Дхан Мукерджи - Белый Клык. Лучшие повести и рассказы о животных
Теперь, когда они поднялись на холм, они почувствовали палящее дыхание ветра, дувшего с той стороны. И вместе с ветром до них донесся глухой низкий рев, напоминавший далекий грохот водопада. Медведь и собака застыли на месте, пытаясь сообразить, что происходит, пытаясь осознать, какая реальная угроза скрывается за смутным предостережением инстинкта. Неева, как все его сородичи, был близорук и не видел ни дыма, надвигавшегося на них темным смерчем, ни огня, подползающего к болоту. Но в отличие от зрения обоняние у него было отличное: его нос сморщился гармоникой, и он даже раньше, чем Мики, понял, что надо бежать со всех ног, спасаясь от гибели. А Мики, зоркостью не уступавший ястребу, стоял не двигаясь, как завороженный.
Рев стал громче. Теперь он, казалось, надвигался на них со всех сторон. Но пепел, первый предвестник приближающегося огня, а затем дым налетели на них с юга. Только тогда Мики с жалобным, растерянным визгом повернулся и побежал. Однако роль вожака теперь играл Неева – Неева, чьи предки на протяжении неисчислимых веков десятки тысяч раз убегали от огненной смерти. В эту минуту острота зрения была ему ни к чему. Он и так знал, что следует делать. Он знал, какая опасность надвигается на него сзади и с боков, знал, где лежит единственный путь к спасению. Обоняние и все остальные чувства твердили ему, что вокруг – смерть. Дважды Мики пытался повернуть на восток, но Неева, упрямо прижав уши к голове, продолжал бежать на север. Трижды Мики останавливался, намереваясь встретить лицом к лицу настигающую их опасность, но Неева ни разу даже не замедлил бега. Прямо на север… на север… на север – к плоскогорьям, к большим озерам и рекам, к открытым равнинам.
Они бежали не одни. Мимо, обгоняя их с быстротой ветра, промчался большой карибу. «Беги быстро, быстро, быстро! – кричал инстинкт Неевы. – Но не надрываясь! Карибу бежит быстрее огня, но его сил хватит ненадолго, он упадет, и огонь сожрет его. Беги быстро, но не надрываясь!»
И Неева продолжал бежать своей обычной переваливающейся рысью, не убыстряя шага.
Их дорогу пересек лось. Он спотыкался и хрипел так, словно ему перерезали горло. Его бока были сильно обожжены, и, обезумев от боли, он вырвался из хватки огня, надвигавшегося с запада, только для того, чтобы слепо ринуться в стену пламени на востоке.
Позади них по обеим сторонам огонь бушевал с неумолимой яростью. Маленькие зверьки пытались укрыться от этого беспощадного врага в привычных убежищах – в дуплах, под кучами валежника, среди густых древесных ветвей, в норах, – но смерть настигала их и там. Кролики, куницы, пеканы, норки, горностаи, совы гибли, не издавая ни звука, и только барсуки жалобно кричали, как маленькие дети.
Огонь ревел, словно океан в бурю, смолистые вершины елей и кедров мгновенно вспыхивали гигантскими факелами. Пожар несся по хвойным лесам, как ураган, и спастись от него бегством было невозможно никому – ни зверю, ни человеку. Для тех, кого настигали огненные валы, оставалась только одна надежда, воплощавшаяся в безмолвном крике, который словно оглашал горящие леса: «Вода! Скорее, скорее к воде!» Только вода обещала спасение, обещала жизнь, и каждое озеро превращалось в приют самых разных зверей: в грозный час общей гибели исконная вражда, кровожадность, ненависть, страх – все это было забыто, и дикие обитатели глухих дебрей жались друг к другу, как братья.
