Техника художественной прозы. Лекции - Евгений Иванович Замятин
Помните еще: описание характера адвоката Семена Семеныча Моргунова: «Семен Семеныч моргал постоянно: морг, морг – будто совестился глаз своих. Да что глаза: он и весь подмаргивал. Как пойдет по улице да начнет на левую ногу припадать – как есть весь, всем своим существом подмаргивает». Тут ни слова о хитрости, составляющей сущность характера Моргунова, тут дано действие, и в действии сразу, кратко – весь Моргунов, как живой.
* * *
Немного раньше я говорил вам, что новореалисты в поисках за ярким, красочным бытом пошли в глушь, в деревню. Это наложило особый отпечаток на язык многих из них. Язык новореалиста обогатился чисто народными выражениями и оборотами, местными словами, которые в литературе русской были дотоле неизвестны. В этом отношении особенно много сделал Ремизов. Из поэтов-новореалистов, много работавших над своим запасом слов, упомяну Городецкого, Алексея Толстого, Клюева, Есенина.
* * *
Когда мы разбирали символистов, упоминалось, что им, ввиду особой трудности их тем, пришлось технику пользования словом разработать до совершенства и в том числе применить музыку слова. Этот способ изобразительности от символистов унаследовали и новореалисты. Нечего и говорить, что музыку слова мы найдем в стихах новореалистов. Гораздо интересней, что ту же самую музыку слова, особенную настройку слов, заранее обдуманный подбор их, чтобы создать известное впечатление, мы найдем и в романах, и в рассказах некоторых новореалистов.
Техника музыкального построения слов слишком сложна, чтобы говорить о ней сейчас, а я просто дам вам понятие несколькими примерами.
Все в том же самом, уже упоминавшемся романе А. Белого «Петербург» один из героев, некий Александр Иваныч, проживает на чердаке. И вот однажды ночью он в бреду, и в бреду ему кажется, что к нему по деревянной лестнице поднимается статуя Петра Великого – Медный всадник. Автор изображает это приблизительно так: «Перила скрипели. Громыхали по дереву шпоры Петра. И в черепе Александра Иваныча все быстрее вращались красные круги. И Александр Иваныч узрел: шпоры, и раструбы сюртука Петрова, и страшные руки…» Вы слышите: здесь все время звуки ра, ро, ру, ры. Специально подобраны грохочущие слова, и этими словами особенно ярко передано впечатление медной статуи, с грохотом шагающей по деревянной лестнице.
Или вот из другого автора: «На Михайлов день снег повалил. Как хлынули белые хлопья – так и утихло все. Тихим колобком белым лай собачий плывет. Молча молятся за людей старицы-сосны в клобуках белых…» Тут вы слышите повторение звуков хл, кл. Этим дается впечатление хлопьев, падающих, кружащихся хлопьев снега.
* * *
Я сказал все, что хотел сказать о реалистах, символистах и новореалистах, представляющих новейшие течения русской литературы. Вкратце я повторю свои выводы.
Развитие литературы шло диалектическим путем: развивалось явление, затем – его противоположность, и наконец – сочетание двух противоположных явлений.
У реалистов – земля, быт, то, что бывает, то, что может быть на земле.
Они – зеркало земли.
У них – земная религия, человекобожие.
В противоположность реалистам, изображавшим тело жизни, быта, развилось течение символистов. Символисты давали в своих произведениях широкие, обобщающие символы жизни, то, что я называл скелетом жизни. Способ изображения у символистов был тоже скелетный, бесплотный. Трудность тем заставила символистов до высокой степени развить технику слова. Для них типичен религиозный мистицизм.
Из сочетания противоположных течений реалистов и символистов возникло течение новореалистов, течение антирелигиозное. Трагедия жизни – ирония. Новореалисты вернулись к изображению жизни, плоти, быта. Но, пользуясь материалом таким же, как реалисты, то есть бытом, писатели-новореалисты применяют этот материал главным образом для изображения той же стороны жизни, как и символисты. Типичные черты новореалистов:
• кажущаяся неправдоподобность действующих лиц и событий, раскрывающая подлинную реальность (вспомните пример: человеческая кожа сквозь микроскоп);
• передача образов и настроений одним каким-нибудь особенно характерным впечатлением, то есть пользование приемом импрессионизма;
• определенность и резкая, часто преувеличенная яркость красок;
• быт деревни, глуши, широкие отвлеченные обобщения – путем изображения бытовых мелочей; сжатость языка; показывание, а не рассказывание; пользование народными, местными говорами; пользование музыкой слова.
* * *
Обзор новейших течений литературы был бы не полон, если бы я не сказал ничего о так называемых футуристах, от латинского futurum – «будущники».
Футуристы – течение еще позднее возникшее, чем новореалисты. Это – несомненно, поросль от писателей-символистов.
От символистов футуристы взяли идею, что слово – само по себе, отдельно взятое, и даже не только слово – отдельный звук, отдельная согласная или гласная вызывают в человеке некоторое представление. Идея эта имеет основания – и в правильном ее применении у символистов дала богатые результаты. Но футуристы развили эту идею до крайних пределов, до нелепости. Они рассуждали так: если слова и звуки сами по себе вызывают представления – нет надобности заботиться о том, чтобы слова были связаны какой-то общностью, нет надобности и в логической связи, другими словами: нет никакой надобности в содержании – слова постоят сами за себя и произведут впечатление. Произведения, создаваемые на основании этой теории, то есть простой набор музыкально звучащих слов и звуков, годились бы для людей, если бы они были лишены мыслительного аппарата и были бы снабжены только ушами, да и, пожалуй, ушами подлиннее обычных человеческих.
До каких пределов доходили футуристы в своем пристрастии к крайним выводам, вы увидите из такого случая. На одном литературном вечере футуристов выходит поэт, говорит заглавие: «Поэма молчания». Затем стоит несколько минут, не говоря ни слова и сложивши вот так руки, – и уходит. Вот и вся поэма.
В дальнейшем футуристы немножко излечились от своих крайностей и стали создавать произведения более удобопонятные. У них можно отметить три особенности, кроме упомянутого уже пристрастия к звуковой стороне:
• это усиленное пользование приемом кратких, мгновенных впечатлений, которые я называл выше импрессионизмом;
• погоня за необычностью слов и тем во что бы то ни стало;
• и, наконец, выбор тем преимущественно из жизни большого города с его лихорадочным движением и мельканием.
Если футуристам удастся еще больше освободиться от своих детских болезней и сосредоточить внимание на одной черте – на изображении городской жизни, то, может быть, в будущем тем же самым диалектическим путем из сочетания новореалистов и футуристов получится новое жизнеспособное литературное течение. Пока что футуристы представляют собой только литературный курьез.
Из всей группы футуристов выделился серьезный и талантливый поэт – Маяковский. И чтобы вы
