Kniga-Online.club
» » » » Уильям Шекспир - Шекспировские чтения, 1977

Уильям Шекспир - Шекспировские чтения, 1977

Читать бесплатно Уильям Шекспир - Шекспировские чтения, 1977. Жанр: Разное издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Каким быть человеку, зависит от него самого. Можно предать отца, как Регана, Гонерилья, Эдмонд, и разделить путь его страдания, как Корделия и Эдгар. Можно "быть усердным холуем Освальдом и верным слугой Кентом. Можно своим искусством услаждать господские желудки, как делают это безымянные музыканты Гонерильи, и можно, как шут, бросать в лицо властителям застревающую комом в горле правду. Возможность выбоpa - покорствовать или противостоять "веленьям века" - дана каждому.

"Не следует ждать Страшного суда. Он уже идет - идет непрестанно" {Камю Альбер. Падение. - Новый мир, 1969, э 5, с. 144.}, - говорил один из героев Альбера Камю. Фильм Козинцева - это и есть непрестанно идущий Страшный суд, творимый не божественной, но человеческой совестью: она есть последняя инстанция, ее приговора ничто не отменит - ни на земле, ни на обещанном небе.

Когда в финале кинотрагедии на траурных носилках проносят истребленную роком семью Лира, нельзя не заметить, сколь различны выражения лиц мертвых. Спокойны Лир и Корделия - их совесть чиста, долг исполнен. Сведены судорогой тела Реганы и Гонерильи, их глаза открыты, им нет успокоения - те же разрушительные страсти, которые преследовали их при жизни, мучат их и сейчас. Смерть ничего не изменила и ничего не обесценила.

Так решает тему Страшного суда Григорий Козинцев. Не трубный глас архангела возвещает в его фильме о конце мира, но скорбная дудочка шута пророчит его начало - начало мира нового, которому еще только предстоит родиться в огне и муках на дымящемся пепелище старого...

* * *

Предшествующий фрагмент статьи был написан давно, сразу же после премьеры фильма. Я показал его Козинцеву. Судя по последовавшему после чтения молчанию, статья ему понравилась, хотя, как обычно в подобных случаях, он заметил: "Тут, сами понимаете, я не судья". Предпоследний абзац привлек его внимание - видимо, я коснулся важной для него мысли. "А знаете, на чем их несут? - спросил он. - Это не носилки. Это что-то вроде обгоревших дверей. Я нарочно не привлекал к этому внимания, но это не носилки".

Примечательный штрих, даже в этой крохотной клеточке фильма, на которую, если и обратишь внимание, то при втором, третьем просмотре, продолжается сквозная мысль фильма. Сорвана с петель дверь. Сорвана с петель Вселенная. Буря своротила мир с привычной оси вращения.

Когда-то восемнадцатилетпий Козинцев радостно выдвигал лозунг эксцентризма - искусства, остраняющего действительность, остранением выявляющего ее алогизм и ее истинную логику. Спустя десятилетия иная эксцентрика ворвалась в его фильмы - горькая, кровавая, жестокая. Трагический сдвиг эпох обнажал истинный смысл реальности.

Козинцеву очень понравилась мысль Эллен Терри: чтобы искать эксцентрику, нужно знать, где находится центр {Козинцев Г. Из рабочих тетрадей. - Искусство кино, 1966, э 7, с. 110.}.

Центр козинцевских экранизаций Шекспира и Сервантеса - человечность, борьба за человечность.

* * *

Козинцев сам обратил внимание на это примечательное свойство своей работы: "Фильмы "Шинель", "Дон Кихот", "Гамлет" давно закончены, а я все продолжаю над ними трудиться" {Там же, с. 116.}.

На страницах своих рабочих тетрадей, в черновых набросках новых замыслов режиссер продолжает размышлять над современным смыслом произведений Гоголя, Сервантеса, Шекспира - эти писатели уже "проросли в него", стали частью его духовного мира. Что бы он ни делал, о чем бы ни думал - эти авторы словно бы незримо присутствуют рядом: они критерий, мерило всего - и искусства, и жизни.

Тот огромный материал, который был поднят, осмыслен, прочувствован, прожит во время работы над фильмом, в рамки фильма не укладывается. Он требует своего продолжения на страницах литературных трудов, книг написанных и еще только замышлявшихся.

В "Нашем современнике Вильяме Шекспире" использована лишь малая часть того, что было накоплено и продумано во время работы над "Гамлетом". Этой трагедии должно было быть посвящено отдельное исследование, так и оставшееся лишь в черновиках и набросках. Быть может, со временем исследователи сумеют хотя бы в самом общем приближении реконструировать эту книгу по материалам, хранящимся в архиве режиссера. Думается, такая попытка немало бы обогатила шекспироведческую науку.

