Редьярд Киплинг - Сказки старой Англии (сборник)

Он щелкнул кнутом, и дубовый ствол дернулся, накренился, выправился и поплыл, покачиваясь, над дорогой, точно гордый корабль по морским волнам.

Юность Фрэнки

Старый Горн к Атлантике вострубил:            (Э-гей! Э-ге-гей!)«Уж не ты ли наставником Фрэнку был?Он, убрав брамселя, на закат проплыл».            (Возле мыса Горн!)

Океан Атлантический отвечал:«Нет, меня он на всех парусах промчал.Может, в Море Северном он мужал?»            (У песчаных дюн!)

Отвечало Море издалека:«Да, я знаю этого паренька.Фрэнком Дрейком он звался, когда был юн.            (У песчаных дюн!)

Сумасшедшие штормы мои не раз,Как котенка, трепали его баркас —Так, что он лишь чудом команду спас.            (У песчаных дюн!)

Я его осыпало градом и льдомИ, как плеткой, хлестало его дождемИ швыряло с размаху на волнолом.            (У песчаных дюн!)

Он учился править сквозь ночь и мракОт Мардейка до Дюнкерка на маяк,Иль на выстрел из пушки, когда туман.            (У песчаных дюн!)

Он еще был зелен и безбород,Как уже ненавидел Испанский флот,И, клянусь, он свел с ним недурно счет.            (У песчаных дюн!)

Если есть у вас буря, гром или шквал,Чтобы он подобного не знавал,Когда шкурой три раза в день рисковал,            (У песчаных дюн!)

Если вы таите такой подвох,Что способен его захватить врасплох,Дабы выхода он отыскать не мог, —            (Возле мыса Горн!)

Я готов прозакладывать нынче вам            (Э-гей! Э-ге-гей!)Свои Брюгге, Лейден и Амстердам,Да еще впридачу Ньюпорт отдам.Так смелей, капитаны, навстречу штормам!            (Возле мыса Горн!)

Древо правосудия

Перевод М. Бородицкой

Баллада о заброшенном карьере

Закрылись двери кабака,    И смеркся день весенний.В господский лес два паренька    Пошли стрелять оленей.

Но были оба под хмельком    И расшумелись так,Что лорд послал за лесником,    А тот спустил собак.

…Убит олень, убита лань —    Добыча недурная,Как вдруг из леса – крик и брань,    И псы зашлись от лая.

Тут парни из последних сил    Пустились наутек,Но в чаще путь им преградил    Зеленый огонек.

И страж невидимых ворот    Вскричал: «Людское семя!Как вы посмели наш народ    Будить в ночное время?»

«О, сжалься! Здешних всех лесов    Лорд Пелем господин,И сворами свирепых псов    Владеет он один.

О, дай пройти, не то настичь    Успеет нас лорд Пелем,И никогда лесную дичь    Мы больше не подстрелим!»

«Бросай свой нож, бросай свой лук    И стрелы – в тот овраг,И я избавлю вас от мук,    Укрою от собак».

Вот острый нож и лук тугой    Оставлены на склоне,И распахнулся холм лесной,    И скрыл их от погони.

«Что там за грохот, что за стук,    Скажи нам поскорей!» —«Земного эха дальний звук    Не для людских ушей».

«Что там за пламя, что за свет    Блестит во мраке ночи?» —«Огней подземных дальний след    Слепит людские очи».

«А что за ложе тверже льда    И снега холодней?» —«То златоносная руда    И россыпи камней.

В наш древний край спустились вы    Дорогою короткой —Зато не очутились вы    В темнице за решеткой!»

Очнулись парни – уж давно    Над лесом рассвело.В карьер заброшенный, на дно    Их ночью занесло.

А вслед одна из гончих сук    Упав, сломала спину…Друзья нашли свой нож и лук    И схоронили псину.

Но что там был за дивный край,    И кто их спас в ночи?Не знаешь правды – не болтай,    А знаешь – помолчи.

Был теплый, пасмурный зимний день. В Даллингтонской дубраве и по всей долине гудел юго-западный ветер. После обеда дети отправились на поиски старого Хобдена. Он подрядился на три месяца расчищать заросший овраг на дальнем краю леса и обещал им раздобыть живую соню вместе с гнездом.

На молодых буках еще пестрела листва, продолговатые рыжие листья каштанов устилали землю, а по дорожкам густо алели приоткрытые клювики проросших желудей.

Дан и Уна шли напрямик, срезая путь где только можно, и уже почти добрались до места, когда послышался стук копыт. Они остановились у старого бука, на котором лесничий Ридли всегда развешивал убитых «вредителей». Пушистые тельца несчастных хищников болтались на ветвях: некоторые совсем как живые, другие уже высохли и съежились.

