Теннесси Вильямс - Сладкоголосая птица юности
Хэвенли (с вызовом): Я не собираюсь этого делать!
Босс: Я не спрашиваю: "Сделаешь ли?", я говорю: "Ты это сделаешь".
Хэвенли: А если все-таки я откажусь?
Босс: Откажешься так откажешься. Последствия, правда, могут прийтись тебе не по вкусу. (Звонит телефон.) ...Чанс Уэйн вернулся в Сент-Клауд.
Чарльз (за сценой): Дом мистера Финли... Мисс Хэвенли? Прошу прощения, ее нет.
Босс: Я приказал его выставить, и его выставят из города. Как ты желаешь: чтобы он уехал в белом Кадиллаке, в котором он сейчас гоняет по Сент-Клауду, или в машине мусорщика, идущей на городскую свалку?
Хэвенли: Ты посмеешь?
Босс: Хочешь убедиться?
Чарльз (входит): Опять вам звонили, мисс Хэвенли.
Босс: Наше общество одобряет решительные и жесткие меры против тех, кто хочет замарать чистую южную кровь. Черт, когда мне было всего пятнадцать лет, я босиком спустился с красных песчаных гор, как будто глас божий позвал меня. Я твердо уверен, что он позвал меня. И ничто, никто, никогда меня не остановит, никогда... (Протягивает к Чарльзу руку за подарочным свертком, тот падает его.) Спасибо, Чарльз. Я еще успею заехать к мисс Люси. (Печальная, неопределенная нота прозвучала в его голосе на последней реплике. Он поворачивается и тяжело уходит.)
Занавес
Конец первого акта.
Акт второй
Сцена четвертая
Угол коктейль - бара и внешней галереи отеля "Ройял Палмз". Где-то играет тапер. За столиком в зале сидят две пары, представляющие городское общество. Это ровесники Чанса: Бадд, с Эдной и Скотти с Вайолет. За стойкой - Стафф, гордый тем, что от подавальщика содовой в дешевом кафе он продвинулся до бармена в отеле "Ройял Палмз". На нем белая куртка, алый кушак и голубые облегающие брюки. Стафф двигается с нагловатой грацией, которую он, вероятно, бессознательно скопировал у Чанса Уэйна, бывшего когда-то здесь барменом. В зал входит любовница Босса Финли мисс Люси. Она в бальном платье с пышными кружевами, а-ля красавица южанка времен Конфедерации. Светлый локон уложен с одной стороны ее остренького, как у терьера, личика. Она разгневано смотрит на Стаффа.
Стафф (невозмутимо, за стойкой): Добрый вечер, мисс Люси.
Мисс Люси (заходит за стойку и начинает по-хозяйски орудовать с бутылками): Мне не дали места за банкетным столом! Я вынуждена была сидеть где-то сбоку, с женами местных чиновников. Где "Грант" двенадцатилетней давности? Эй! А ты порядочное трепло. Лед положи... Ах, какой у тебя длинный язык!..
Стафф: Что у вас с пальцем?
Мисс Люси (хватает его за красный кушак): Сейчас расскажу. Приезжает ко мне Босс и подает бонбоньерку в виде пасхального яйца. Велит открыть, я открываю. Вижу - внутри бархатная коробочка для драгоценностей, довольно большая, как чей-то длинный язык.
Стафф: Чей язык?
Мисс Люси: Язык одного человека, который находится не так далеко отсюда.
Стафф (пытается высвободиться): Мне надо стулья поставить.
Мисс Люси: Я открываю коробочку и вижу большую бриллиантовую брошь. Только прикоснулась к ней, как этот старый сукин сын захлопнет крышку, ударяя ею прямо мне по пальцам. Ноготь даже посинел. И говорит: "Спустись-ка теперь в коктейль - бар, зайди в дамскую уборную и опиши эту брошь губной помадой на зеркале". А коробочку - в карман. Да уходя так хлопнул дверью, что даже картина со стены упала.
Стафф: Мисс Люси, ведь это вы сказали в прошлую субботу: "Пошел бы ты да посмотрел, что написано губной помадой на зеркале в дамской уборной"?
Мисс Люси: Тебе сказала! Я думала, тебе можно доверить.
Стафф: Тут были и другие люди, они тоже слышали.
Мисс Люси: Но никто, кроме тебя, не член клуба "Юность за Тома Финли". Никто.
Оба прерывают разговор. Они заметили высокого человека, который вошел в коктейль - бар. Его удлиненное тело, худоба и светящаяся бледность лица напоминает эль - грековского святого. На шее у него повязка. Одет как сельский житель. Это Клакер.
Мисс Люси: Эй, гляди...
Клакер: Добрый вечер, мэм.
Мисс Люси: Ты из "Деревенских бродяг"? С оркестром приехал?
Клакер (замечает пристальный, заинтересованный взгляд Люси): Я деревенский, но приехал без оркестра.
Стафф уходит.
Мисс Люси: Чего тебе здесь надо?
Клакер: Приехал послушать выступление Босса Финли. (Говорит с натугой. Потирает свой большой кадык.)
Мисс Люси: Я знаю, кто ты... Ты клакер?
Клакер: Я не клакер. Я просто задаю вопросы - один, два, три, в зависимости от того, сколько времени им потребуется, чтобы схватить меня и вышвырнуть из зала.
Мисс Люси: Твои вопросы - мерзкие. Ты их снова сегодня повторишь?
