Босиком по осколкам
Поджала губы, но в глаза ему смотрела неотрывно. Вот только в омут меня не затягивало, с ног не сбивала эйфория, а сознание не туманилось. Я видела его отчетливо и близко, но голова у меня не кружилась, в сердце не щемило, а в животе не порхали бабочки. Всё было ровно и спокойно, как в штиль.
– Спасибо, что поддерживаешь, Марат, но не стоило, правда, – сделала шаг назад.
Его рука зависла в воздухе, когда я отошла, затем медленно опустилась вдоль тела. Глаза стали грустными, после он встряхнул головой.
– Мой номер знаешь, – кивнул, улыбнулся через силу.
Я же посмотрела на него и пожалела, что не могу ответить ему взаимным интересом. Растянула губы в улыбке, развернулась и поднялась обратно по лестнице.
А на следующее утро решила попытаться взять себя в руки. Приняла прохладный душ, накрасилась и оделась, чувствуя себя другим, обновленным человеком.
Вот только не ожидала, что первый день в университете после расставания с Кириллом пройдет настолько тяжело. Все шушукались, глядя на меня, морщились и смеялись. И никто не скрывал, что думает на самом деле.
– Ну да, где наш Кирилл и эта замухрышка.
– Я бы с этой и дня не провел, чучело соломенное.
Даже парни считали нужным высказаться.
– Он ее еще и целовал. Наверное, жабу вместо нее представлял.
– Не говори, фу.
Я пыталась не слушать, но уши заткнуть не могла.
– На себя посмотрите, уродки, – фыркнула на кого-то Мила, чуть ли не накидываясь с кулаками.
– Не надо, Мил, правда, пусть каждый по себе судит. Всем языки не заткнешь.
– Шакалье, – процедила сквозь зубы подруга, а я схватила ее за руку и потащила к выходу.
Наконец, ненавистные пары закончились, так что можно было идти домой. А когда мы вышли наружу, застали привычное оживление во дворике здания.
– Мила, – вдруг подлетел к нам Семен, а затем заметил меня, в глазах его появилась обеспокоенность. – Аида? Всё хорошо? Выглядишь бледной.
Снова глянул на подругу, затем на меня. Взгляд почему-то был виноватый. Я перевела взор за его спину. В отдалении на байке привычно сидел Кирилл, а возле него крутились мисс универ. Как раньше. Как до злополучного спора. Всё вернулось на круги своя.
– Всё просто отлично, – горько усмехнулась, переводя взгляд на Семена.
– Мы пойдем, Сем, у нас дела, – скупо улыбнулась Мила, затем потащила меня мимо парня.
Я чувствовала на себе многочисленные взгляды, пока мы шли вдоль тротуара, опустила голову, а затем ощутила себя той самой семнадцатилетней девчонкой, почти так же опозоренной, униженной и слабой.
– Не бывать этому, – прошипела тихо и вздернула подбородок так высоко, как смогла.
Никто больше не посмеет со мной так поступать, никому не дам себя обидеть. Их слова – пыль, их взгляды – ничто, все они… никто!
– Аид, – начала вдруг говорить подруга, когда мы шли внутри парка, выбрав короткий путь до общежития. – Я хотела с тобой поговорить.
– Насчет Семена? – догадалась я, видя ее виноватый взгляд, такой же, какой был и у парня.
– Да, как ты… – не договорила, осеклась, увидев выражение моего лица. – Ты не выглядишь расстроенной.
– А должна? – наклонила голову набок.
– Я не хотела, чтобы тебе что-то напоминало о…
Она сглотнула, не смогла сказать это вслух, словно боялась бередить мои раны.
– Брось, – фыркнула, храбрясь и пытаясь держать свои чувства в узде. – Я всегда хотела, чтобы ты была счастливой. И потом, сама ведь подталкивала тебя к Семену. С чего мне быть против?
Сказанное было чистой правдой. Не было у меня ни боли, ни возмущения, я действительно была рада.
– Знаешь, а ты права, – схватила меня сильнее за руку, мы даже немного ускорились. – Мы обе заслуживаем настоящего счастья. Так что прекращай хандрить, Айко, и забей на этого козла Соловьева, мы тебе гораздо лучше найдем. Того же Марата. Он не студент какой, а уже работающий успешный мужик.
– Мил, – закатила глаза, на лице впервые за долгое время возникла улыбка. – Снова вздумала свахой заделаться?
– Нет, ну а что, – пожала она плечами.
Я не хотела продолжать тему Кирилла Соловьева, поэтому попыталась переключить ее внимание на другое.
– Ты мне лучше скажи, как у вас с Семеном всё продвигается.
Как только я задала вопрос, она вдруг загрузилась. Казалось, что ее что-то тяготит.
– Говори, Мил, знаю тебя ведь, чем опять пытаешься отгородиться от парня, а? – чуть надавила, зная, что ее нужно подталкивать, чтобы получить нужные ответы.
– Та ситуация… – сглотнула она и отвела взгляд.
Я всё поняла и помрачнела. Моя история не идет ни в какое сравнение с ее болью. Но я всегда знала, что она гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд.
– Не говорила ему? – спросила, но сама знала уже, что нет. – Уверена, что сейчас стоит? Насколько у вас серьезно?
– Дело не в этом, Мил. Бывший просто… – опустила она голову, голос сел, стал ломким и отдавал болью. – Мешает. Всё время звонит и караулит, я боюсь, что…
– Ты же не собираешься к нему вернуться?!
– Нет-нет, он мне омерзителен, но Семен… Я боюсь, что он узнает всё от него и… Не поймет. Я ведь с богатым из-за денег, получается, встречалась, а Сема, он хороший и презирает таких, а тут я…
Воцарилась тишина, только звуки улицы и машин. Остановилась, отчего по инерции тормознула и подругу. Повернула ее к себе, схватила за плечи и развернула к себе.
– Ты хорошая, Мила, – посмотрела в глаза, не позволяя отвести взгляд. – Добрая, сопереживающая, честная, справедливая и… Ты лучшая подруга, которая у меня была. И единственная, впрочем. Семену с тобой повезет, а если даже он засомневается и бросит, поверив какому-то идиоту, так разве тогда он нужен? Скажи мне?
Она не ответила, но по ее щеке скатилась слеза.
– Ты знаешь, я так рада, что с бывшим так вышло, хоть всё это и грех, – расплакалась и прильнула ко мне, обнимая за шею и прижимаясь всем телом. – Я ведь боялась, что начала превращаться в сестру, оправдывала себя любовью, но поняла, что там любовью и не пахло. Зависимость, тяга, ненависть. Спасибо, Айко, что ты у меня есть.