Не ограничилась лишь полотном экрана и работа над "Королем Лиром" - ее продолжением стала книга "Пространство трагедии" (подзаголовок - "Дневники режиссера" (1973)). Какова цель такого труда? Поделиться, как говорят в подобных случаях, творческим опытом, рассказать о сложностях, сопутствовавших работе над фильмом, или, быть может, объяснить на словах то, что осталось необъясненным в фильме? - Да нет, пожалуй. Внутренняя задача книги намного глубже. Дневники фильма прочитываются как дневники режиссерской мысли.

Питер Брук свою книгу о режиссуре назвал "Пустое пространство". Очищая шекспировские постановки от рутины и штампа, от "мейнингенской лавки старья" (выражение Козинцева), от картона и позолоты "исторических постановок", Брук помещает действие на пустые, лишенные привычного декора подмостки. Действие происходит в "пустом пространстве". Относясь к работам Брука с огромной любовью, интересом, уважением, Козинцев тем не менее многого в них не может принять. Потому и название его книги внутренне полемично бруковскому. Нет, не пустое пространство окружает шекспировскую трагедию - она живет в пространстве времени, эпохи, движущейся истории. Она не может существовать вне биографии художника, воплощающего Шекспира в кино или на сцене, вне той культуры, которая его воспитала, вне всего того, что происходит сегодня в мире. То есть вне того контекста, без которого от Шекспира остаются только слова, слова, слова...

Успех своих шекспировских постановок Козинцев никогда не относил за счет собственно профессиональных достоинств режиссуры и никогда не считал себя режиссером лучшим, чем английские. "Увы, я так не думаю, - писал он. А вот традиция наша кажется мне более плодотворной. Я имею в виду великий опыт русской литературы и советского кино. Если мысль наша "выстрадала марксизм", то она "выстрадала" и освоение классического наследства. И прежде всего подход к нему не как к отвлеченным ценностям, а как к действенной силе, множеством корней связанной с реальностью, жизнью" {Архив Г. М. Козинцева.}.

Эти строки взяты из письма Козинцева к Председателю Госкино СССР А. В. Романову. Доказывая руководству кинематографии необходимость постановки фильма о Жанне д'Арк, которую намеревался осуществить Глеб Панфилов, Козинцев ссылался на собственный опыт. Его "Гамлет" и "Король Лир" были поняты во многих странах именно как русский Гамлет и русский король Лир. Тем же привлекает его и замысел Панфилова: это будет фильм о русской Жанне.

Неразрывность и множественность связей работы Козинцева с наследием культуры России раскрывается на страницах "Пространства трагедии". И даже там, где речь идет о культуре Запада, об актуальных событиях, происходящих сегодня в мире, - все это увидено глазами художника, воспитанного русской культурой.

Вроде бы речь в книге идет лишь о кинопостановке одной пьесы, но в орбиту размышлений режиссера вовлекается самый широкий материал - все, что увидено, прочитано, продумано во время работы. Козинцеву необходимо здесь обратиться и к воспоминаниям о своей поездке в Японию, о встрече с "Садом камней", с музеем Хиросимы, где дети беззаботно резвятся в залах, хранящих память о страшной трагедии. Размышления о шекспировской пьесе органически смыкаются с размышлениями о Гоголе, о фантастическом реализме Достоевского, о парадоксальности режиссерского мышления Мейерхольда, о масках театра Но, о реформаторских поисках Гордона Крэга, о "театре жестокости" Антонена Арто.

Этот широчайший круг параллелей, ассоциаций, подкрепляющих, продолжающих, словно бы вливающихся в течение шекспировской трагедии, - не энциклопедическая демонстрация собственной режиссерской эрудиции. Это рабочие инструменты, необходимые для преодоления неподатливой породы, для проникновения в глубинные пласты трагедии. Отбор никогда не случаен, всегда целенаправлен.

Ну, вот хотя бы страницы, посвященные "театру жестокости" Антонена Арто. Сегодня у него немало последователей, среди них крупнейшие режиссеры мира. Сборник статей Арто называют "самой значительной и самой важной книгой о театре, сочиненной в двадцатом веке". Театр должен потрясать, воздействовать шоком - прокламировал Арто.

Козинцев не сомневается в праве художника говорить "о грозном грозными словами" {Козинцев Г. Пространство трагедии. Л.: Искусство, 1973, с. 194.}. Тем более что и в истории русского искусства достаточно примеров обращения к самым крайним, почти физически непереносимым картинам страдания. Стоит вспомнить хотя бы сон Раскольникова, избиение упавшей лошади - в шесть кнутов по глазам. "В шесть кнутов, - продолжает Козинцев, - по сердцу. Так писала о неправде, о бездушии, бесчеловечности русская изящная словесность" {Там же, с. 195.}.

Перейти на страницу:

Уильям Шекспир читать все книги автора по порядку

Уильям Шекспир - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Шекспировские чтения, 1977 отзывы

Отзывы читателей о книге Шекспировские чтения, 1977, автор: Уильям Шекспир. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*