Записка - Моэм Сомерсет Уильям
Взгляды адвоката и клерка встретились. Губы их не дрогнули даже от подобия улыбки, но они прекрасно поняли друг друга.
- Я не сомневаюсь в этом, сэр, - сказал Ван Цисэн, - однако, внимательно ознакомившись с делом Кросби, я вынес впечатление, что записка подобного рода может нанести непоправимый ущерб нашему клиенту.
- Я всегда был самого высокого мнения о вашей юридической проницательности, Цисэн.
- У меня появилась мысль, сэр, что, если бы мне удалось через моего плиятеля уговорить китаянку отдать нам записку, мы бы избежали многих неприятностей.
Мистер Джойс лениво рисовал профили на промокательной бумаге.
- Ваш приятель, разумеется, деловой человек. На каких условиях он согласен расстаться с запиской?
- Записка не у него. Она у китаянки. Он только родственник китаянки. Она очень невежественная женщина, сэр, и, пока мой плиятель ей не растолковал, она не понимала ценности записки.
- И во сколько же он ее оценил?
- Десять тысяч долларов, сэр.
- Да вы рехнулись! Где миссис Кросби взять десять тысяч долларов, как по-вашему? И, кроме того, уверяю вас, записка поддельная.
Говоря это, он не спускал глаз с Ван Цисэна. Его вспышка ничуть не тронула клерка. Он спокойно стоял у стола, полный внимания и почтения.
- Мистер Кросби владеет восьмой долей в Бетонгской каучуковой плантации и шестой долей в каучуковой плантации на Селантан-ривер. У меня есть плиятель, который одолжит ему необходимую сумму под залог этой собственности.
- У вас широкий круг знакомых, Цисэн.
- Да, сэр.
- Так вот, пусть все они отправляются к дьяволу. Я никогда не посоветую мистеру Кросби дать хоть на пенни больше пяти тысяч за записку, появление которой легко объяснить.
- Китаянка не хочет ее продавать, сэр. Моему плиятелю пришлось долго ее уговаривать. И теперь бесполезно предлагать ей сумму меньше упомянутой.
Мистер Джойс по крайней мере три минуты взирал на Ван Цисэна. Клерк не дрогнул под этим пронизывающим взглядом. Он стоял, почтительно склонившись и опустив глаза. Мистер Джойс знал, с кем имеет дело. Хитрая бестия, подумал он, интересно, сколько он получит за эту сделку.
- Десять тысяч долларов - очень крупная сумма.
- Я не сомневаюсь, сэр, что мистер Кросби предпочтет уплатить эту сумму, лишь бы его жену не повесили.
Мистер Джойс опять помолчал. Что еще известно Цисэну? Он явно не желает торговаться, должно быть, у него для этого есть веские основания. И эту сумму они, видимо, назначили потому, что заправилы, кто бы они ни были, неплохо осведомлены о возможностях, которыми располагает Роберт Кросби, -знают, что больше денег ему не поднять.
- Где сейчас эта китаянка? - спросил мистер Джойс.
- Она гостит у моего плиятеля, сэр.
- Она приедет сюда?
- Мне кажется, сэр, лучше бы вам к ней съездить. Я могу проводить вас туда сегодня вечером, и она отдаст вам записку. Но она очень невежественная женщина, сэр, она совершенно не разбирается в чеках.
- Я и не собирался давать ей чек. Я привезу банкноты.
- Если денег окажется меньше десяти тысяч долларов, сэр, это будет бесполезная трата драгоценного времени.
- Понимаю.
- После завтрака я съезжу предупредить моего плиятеля, сэр.
- Прекрасно. Ждите меня у входа в клуб в десять часов вечера.
- С удовольствием, сэр.
Он слегка поклонился и вышел. Мистер Джойс тоже отправился завтракать. В клубе, как он и ожидал, он увидел Роберта Кросби. За его столиком все места были заняты, и мистер Джойс, проходя мимо в поисках свободного места, коснулся его плеча.
- У меня к вам небольшое дело, не уходите, - сказал он.
- Ладно. Когда освободитесь, дайте знать.
Мистер Джойс уже решил, как повести разговор. Он позавтракал и в ожидании, пока клуб опустеет, сел играть в бридж. Ему не хотелось на этот раз приглашать Кросби к себе в контору. Немного спустя Кросби пришел в карточную комнату и стал следить за игрой. Когда партия кончилась, все игроки разошлись по своим делам, и они остались вдвоем.
- Вышла одна неприятность, дружище, - сказал мистер Джойс как можно более непринужденно. - Оказывается, в тот самый вечер ваша жена послала Хэммонду записку с приглашением приехать к вам.
- Быть этого не может! - вскричал Кросби. - Она ведь все время говорит, что задолго до этого не общалась с Хэммондом. Я сам могу подтвердить, что она месяца два в глаза его не видела.
- Однако факт налицо - записка существует. Она в руках той китаянки, с которой жил Хэммонд. Ваша жена собиралась сделать вам подарок ко дню рождения и хотела попросить Хэммонда помочь ей с покупкой. Сразу после трагедии она была так взволнована, что забыла об этом, а потом боялась признаться в ошибке, после того как уже утверждала, что не общалась с Хэммондом. Очень неприятно, но, пожалуй, совершенно закономерно.
Кросби молчал. На его большом красном лице было написано крайнее недоумение, и, оттого что он ничего не понял, у мистера Джойса и отлегло от сердца, и поднялось чувство раздражения. Кросби туповат, а мистер Джойс не выносил тупиц. Но после катастрофы он был в таком отчаянии, что это несколько смягчило сердце адвоката, и миссис Кросби, попросив его помочь ей не ради нее самой, а ради мужа, задела слабую струнку.
- Вы и сами понимаете, весьма нежелательно, чтобы эта записка попала в руки обвинения. Ваша жена солгала, и ей придется объяснить, для чего она это сделала. Если Хэммонд не ворвался в ваш дом, как непрошеный гость, а приехал по приглашению, дело оборачивается совсем иначе. Это может поколебать присяжных.
Мистер Джойс помедлил. Теперь ему предстояло выполнить свое решение. Не будь положение так серьезно, он бы даже улыбнулся при мысли, что вот сейчас он должен совершить такой серьезный шаг, а человек, ради которого он его совершит, и не подозревает всей его важности. Если бы Кросби и призадумался, то, вероятно, вообразил бы, что мистер Джойс делает только то, что входит в обязанности любого адвоката.
- Дорогой Роберт, вы не только мой клиент, но и мой друг. Я думаю, нам надо завладеть этой запиской. За нее просят очень дорого. Иначе я вообще ничего бы вам о ней не рассказал.
- Сколько?
- Десять тысяч долларов.