Клакер: Да, мэм, если смогу пробраться в зал и достаточно громко спросить.
Мисс Люси: А что у тебя с голосом?
Клакер: Когда я выкрикнул свой вопрос в Нью-Бетесда на прошлой неделе, меня ударили ручкой пистолета по кадыку, и от этого у меня пропал голос. Он и сейчас плох, но все же получше. (Хочет уйти.)
Мисс Люси: Тебе не войти в зал без пиджака и галстука. Подожди. (Заходит за стойку, достает оттуда пиджак, какой обычно держат в местах, куда "неодетых" не допускают, и бросает его Клакеру.) Вот, надень. Выступление Босса сегодня передают по телевидению. Галстук в кармане. Сиди тихо в баре, пока Босс не начнет говорить. Закройся газетой. О'кей?
Клакер (раскрывая перед собой газету): Спасибо вам.
Мисс Люси: Тебе спасибо и желаю удачи побольше, чем перепадает обычно.
Стафф возвращается за стойку.
Флай (появляется на галерее): Чанс Уэйн. (Сигнал автомобиля за сценой.) Мистер Чанс Уэйн, прошу! Чанс Уэйн! (Уходит.)
Мисс Люси (Стаффу): Разве Чанс Уэйн вернулся в Сент-Клауд?
Стафф: Помните Александру дель Лаго?
Мисс Люси: Конечно. Я была президентом местного клуба ее поклонников. А что?
Чанс (за сценой): Эй, бой, поставь машину у подъезда, да не помни крылья!
Стафф: Она и Чанс Уэйн остановились здесь вчера вечером.
Мисс Люси: Да разрази меня гром, если я в этом деле не разберусь! (Уходит.)
Входит Чанс. Направляется к бару.
Чанс: Эй, Стафф! (Берет коктейль со стойки, пьет.)
Стафф: Поставь на место... Здесь не вечеринка с коктейлями.
Чанс: Приятель... кто же пьет мартини с оливками? Ты что, не знаешь, что все пьют мартини с джином и лимоном? Когда я работал на твоем месте, я придумал вот эту самую форму, что ты носишь... Как у Вика Мэтюра в фильме про Иностранный легион. И выглядел в ней получше, чем он.
Нанни (входя): Чанс, Чанс...
Чанс: Тетя Нанни! (Стаффу.) Положи скатерть на этот стол и принеси шампанского...
Нанни: Уходи отсюда.
Чанс: Но я только что заказал шампанское. (Внезапно под ее суровым взглядом сникает.)
Нанни: Нельзя, чтобы нас видели вместе. (Ведет его на край сцены.)
Стафф возится у стойки. Потом берет поднос и уходит в противоположную от них сторону. Негромкая музыка.
Чанс: Почему?
Нанни: Чанс, уезжай из города.
Чанс: Почему в городе, где я родился, каждый обращается со мной, как с последним подонком?
Нанни: Себя спроси об этом, совесть свою спроси.
Чанс: О чем спросить?
Нанни: Ты сам знаешь, и я знаю, что ты знаешь...
Чанс: Знаю - что?
Нанни: Я не могу и не хочу говорить об этом. До тебя ведь все равно не дойдет. И тебе нельзя доверять. А нам жить в этом городе... О, Чанс, почему ты так изменился? Ты живешь в каком-то безумном сне.
Чанс: В безумном сне? Конечно. А разве это не безумный сон? Лучшего определения я давно не слыхал... Безумный сон - это и есть моя теперешняя жизнь...
Нанни: Почему, Чанс?
Чанс: О, тетя Нанни, ради Бога... Разве вы забыли, кем я обещал стать?
Нанни: Люди, которые любили тебя, ждали только одного: нежности, честности и...
Чанс (становясь перед ней на колени): Такое блистательное начало... и все так грубо и внезапно оборвалось... Мне было семнадцать лет. Я поставил одноактную пьесу "Доблестный" и сыграл в ней главную роль. Мы победили на конкурсе штата, и нас послали на национальный конкурс... Хэвенли играла со мной... Вы помните? Вы поехали с нами присмотреть за девочками...
Нанни: Конечно, помню.
Чанс: В большом автобусе... Как мы пели вместе!
Нанни: Вы были влюблены друг в друга.
Чанс: Да, влюблены. (Тихо напевает.)
Нанни (резко поднимается): Так нельзя, так нечестно...
Чанс (ловит ее за руки): Тетя Нанни, мы так и не победили в этом дурацком конкурсе, мы стали вторыми.
Нанни: Чанс, вы стали вторыми. Вы получили почетную грамоту. Четвертое место.
Чанс: Да, верно. Но почетная грамота на национальном конкурсе - не так уж мало... Мы бы победили, если б я не забыл текст. Я так замотался с постановкой всей этой ерунды... (Закрывает лицо руками.)
Нанни: Я полюбила за это тебя еще больше. И Хэвенли тоже.
Чанс: Это случилось в поезде, по дороге домой. Она и я...
Нанни (в смятении): Я знаю, я, я...
Чанс (поднимаясь): Я уговорил проводника, и он на час отдал нам свободное купе. В том поезде... грустном поезде домой...
Нанни: Я знаю...
Чанс: Я дал ему пять долларов - этого оказалось мало. Тогда я отдал свои часы, булавку для галстука, перстень с печаткой и костюм, который купил в кредит, чтобы в нем отправиться на конкурс. Первый костюм, за который я заплатил больше тридцати долларов.
