Генрик Ибсен - Cтолпы общества
Берник. Да я, мой друг, ничего больше не знаю, кроме того, что писал тебе вскоре после твоего отъезда. Надеюсь, ты получил оба моих письма?
Йухан. Как же, как же, оба. Этот пьяница бросил ее?
Берник. Да, и потом в пьяном виде сам убился до смерти.
Йухан. Она потом тоже недолго прожила? Но ты, конечно, потихоньку делал для нее что мог?
Берник. Она была горда, никому ни словом ни о чем не обмолвилась и не хотела принимать никакой помощи.
Йухан. Но ты, во всяком случае, правильно поступил, что взял к себе Дину.
Берник. Да, разумеется. Впрочем, это, собственно говоря, Марта устроила.
Йухан. Так это Марта? Да, Марта... А где она сегодня?
Берник. Она?.. Если она не занята школой, так у нее, наверное, ее больные.
Йухан. Значит, это Марта позаботилась о девочке?
Берник. Да. У Марты всегда была слабость к педагогике. Оттого она и поступила учительницей в городскую школу. Сделала капитальную глупость.
Йухан. Да, вчера у нее был такой измученный вид. Я тоже боюсь, что у нее недостаточно крепкое здоровье для этого.
Берник. Ну, что касается ее здоровья, то еще было бы нечего опасаться. Но для меня это крайне неприятно. Выходит, как будто я, ее брат, не желаю содержать сестру.
Йухан. Содержать? Я думал, что у нее свое состояние.
Берник. Ни гроша. Ты, верно, помнишь, как туго приходилось тогда матери? После того как ты уехал, она некоторое время еще вела свои дела с моей помощью, но никакой выгоды я от этого, конечно, не имел. Тогда я вступил компаньоном в фирму, но и тут дело не пошло. Я вынужден был поэтому все дело взять на себя, и когда мы произвели расчет, оказалось, что на долю матушки почти ничего не приходится. Матушка вскоре после этого скончалась... Ну и Марта, конечно, также осталась ни при чем.
Йухан. Бедная Марта!
Берник. Бедная? Это почему? Неужели ты думаешь, что я допускаю, чтобы она нуждалась в чем-либо? Нет, смею считать себя хорошим братом. Она, разумеется, живет у нас, ест с нами за одним столом, а жалованья ей совершенно достаточно, чтобы одеться как следует. Она женщина одинокая - чего же ей еще нужно?
Йухан. Гм! У нас в Америке не так рассуждают.
Берник. Еще бы! В Америке, насквозь пропитанной агитацией. Но в наш маленький городок зараза, слава богу, пока еще не проникла, здесь женщины довольствуются приличным, хотя и скромным положением. Марта, впрочем, сама виновата. Она давным-давно могла бы пристроиться, если бы хотела.
Йухан. То есть могла бы выйти замуж?
Берник. И даже сделать прекрасную партию. Ей представлялось несколько таких, как это ни странно: девушка без всяких средств, не первой молодости и притом ничем не выдающаяся...
Йухан. Ничем не выдающаяся?
Берник. Ну, я ведь не виню ее в этом. Я вообще и не желал бы видеть ее иной. Ты сам понимаешь, в таком большом доме, как наш, свой человек всегда пригодится.
Йухан. Да, но ей-то каково?..
Берник. Ей? Каково? Что же, у нее есть о ком и о чем заботиться. Тут и я, и Бетти, и Улаф. Ведь нельзя же все только о себе думать - особенно женщинам. Каждый из нас является членом более или менее обширного общества, которое он должен поддерживать и которому должен служить. По крайней мере, я так поступаю.
Управляющий Крап входит справа.
Вот тебе сейчас доказательство. Ты думаешь, я занят теперь личными делами? Отнюдь нет. (Обращаясь к Крапу.) Ну?
Крап (показывая на кипу бумаг, тихо). Все купчие готовы.
Берник. Отлично! Превосходно!.. Ну, теперь тебе придется извинить меня, зять. (Вполголоса и многозначительно.) Еще раз спасибо, Йухан, и будь уверен, что где и чем только я могу служить тебе... Ну, да ты меня понимаешь!.. Пойдемте, господин Крап.
Берник и Крап уходят в кабинет.
Йухан (смотрит некоторое время ему вслед). Гм!.. (Хочет спуститься в сад, но останавливается, увидев Марту, входящую справа с корзиной в руках). Вот и ты, Марта!
Марта. Ах, это ты, Йухан?
Йухан. И ты уж в поход так рано?
Марта. Да. Ты погоди немножко, сейчас, верно, придут другие. (Хочет уйти налево.)
Йухан. Послушай, Марта, ты всегда так занята и спешишь?
Марта. Я?
Йухан. И вчера ты как будто избегала меня, - мне не удалось сказать с тобой и двух слов, - и сегодня...
Марта. Да, но...
Йухан. А прежде мы были неразлучны... росли вместе, играли...
Марта. Ах, Йухан, с тех пор много воды утекло.
Йухан. Что же, каких-нибудь пятнадцать лет, не больше не меньше. По-твоему, я так сильно изменился?
Марта. Ты? О да, и ты, хотя...
Йухан. Что?
Марта. Нет, так, ничего.
Йухан. Ты, кажется, не особенно была рада моему приезду?
Марта. Я так долго ждала, Йухан... слишком долго.
Йухан. Ждала? Чтобы я приехал?
Марта. Да.
Йухан. Зачем же мне, по-твоему, надо было приезжать?
