Завтра ты войдешь в класс. Записки сельского учителя - Леонид Андреевич Гартунг

Да, сегодняшняя наша школа живет иначе, чем десяток лет назад. И методические приемы, и техническая оснащенность шагнули далеко вперед. Все это отрадно. И все-таки я не могу припомнить случая, чтобы на педсовете или на методическом объединении серьезно обсуждалось, как строить отношения с детьми и почему одного учителя дети любят, а к другому равнодушны. Подразумевается, что и так все понятно.

А ведь это, как мы убедились, очень важно. Неизмеримо важнее и сложнее, чем, например, интересно рассказать о Второй Пунической войне или научить пользоваться логарифмической линейкой.

«НЕ ОРИ НА МАМУ!»

Знаете, кто это сказал? Человек, которому не исполнилось и трех лет. И кому? Собственному отцу. Я не знаю, каков он, этот малыш, смуглый или розовощекий, голубоглазый или с глазами, как спелые сливы, бойкий или задумчивый. Знаю только, что он очень маленький, и верю, что из него вырастет настоящий мужчина, первое качество которого — не позволять никому, даже собственному отцу, обидеть женщину. Узнал же я об этом из письма, которое мне переслали из газеты: «Уважаемая редакция! У меня четверо детей. Самая старшая — школьница. Учится неровно. Муж грубо обращается с ребятами… Напишите в газете, что это совершенно недопустимо…»

Сколько пережила и передумала эта женщина, прежде чем вот так написать! Все письмо пронизано той человеческой нестерпимой болью, когда уже невозможно молчать. И примечательно — почти ни слова о себе. Ни о профессии, ни о том, где работает муж, ни о достатке, ни о квартирных условиях. Видимо, муж груб не только с детьми, но и с ней, но и об этом упомянуто как-то вскользь. Она слишком горда или скромна, чтобы говорить о себе. Но дети? Нет, с этим она не хочет мириться. Им нельзя портить жизнь. Общество должно их защитить. И она, конечно, права. «Ребенок тоже кричит на младшего брата и хлопает его, подражая отцу… Дети отвечают на грубость отца тем же. Они начинают грубить и мне».

Как верно поняла эта никогда не изучавшая педагогику женщина цепную реакцию зла! Оскорбленный ребенок срывает обиду на младшем, а тот — на еще более маленьком и беззащитном. И матери страшно за детей: а вдруг они вырастут злыми, раздражительными, грубыми? Ведь так оно и бывает…

Как умеет, она старается нейтрализовать дурное влияние отца. «Я внушаю им взаимоуважение. И, когда мужа нет дома, мне легко с детьми. У нас тишина, взаимопонимание… Но у мужа два выходных. Для меня и детей это два черных дня. У нас шумно. То один, то другой плачет. То между собой раздерутся, то муж кого-нибудь обидит».

«И еще, — просит женщина, — напишите, откуда берутся трудные ученики… Взять мою Галю. Муж спрашивает: „Галя, ты сделала уроки?“ — „Нет еще“. — „Садись сейчас же!“ Она берет портфель, вертит его и — ни с места. „Чего стоишь?“ Она подходит к столу, но отвлекается с ребятишками. Муж кричит, берется за ремень. Она садится за стол и читает кое-как. Черкает на газете, на книге. Наедине я пытаюсь объяснить мужу, что он неправ, не надо постоянно понукать ребенка, он отвыкнет от самостоятельности».

Интересно, что зла на мужа у женщины нет. «Он груб, но не потому, что не любит детей. Просто он сам не воспитан». Да, она еще раз права. Невоспитанность самих родителей — вот в чем часто корень зла.

Известно, что плох военачальник, не заботящийся о своем тыле. Семья — тыл школы. Все семейные трагедии обязательно дают отклик в классе. Вспомните Л. Толстого: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Учитель обязан знать, как живут его ученики. Тактично и ненавязчиво он должен вмешиваться в жизнь семьи с тем, чтобы предотвратить родителей от ошибок воспитания.

И тут невольно хочется обратиться к мужу этой женщины:

«Дорогой товарищ! Два выходных дня — это великое достояние трудящегося человека. Это не только широкие двери к сокровищам человеческой мысли, к книгам, искусству, к спорту. Это и счастливая возможность больше быть с детьми. Так сделайте же так, чтобы дети с нетерпением ждали ваших выходных. Разве не настоящее это счастье почитать что-нибудь малышам, поиграть с ними в шашки, смастерить им игрушку, взять на прогулку или просто дойти до угла и купить им мороженого? Маленькие детские радости! Как легко доставить их! Вспомните свое детство, и вы поймете, в чем нуждаются ваши дети. Ведь как приятно ребенку идти по улице именно с отцом, держа его большую, шершавую и сильную руку. Старайтесь заслужить уважение и любовь своих детей, стать их старшим другом. Сделать это потом будет все труднее и труднее. Годы идут быстро, и может наступить момент, когда вы вдруг обнаружите, что дети ваши не любят и не понимают вас. Кого ж тогда винить?

И никогда не позволяйте себе поднять руку на ребенка. Это не что иное, как признак вашей распущенности. Ведь не „хлопаете“ же вы при малейшем недовольстве начальника цеха, где работаете, или соседа по квартире. Умеете же вы сдержаться. Почему же это можно позволить себе по отношению к ребенку, который бесконечно слабее вас? Только потому, что за это „ничего не будет“? Или вы считаете, что если вы кормилец семьи, то вам все позволено?

Подзатыльник, шлепок, ремень — это остатки какой-то пещерной педагогики. Впрочем, и в те далекие и дикие времена она вряд ли приносила добрые плоды. Тем более неразумно и стыдно в наше время прибегать к ее помощи. Берясь за ремень, мужчина тем самым признается перед ребенком в бессилии своего ума и в слабости своего характера. Но раз это так, то воспитание вам нужно начинать с самого себя. Спокойно продумайте свое поведение и постарайтесь избавиться от неприятных и вредных сторон своего характера. Поймите, что ваша вспыльчивость и несдержанность калечит жизнь близких вам людей».

УКРОЩЕНИЕ ШЛЫНДИ

Давно была та ночь, но она не исчезла из памяти учительницы. Может быть, потому, что история эта имела свое продолжение…

Ночь была темная, осенняя. Утомленная работой, деревня рано погасила огни. Только из двух или трех окон на всей улице сочился желтый свет. Учительница сидела за столом, перед ней лежали книги и тетради