,

И лишь людьми за все платить могли.

Духовностью божились и кичились,

Без принужденья сокрушая храм

Когда ж на перепутье очутились,

И Бог своей руки не подал нам.

Зато поэтов били и стреляли,

И гнали в даль их со своей земли.

И от всего теперь свободны стали,

На что бы опереться мы могли.

Быть может, нам такой свободы надо?

Мир избавлялся от нее века.

А нам непостижимая награда

Не просто так дана наверняка.

1998

x x x

Все кладбища да кладбища в снегу

Глаз видит только то,

что сердце хочет....

Дома, машины, магазины

прочерк,

В них вникнуть и проникнуть не могу.

Единый исцеления порог,

Один владелец вечности беспечный,

Неведомый и горький

Путь свой Млечный

Нам цель его известна и итог!..

И не жалея ничего вокруг,

забыв, что нам не вырваться из круга,

отчаянно и дерзко

бьем друг друга,

и превращаем смысл слова

в слог!..

1997

x x x

Медовая пора. Телега.

И звздопад. И звездопад.

Сады от грозного набега

Орды безжалостной трещат.

В ночном безмолвье одиноко

Визгливый голос так смошон,

И без последствия и срока

Во тьме разбоя тонет он.

Трещат стволы. Плодов не взяли.

Стрясли, втоптали и ушли.

И никогда бы не узнали,

За что и где они, вдали.

Оставшиеся звезды крупны,

Весною обновится сад.

И божьи кары неподкупны,

Но время не вернуть назад.

1998

x x x

Слышно стрелок движенье

Не времени бег

И ворчание утренней каши.

За окном утекает

Разнузданный век,

Унося биографии наши.

Быстротечнее дни,

И мельчает любовь,

Стали мели,

Где были глубины,

И обманчив по-прежнему

Снежный покров

Дорогой среднерусской равнины.

1998

x x x

Уходит век без славы и наград,

И силятся разгневанные боги,

Назначив неспроста планет парад,

Скрыть в вечности печальные итоги.

Но в вышине опять рассеют зло

Осколки обезвреженной планеты,

И прорастут они, чтоб тяжело

Искали те же вечные ответы.

Окружности никак не распрямить

И уповать напрасно на везенье,

Одна лишь память, тоненькая нить,

Связующая тленье и цветенье.

1995

x x x

Прогресс без всякого стесненья

Идет по душам и телам.

Среди людей все шире мненье,

Что он страшней чем дикость нам.

А тем, кто выживет на свете,

Когда мы будем век кончать,

За окончание столетья

Медали надо выдавать.

1998

x x x

Прыжок безумный затяжной,

Не чую тверди под собою,

Мы рождены одной весной,

А связаны одною болью.

Все несбыванья, все "потом",

Неверьем безразличны стали,

И ожидание кнутом

Уже сумеет быть едва ли.

Так горек и так прост итог,

И сожаление не гложет:

А все ли сделал то, что мог,

Да и хотел ли сделать, может...

Для плута наступает час

В обмна день, а мы устали,

И это время в самый раз

Отдать, чего не наверстали.

Так долго ранняя весна

С трудом переползает в лето,

Что обманула всех она,

Лишь почки - ни тепла, ни света.

Обратно невозможен путь,

Рывок, прижаты мы к преграде,

Но не по силам нам чуть-чуть...

Перешагнут нас те, что сзади.

1995

x x x

Если дни разложить, как шпалы,

И по ним провести мой путь:

Взлеты, горести и опалы...

Только в завтра, как заглянуть.

Вот уперлась в меня дорога.

Снова риск - не глухая кладь.

Только мне бы узнать, как долго

Будет в спину меня толкать.

И какою отметит метой,

Где венок менять на венец.

Все пока по дороге этой

Ездят только в один конец...

1983

x x x

На волю вышли лица и наряды

за много лет накопленные им,

из плена плоской памяти другим

кому в укор, куому-то, как награды.

Но страшно среди них себя найти

в стыде и боли горького сравненья,

что нам дают минуты откровенья

в конце неисправимого пути!?.

Тут не собрать уже, не починить,

не склеить, не вернуть, не сделать снова,

прожитое за плоскостью былого

бессмыслено и хаять и чернить...

На что такая емкость зеркалам?

Зачем их так беречь, и что в них прока?

Жестока плата так за взгляд пророка,

что никогда не расплатиться нам!

1997.

x x x

Перемешали небыли и были

меж них напрасно не ищи черту,

спасибо вам, что вы на свете жили,

что вы ценить умели красоту.

Музей - ваш дом - разграблен и запущен,

в нем бой часов, свидание картин,

другие ныне ад и рая кущи,

чистилища кровавый карантин.

И кажется: в тревожной анфиладе

сейчас мелькнет шуршащий кринолин

и благородством горечь дней разгладит

под бой часов под взглядами картин.

1997

x x x

Исчезли сотни стран в огне,

Душа завалена вещами,

Как прежде книга книг вполне

Серьезно о любви вещает.

Все, что построено, сгорит,

Задумайся - увидишь: скоро

Еще оплавится гранит,

И станут облаком озера.

Нетленно то, в чем тела нет,

Извечно дух страшил тирана,

О площадях других планет

Еще мечтать землянам рано.

Уходят города во тьму,

Пусть некому почистить сутки,

Слова бессмертны потому,

Что выражают предрассудки.

1992

x x x

Еще остались старые пруды,

не переделанные парки,

в зеленом зеркале воды

ворот разрушенные арки.

Фундамент, где стоял господский дом,

церквушка робкая с подклетом.

Тут тишина зимой и летом

и благолепие кругом.

Настоян на достоинстве покой,

изящны старые аллеи,

и неожиданно белеет

сквозь ветви флигель над рекой.