– Еще три совы прибавилось, – сосчитал Дан, – два горностая, четыре сойки и пустельга. Уже десять штук на этой неделе. Ридли просто зверь!

– В мое время, – раздался голос у них за спиной, – на таких деревьях вырастали плоды покрупней!

Сэр Ричард Даллингридж[11] натянул поводья, и его серый конь Орлик послушно остановился.

– Во что вы нынче играете? – спросил всадник.

– Ни во что, сэр, – вежливо ответил Дан. – Мы ищем старого Хобдена, он обещал подарить нам соню.

– Соню? Такую сонную зверюшку?

– Да, сэр, прямо в гнездышке.

– Вот оно что. Там, в низине, я повстречал дровосека. Идемте!

Он развернул коня, проехал немного назад по дороге и махнул рукой в сторону вырубки. Там, среди толстых буковых пней, густого орешника, молодых берез и каштанов деловито сновал старый Хобден. К весне все это должно было превратиться в поленья для камина, подпорки для хмеля и гороха, колья, жерди и просто вязанки хвороста.

Из-под тернового куста послышался тихий смех, и на дорогу, прижимая палец к губам, выбрался Пак.

– Гляньте-ка! – прошептал он. – Вон, за бересклетом. Ридли там уже полчаса сидит.

Ребята пригляделись – и в самом деле увидели лесничего Ридли. Тот сидел скрючившись в пересохшей канаве, наблюдая за Хобденом, точно кошка за мышкой.

– Ха! – воскликнула Уна. – Хобден-то свои силки давно проверил, еще до завтрака. Он всегда так делает. А кроликов уносит домой в вязанке хвороста. Он нам завтра расскажет, сколько наловил.

– Охотников до чужой дичи и в наше время хватало, – кивнул сэр Ричард и не спеша поехал вперед, вдоль ровно подстриженных молодых буков. Пак взялся за повод, ребята зашагали рядом.

– И что вы с ними делали? – спросил Дан. Они как раз поравнялись со страшным деревом лесничего Ридли.

– Да вот что! – сэр Ричард мотнул головой в сторону болтавшейся на ветке мертвой совы.

– Только не Ричард, – вмешался Пак. – Он не из тех свирепых нормандцев, что могли повесить человека из-за подстреленного оленя.

– Просто их жены… просто я не выношу бабьего визгу. Но что это я еду, а вы идете!

Он легко спешился и похлопал Орлика по плечу. Умный конь попятился, пропуская детей, а сэр Ричард зашагал впереди. Он шел так, будто ему принадлежали все окрестные леса.

– Я не раз говорил друзьям, – усмехнулся сэр Ричард, – что Вильям Рыжий не единственный нормандец, кого смерть настигла в лесу на охоте.

– Это что, король Вильям Руфус? – спросил Дан.

– Он самый, – подтвердил Пак, сшибая ногой пучок рыжеватых поганок.

– Был, например, некий рыцарь, недавно прибывший из Нормандии, – продолжал сэр Ричард, – которому король Генрих пожаловал поместье неподалеку отсюда, в Кенте. Так он устроил в честь короля охоту на оленей, а за день перед тем умудрился повесить сына своего лесничего.

– Это когда же было? – задумчиво почесав ухо, спросил Пак.

– Летом того года, когда король Генрих разбил своего братца Роберта Нормандского в битве при Теншбрэ. Наши корабли как раз стояли в Пэвенси, снаряжаясь на войну.

– А что стало с тем рыцарем? – спросил Дан.

– Его нашли пришпиленным к стволу ясеня: три стрелы пронзили насквозь его кожаный камзол. Я бы на его месте надел кольчугу!

– А вы его видели? Он, наверно, был весь в крови? – допытывался Дан.

– Меня там не было. Мы с Де Акилой на причале в Пэвенси наблюдали за погрузкой: пересчитывали бочонки с элем, колчаны со стрелами, лошадиные подковы и прочее. Армия была в сборе, ждали только короля, чтобы плыть в Нормандию сражаться с Робертом. Но его величество приказал сообщить Де Акиле, что желает перед отплытием во Францию поохотиться с ним в его лесах.

– А что это королю вдруг снова захотелось поохотиться? – удивилась Уна.

– Если б он сразу отплыл во Францию после убийства того рыцаря из Кента, люди сказали бы, что он сам опасается быть убитым. Он должен был показать своим английским подданным, что ничего не боится, а Де Акила должен был проследить, чтобы с королем при этом ничего не случилось. Нелегкая задача! Пришлось Де Акиле и нам с Хью прочесать все земли, принадлежавшие дому Орла, чтобы обеспечить нашему государю подобающее и, главное, безопасное развлечение… Взгляните вон туда!