Марта. Чтобы загладить свою вину.
Йухан. Мне?
Марта. Разве ты забыл, что из-за тебя в позоре и нищете умерла женщина? Забыл, что по твоей вине были отравлены лучшие годы жизни девочки-подростка?
Йухан. И это мне приходится слышать от тебя, Марта! Да неужели твой брат никогда...
Марта. Что?
Йухан. Неужели он никогда... Ну да, я хотел сказать, неужели у него никогда не нашлось ни единого слова в мое оправдание?
Марта. Ах, Йухан, ты же знаешь строгие правила Карстена.
Йухан. Гм... конечно, конечно, я знаю строгие правила своего старого друга Карстена. Но тут... Ну, хорошо. Я только что говорил с ним. Мне кажется, он порядочно изменился!
Марта. Что ты! Карстен всегда был превосходным человеком.
Йухан. Я не про то... Ну да оставим это... Гм... Теперь я понимаю, как ты на меня смотрела. Ты ждала возвращения блудного сына.
Марта. Послушай, Йухан, я скажу, как я на тебя смотрела. (Указывая рукой в сад.) Видишь, с кем играет Улаф? Это Дина. Помнишь бессвязное письмо, которое ты написал мне перед отъездом? Ты просил меня верить в тебя. И я верила, Йухан. Я приписывала все дурное, о чем здесь потом носились слухи, заблуждению, легкомыслию, а не злой воле.
Йухан. Как это понять?
Марта. О, ты, наверно, понимаешь меня. И ни слова больше об этом. Уехать тебе было необходимо, чтобы начать новую жизнь. А я, твоя подруга с детских лет, заменила тебя здесь. Я приняла на себя обязанности, о которых ты забыл или которых не мог выполнить. Я говорю тебе это, чтоб ты хоть в этом не упрекал себя. Для обиженной девочки я стала матерью, воспитала ее, как сумела...
Йухан. И загубила ради этого всю свою жизнь!
Марта. Нет, не загубила. Но ты вернулся поздно, Йухан.
Йухан. Марта... если б я мог тебе открыть... Ну, позволь мне, по крайней мере, поблагодарить тебя за твою верную дружбу.
Марта (с грустной улыбкой). Гм... Значит, мы теперь объяснились, Йухан... Тсс... кто-то идет. Прощай, я теперь не могу... (Уходит налево.)
Из сада входит Лона и вслед за нею Бетти.
Б е т ти (еще из сада). Ради бога, Лона, как же это можно!
Лона. Отстань, мне надо поговорить с ним.
Бетти. Ведь это же будет страшный скандал!.. А ты еще здесь, Йухан!
Лона. Ну, малый, исчезай! Нечего тебе здесь киснуть в комнате. Ступай в сад, поболтай с Диной.
Йухан. Я и собирался как раз.
Бетти. Но...
Лона. Послушай, Джон, ты хорошо разглядел Дину?
Йухан. Думаю, что разглядел.
Лона. Тебе и следовало глядеть хорошенько, мальчуган. Это нечто для тебя.
Бетти. Лона!
Йухан. Для меня?
Лона. Ну да, - чтобы поглядеть, хочу я сказать. Ну, ступай.
Йухан. Иду, иду, с удовольствием. (Уходит в сад.)
Бетти. Лона, я положительно остолбенела. Не может быть, чтобы ты это серьезно.
Лона. Даю тебе честное слово. Да разве это не свежая, здоровая и правдивая натура? Как раз жена для Джона. Такую-то ему и нужно там. Это не то, что какая-то, пожилая сводная сестра.
Бетти. Но Дина! Дина Дорф! Подумай же! Лона. Я прежде всего думаю о счастье молодца, и здесь-то мне как раз надо вмешаться; сам он на это не горазд. Никогда не заглядывался ни на девушек, ни на женщин.
Бетти. Он? Йухан? Ну, мне кажется, однако, были печальные доказательства...
Лона. А, к черту эту глупую историю! Где Берник? Мне надо поговорить с ним.
Бетти. Нет, нет, Лона!
Лона. Непременно! Если она нравится ему, а он ей... чем они не пара? Берник - умница, сумеет как-нибудь все уладить.
Бетти. Ты воображаешь, что подобные американские вольности могут быть терпимы у нас...
Лона. Чепуха, Бетти!
Бетти. Что человек с такими строгими правилами морали, как Карстен...
Лона. Уж будто бы с такими строгими?
Бетти. Что такое? Ты осмеливаешься...
Лона. Я осмеливаюсь сказать, что Берник по части этих самых правил вряд ли особенно отличается от других мужчин.
Бетти. Видно, в тебе все еще кипит твоя старая ненависть к нему! Но зачем же ты вернулась сюда, если до сих пор не могла забыть, что... И не понимаю, как у тебя хватило смелости показаться ему на глаза после того позорного оскорбления, которое ты нанесла ему тогда.
Лона. Правда, Бетти, я поступила тогда нехорошо, я забылась.
Бетти. И как великодушно он простил тебя, он, ни в чем не повинный! Не его же вина была, в самом деле, что ты возымела какие-то надежды... Но с тех пор ты и меня ненавидишь. (Плачет.) Тебе всегда завидно было смотреть на мое счастье. И теперь ты приехала, чтобы все обрушилось на меня... чтобы показать всему городу, какую родню я принесла Карстену в приданое! Да, все теперь на меня обрушится, и ты только этого и добиваешься. Как это низко с твоей стороны! (Уходит в слезах налево.)
