Ежи Пильх - Монолог из норы
- Героический труд по облагораживанию собственных слабостей?
- Да-да, мы пытались облагородить... Без толку. Все впустую. Все попытки коту под хвост. Мы совершали титанические усилия, чтобы зажить по-людски, мы мечтали хоть однажды куда-нибудь выбраться, куда угодно, в кино, в театр или, допустим, на вернисаж. Но были не в состоянии - бессильные, мы лишь трепыхались в когтях плотского вожделения!
- А мир чтения? Великие идеалы человечества? Дискурсивные формы межчеловеческого общения?
- Да, мы погружались в мир чтения, обращались к великим идеалам человечества, примеривались к дискурсивным формам межчеловеческого общения. Тщетно... На прогулку! Слышите, многоуважаемая? На прогулку! Не удалось пойти! На прогулку! Целое лето мы мечтали пойти погулять! Не тут-то было. Мы ни разу не смогли выбраться на прогулку!
Сейчас я понимаю, в чем дело. Только сейчас я уразумел старую истину: хищные звери не прогуливаются, они бросаются друг на друга, они друг дружку пожирают... Совместные прогулки, взаимное неторопливое пережевывание без особого аппетита не сочетались с природой наших натур. Наши клыки, наши когти, наша наэлектризованная кожа обрекали нас на исключительную прожорливость. Наши конечности по своей анатомии не были приспособлены для прогулок. Наши конечности по своей анатомии были приспособлены единственно для взаимного переплетения. А нижние наши конечности по своей анатомии были, кроме того, приспособлены для бегства. Для бегства от себя...
Поначалу мы глядели друг на друга с алчной нежностью, затем - с несколько меньшей нежностью, потом в наших взглядах появилась задумчивость, отчаяние и в конце концов - ненависть, со дня на день растущая ненависть... Как любая пара случайных любовников, мы на протяжении нескольких месяцев испытали все эмоциональные состояния, известные человечеству.
Знаю: то, что я сейчас скажу, прозвучит вульгарно, но мне всегда казалось, что гастролирующие на польских землях женщины делятся на тех, которые изображали любовный экстаз, изображают любовный экстаз и будут изображать любовный экстаз. Теперь же, после знакомства с Грахой Петербург, я убедился, что на польских землях гастролируют также женщины, которые любовного экстаза не изображают, но это не дает оснований отрицать, что в вопросах секса церковь права. Как любит говорить мой друг Отступник: "Крайне неприятно, когда римско-католическая церковь оказывается права, но что поделаешь, если это так?"
Незадачливый секс приводит к извращениям, секс успешный - к попаданию в зависимость... А зависимость от чужого тела - увы, без сомнения, без малейшего сомнения - куда сильнее, чем, скажем, зависимость от бутылки горькой настойки.
Так вот, наша кожа перестала соприкасаться.
Мы отдалились на безопасное расстояние высотою в семь этажей... Освободив Граху от обязанности страстной любовницы, я перевел ее на должность не менее ответственную - платонического снабженца... Ежедневно во время передачи "Спокойной ночи, малыши" она приносит мне лакомства. Когда же - как сегодня она мне лакомств не приносит, я обращаюсь к собственным тайным запасам.
- Здоровье дежурного диктора. Здоровье контрольной таблицы! - Тем более что таблица вскоре исчезнет, и через час-другой на сером экране появится кровавая, пульсирующая и дразнящая полоса. Кровавая, пульсирующая и дразнящая - ни дать ни взять бедренная артерия.
Ах, Граха, Граха... Знатное запустение произвела ты в дому моем... Нет, не подумайте, что меня донимают всякие там глюки. Мне никогда не казалось, что, например, вовсе не телевизор, а моя собственная, соединенная со мной кабелем печень стоит на столике и передает экономические обзоры. Мне никогда не казалось, что это мои почки лежат там, распространяя голубоватое свечение и транслируя программу новостей культуры "Пегас". Хотя... что правда, то правда: мне постоянно кажется, будто ты, седовласый, в неизменном твидовом пиджаке, знаток культурной проблематики в широком смысле этого слова, вот-вот высунешься ко мне и безапелляционно заявишь, что, по твоему мнению, мотив алкоголизма литературой исчерпан окончательно.
- Прошу меня извинить, но, случайно услыхав ваши рассуждения, я могу сказать только одно: мотив алкоголизма литературой исчерпан полностью...
