Бабуля-суперопекун - Кейт Лонг
— Да, ты немного пообносилась, это правда. — Она нахмурилась. — Джемпер растянут, потому что не умеешь его носить и таскаешь в карманах бог знает что. Ладно, я посоветуюсь с Дикки. Он говорит, что ожидается привоз секонд-хенда от «Маркс & Спенсер» на следующей неделе в магазин Манвера. Манвер сказал ему, что Дикки может посмотреть все первым.
— И что же привезут?
— Не знаю. Трикотаж, должно быть. Обычно он продает именно его. — Она отвернулась и потащилась вверх по ступенькам. За ее спиной я высунула язык. — В прошлый раз у него были симпатичные джемперы с вышивкой, помнишь? Но они были не твоего размера. Я попрошу Дикки сказать, когда их привезут снова.
— А нельзя мне иметь что-нибудь немного… немного более молодежное? Ну, я не знаю, например брючный костюм?
— Брючный костюм? — Она замедлила шаги и полуобернулась ко мне, схватившись за перила веснушчатой рукой. — Для чего тебе брючный костюм? Ты и так выглядишь громоздкой, как стена дома, причем задняя. Так что тебе лучше носить юбки. Брючный костюм! Может, тебе еще джинсы купить?! И как ты будешь во всем этом выглядеть? Надо знать, что тебе идет, а не подражать толпе.
Да, черт возьми, именно этого я и хочу, подумала я.
— Брюки «палаццо» вполне подходят полным.
— Брюки «палаццо»? Это что, такие длинные брюки, на края которых постоянно наступаешь и которые вечно пачкаются? У тебя их не будет, потому что ты их тут же разорвешь, а у меня нет денег на…
— Да нет, послушай, они просто широкие…
— Знаю, знаю, похожие брюки носят в армии и на них чуть не сто маленьких карманчиков во всяких удобных местах и складках…
— Да нет же, это просто широкие брюки…
— Ну да, они должны быть очень широкими, чтобы на тебя налезть…
Вот мерзавка! Мне захотелось заорать на нее, но я задохнулась на мгновение, как бывает в кошмарных снах.
— Ты никогда не позволяла мне носить то, что хочется, — с трудом выдавила я и бросилась из кухни.
— Тебе надо трезво смотреть на вещи, сколько можно повторять! — крикнула Полл мне вслед. — Ты не сможешь выйти на улицу в таких нарядах, если не хочешь, чтобы над тобой смеялись. Забыла, что случилось, когда ты надела обтягивающий трикотажный топ? Тогда ты была тоньше, чем сейчас. Помнишь, как ты плакала? А ведь я тебя предупреждала.
Пауза.
Чтоб тебе сдохнуть, старая ведьма. Прямо сейчас. Чтоб тебе потерять равновесие и трахнуться башкой о гладильную доску. Полежи тут немножко, вопя о помощи.
Скрип-скрип вверх по лестнице.
Я стояла в лунном свете и вся горела. В такие мгновения помогает, если изо всех сил нажать пальцами на собственный скальп. В один прекрасный день я надавлю так сильно, что пальцы вопьются в мозг.
Отдаленный звук льющейся воды в туалете. Гудение труб. Я представила отца, сидящего за кухонным столом и с сочувствием глядящего на меня.
— Это был не настоящий топ, вот почему все смеялись, — проговорила я, и он ободряюще взглянул на меня, как смотрит с одной из фотографий. — Полл заставила меня надеть под него теплую майку, хотя был июль. Она сказала: «Ты долго будешь на улице, когда вы пойдете смотреть зверей. Перестань хныкать. Когда я была маленькой, нас никуда не водили с классом».
Я представила себе, как папа улыбается. Он-то знал, какой она может быть.
В автобусе никто не сел рядом со мной, поэтому я открыла книжку и притворилась, что читаю, в то время как другие девочки угощали друг друга всякими вкусностями. Джули Берри перегнулась со своего места и болтала с Клер Гринхолф, которая сидела сзади, а миссис Киртлэн постоянно поворачивалась и орала на нее, чтобы она села как надо и пристегнула ремень. Все рисовали сердечки на окнах, а потом стирали их, болтали и веселились. Одна моя половинка очень хотела присоединиться к ним, но я уткнулась в книгу и делала вид, что настолько захвачена сюжетом, что мне нет дела до остальных.
— Я и сам так делал, — молча сказал папа.
— И тогда меня поразило, откуда люди знают, что им надевать? Потому что, когда я оглянулась вокруг, все девочки, казалось, были соучастницами одного великого заговора: у всех были одинаковые браслеты, две маленькие косички, спадающие на лицо, и подвернутые джинсы. Этого требовал этикет. И если я на следующее утро отваживалась появиться, имея в наличии хоть один из этих аксессуаров, оказывалось, что он вышел из моды вечером предыдущего дня.
— Гораздо проще быть мужчиной, — сказал папа.
— У всех девчонок были эти топы, даже у Салли Ральфс, которая была второй толстухой в классе и по правилам тоже должна была стать мишенью для насмешек. Теперь у нее появился бойфренд, я видела их на автобусной остановке перед Рождеством.
— У тебя тоже будет бойфренд.
— Не очень-то и хочется. От них одни неприятности. В общем, на полпути к зоопарку, когда мне было до смерти жарко, я подумала, что хорошо бы снять джемпер и обвязать его вокруг талии. Я подумала, что смогу так выйти из положения.
— Ты просто раньше начала развиваться, чем другие девочки, еще в десять. Наверное, они тебе завидуют.
— Нет, наверное, они просто решили подразнить меня. Еще это дурацкое теплое белье. Они так кричали и улюлюкали, что миссис Киртлэн пришлось свистеть в свой свисток.
— Я бы с ними разобрался.
Я вообразила, как папа стучит кулаком по столу и хмурит брови.
Наверху в комнате Полл хлопнула дверь, и папа исчез. Я открыла стенной шкаф над раковиной, вынула коробку с хлопьями «Фростикс» и съела дюжину пригоршней. Лунный свет, проникая в окно, чертил на линолеуме серебристые параллелограммы. Я думала о больших руках Салли Ральф.
Когда всё в доме затихло и закончились сладости, я поднялась на цыпочках наверх, подошла к двери Полл и стала прислушиваться. Потом прокралась в свою комнату, подперла стулом ручку двери, как это делают в кино, и вытащила шуршащий полиэтиленовый пакет из глубины