К такому-то озеру и привели Нееву инстинкт и чутье, которые становились все острее по мере того, как огненная стена постепенно настигала беглецов. Мики же, наоборот, совсем растерялся, все его чувства притупились, ноздри были полны только запаха огня, и он следовал за Неевой со слепой покорностью. Пожар уже бушевал на западном берегу озера, и вода буквально кишела разным зверьем. Озеро было не очень большим и совсем круглым. Его поперечник не превышал двухсот ярдов. Почти на самой его середине собрались лоси и карибу. Их было десятка два. Некоторые плавали, но большинство просто стояло на дне, и над водой виднелись только их рогатые головы. Вокруг беспорядочно плавали другие животные, чьи ноги были покороче, – вернее, они даже не плавали, а только еле-еле загребали лапами, чтобы не утонуть. У самой воды, где Неева и Мики на мгновение остановились, топтался большой дикобраз. Он сердито фыркал и хрюкал, словно ругая всех и вся за то, что ему не дали спокойно пообедать. Секунду спустя он вошел в воду. В нескольких шагах дальше по берегу пекан и лисица припали к песку возле самой воды, словно им не хотелось мочить свой драгоценный мех и они намерены были прыгнуть в озеро только в самую последнюю минуту, когда их уже опалит жгучее дыхание огненной смерти. И тут, словно вестница этой смерти, на берег с трудом выбралась вторая лисица, с которой ручьями стекала вода, – она только что переплыла озеро, так как на противоположном берегу уже колыхалась сплошная стена пламени. Но если эта лисица рассчитывала найти спасение на восточном берегу, то старый медведь, который был вдвое больше Неевы, по-видимому, не разделял ее надежды: во всяком случае, он, с треском вырвавшись из кустов, стремглав кинулся в озеро и поплыл прямо к западному берегу. На мелководье бродили, барахтались, плавали куницы, красноглазые горностаи, норки, кролики, белки, суслики и всевозможные мыши. Наконец Неева медленно вошел в воду и очутился среди зверьков, которыми еще недавно с большим удовольствием закусил бы. Но теперь он не обращал на них ни малейшего внимания.
Мики следовал за своим другом, пока вода не дошла ему до шеи. Тогда он остановился. Огонь был уже совсем близко и мчался к озеру со стремительностью скаковой лошади. Из-за вершин еще целых деревьев на озеро обрушилось черное облако дыма и пепла. Через несколько минут все было поглощено непроницаемым жарким мраком, в глубинах которого начали раздаваться дикие, пронзительные звуки: лосенок отчаянно звал мать, а она отвечала ему испуганным мычанием, тоскливо выл волк, в ужасе тявкала лисица, и, заглушая все остальные голоса, исступленно кричали две гагары, чье гнездо исчезло в огне.
Кашляя от густого дыма, чувствуя на морде опаляющий жар пламени, Неева фырканьем позвал Мики и повернул к середине озера. Мики ответил ему коротким визгом и поплыл за своим большим черным братом, касаясь мордой его бока. На середине озера Неева последовал примеру тех, кто добрался туда раньше него, и почти перестал работать лапами. Однако костлявый Мики, которого не поддерживал на поверхности толстый слой жира, не мог просто лечь на воду, как это сделал его приятель, и продолжал плавать, описывая круги около Неевы. Потом ему в голову пришла удачная мысль, и, приблизившись к медведю вплотную, он оперся на его плечо передними лапами.
К этому времени озеро уже было опоясано огнем со всех сторон. Языки пламени взвивались высоко в воздух над смолистыми вершинами. От рева огня можно было оглохнуть, и все остальные звуки тонули в нем. Жар был нестерпимым: в течение нескольких ужасных минут Мики казалось, что он вдыхает не воздух, а огонь. Неева каждые две-три секунды окунал голову в воду, но инстинкт мешал Мики последовать его примеру. Подобно волку, лисе, пекану и рыси, он скорее умер бы, чем погрузился бы в воду с головой.
Огонь унесся дальше так же быстро, как налетел, и его оглушительный рев вновь превратился в отдаленный рокочущий гул, но от зеленых деревьев по берегам озера остались только черные, обугленные скелеты.
Уцелевшие звери медленно подплывали к черным, дымящимся берегам. Из тех, кто искал спасения в озере, выжило не больше половины. Многие погибли, и в том числе все дикобразы, никуда не годные пловцы.
Возле берега жар по-прежнему был нестерпимым, и тлеющие угли не угасали еще очень долго. Весь остаток дня и всю ночь спасшиеся звери провели на мелководье, но ни один хищник не напал на беззащитного соседа. Общая беда уравняла и примирила их всех.
Перед рассветом пришло неожиданное облегчение. Начался сильный ливень, и когда первые лучи солнца пробились сквозь серые тучи, в озере и на его берегах виднелись только трупы погибших животных. Те, кому удалось уцелеть, вернулись в свои опустошенные леса, и в их числе были Мики с Неевой.
26
Еще много дней после Большого Пожара Мики продолжал покорно следовать за Неевой. Места, которые он так хорошо знал прежде, превратились в черную, безжизненную пустыню, и он понятия не имел, в какой стороне следует искать уцелевшие леса. Если бы это был обычный небольшой пал, Мики, конечно, и сам сумел бы без большого труда выбраться из царства золы и пепла, но этот пожар опустошил многие сотни квадратных миль, и половина зверей, укрывшихся от огня в озерах и реках, была теперь обречена на голодную смерть.