- Что за банальное упрощение. Демагогия чистой воды. Возьмем главную проблему - похмелья, или отходняка. Ведь еще никто надлежащим образом не описал этот феномен, никто не произвел - хотя бы бегло - его типологию. Существование, как известно, мука мученическая. Похмелье, усугубляя муку существования, все же проходит, то есть умаляет муку существования, ибо в основе похмелья заложен прогресс - медленный, но прогресс, - а также постепенное улучшение самочувствия, ergo, тот, кто не хочет в жизни стоять на месте, а также стремится непрестанно улучшать свое самочувствие, должен пребывать в состоянии перманентного отходняка. Вы обратили внимание на такой парадокс? Не обратили, но стыдиться тут нечего: никто ни на Западе, ни на Востоке этого не заметил. А разновидности похмелья, типы, категории? Отходняк как отходняк, говорите вы, чуть послабее, чуть покруче... Не обнажайте свое духовное убожество, уважаемый, постесняйтесь классиков. Привожу первые попавшиеся примеры. Пожалуйста. Внимание! Отходняк-голодень, отходняк-сухостой, отходняк-трусишка, отходняк-людоед, отходняк-снега Килиманджаро, молитвенный отходняк, отходняк - герой труда, отходняк колотун, 928-метровый отходняк, прикидный отходняк, отходняк-задира, отходняк - довольствуйся малым, отходняк - новая жизнь, отходняк-соня, отходняк вечный соня, отходняк - укромная норка, лисья, мышья нора... Отходняк мой... В нору глубже закопаюсь... Эх, батько...
Я ж вам - батьке-атаману
Слезно жалиться желаю
Если не сыщу талану
Востру саблю изломаю
Пику в сине море кину
Зашвырну бердыш в камору
В нору глубже закопаюсь
В запорожскую краину
*
Если не сыщу талану... Глубже в нору закопаюсь. В нору... Тут можно выстроить целую систему разъяснений. Тут можно дать такие разъяснения, каких до сих пор ни мы не сформулировали, ни Запад, ни даже русские классики. Потому что недостаточно сказать: молитвенный отходняк, то бишь впадение в религиозный экстаз. Отходняк-трусишка, то бишь боязливость и неуверенность. Прикидный отходняк, то бишь неодолимая потребность обновления гардероба. 928-метровый отходняк, то есть: от ближайшего кабака вас отделяют ровно 928 метров. Отходняк-рекордсмен, то есть страстное желание установить спортивный рекорд, господин Теннисист. Да-да, этого недостаточно. Надо брать глубже. Возьмем первый из вышеперечисленных: отходняк-голодень... Каковы его конституциональные основы? Гипертрофированный аппетит и жажда? Извините, но вы проявляете прямо-таки исключительную склонность упрощать то прекраснейшее, что связывает человека с бутылкой. Так вот: отходняк-голодень - одна из самых симпатичных и в определенном смысле самых благородных разновидностей похмелья. Хотите знать, при чем тут благородство? Отвечаю: голодень открывает для вас чувственное многообразие мира. Речь, разумеется, идет о чувстве вкуса.
Вечером в канун отходняка-голодня вы засыпаете немым, оглушенным и начисто лишенным способности что-либо воспринимать. В число чувств, которые вам в тот день отказали, попало и чувство вкуса. Вы, это самое, понятия не имеете, что вчера пили напоследок: чистую, виски или "Рябиновку". А может быть, албанский коньяк, который неведомо кто принес? А может, "Зубровку" - ведь "Зубровка" все время стояла на столе, никто не выказывал желания хвататься за эту последнюю соломинку, а теперь - интересное дело: бутылка из-под "Зубровки" пуста. А может, это были традиционно завершающие вечер четыре банки пива? А может быть, как велит обычай, рюмочка ликера? Лежите, значит, вы в постели, предаетесь такого рода мучительным размышлениям и, не в состоянии докопаться до истины, силитесь отыскать на языке хотя бы воспоминание о вкусе, след последней капли, но, как сказал поэт, душа моя, не тщись напрасно. Вы не знаете, просто-напросто не знаете, какой на вкус была последняя жидкость, которую вы в себя вливали. И именно на фоне этого вкусового мрака с особой яркостью проявляются достоинства голодня. Ибо голодень - это, понятное дело, голод, квинтэссенция голода, это вкус, вкус отчетливый и острый, как заточенное безумцем лезвие бритвы. Ибо голодень - это кусок колбасы, немедленно, прямо в холодильнике, обмокнутый в горчицу и немедленно - голова в полярных недрах холодильника - там же, в холодильнике, пожираемый, это яичница с той же колбасой, кофе, булка, бутерброд с сыром и медом, но надолго этого не хватит, добавим еще кусок пиццы, и гамбургер, и порцию сосисок по дороге на работу... собственно, продолжать нету смысла, и без того ясно: отходняк-голодень - это день гигантской жратвы, это истерическая чувствительность ко вкусу, к запаху еды. А нора, как и отходняк, - истерическая чувствительность ко вкусу и запаху одиночества.
