Амброз Бирс - Избранные произведения
Неудачное исполнение
Домашний Опоссум, принадлежавший Великому Критику, сцапал котенка и собрался было его сожрать, но, увидев хозяина, дабы избегнуть кары, спрятал малыша к себе в брюшную сумку.
- Ну, красавчик, - надменно спросил Великий Критик, - какие еще штуки ты научился выкидывать?
Не успел Опоссум раскрыть рот, как из живота у него раздалось громкое кошачье мяуканье. Дождавшись паузы. Опоссум ответил,
- Да вот, занимаюсь понемногу звукоподражанием и чревовещанием, думал, это вам понравится, сэр.
- Стремление угодить всегда похвально, - заметил Великий Критик не без профессионального высокомерия. - Однако кошачьему мяуканью тебе еще учиться и учиться.
Истукан в Бамбугле
На вершине горы, откуда открывается вид на древний город Бамбугл, стоит колоссальный памятник, воздвигнутый на народные средства достославному ГаакаВолволу, "добрейшему и мудрейшему из людей". Путешественник, прибывший из дальних стран, сказал человеку, занимавшему пост Хранителя Памятника, самому ВЫСОКОМУ лицу в государстве:
- Морские ветры, о Высший из Высших, не донесли до берегов моей страны славу вашего великого гражданина. Что он сделал?
- Ничего. Вот почему мы и знаем о его доброте, - ответил тот.
- Но его мудрость - что он изрек?
- Ничего. Вот почему мы знаем о его мудрости.
Баран и Лев
- Вы - существа воинственные, - сказал Льву Баран. - И люди ходят на вас с ружьями. А мы - сторонники ненасилия, вот они на нас и не охотятся.
- А зачем им на вас охотиться, - отвечал сын пустыни, - когда они могут вас разводить?
Безутешная вдова
Дама в трауре плакала на могиле.
- Утешьтесь, мадам, - сказал ей Сострадательный Незнакомец. - Небесное милосердие безгранично. На муже свет клином не сошелся. Вы еще встретите другого мужчину, способного сделать вас счастливой,
- Уже встретила, - рыдая, ответила она. - И вот его могила.
Снисходительный Монарх
Великий гамдудл страны Муп пригласил на аудиенцию своего Военного Министра и сказал:
- Вам, конечно, известно, сэр, что большинство моих верноподданных настроены решительно против вас. Они говорят, что вы - негодяй.
- Ваше величество, - ответил Военный Министр, - это неправда.
- Очень рад, - проговорил Гамдудл, вставая с трона и тем показывая, что аудиенция окончена. Однако увидев, что Министр не уходит, спросил его: - Вы хотите еще что-то сказать?
- Да, ваше величество, - отвечал тот. - Я хочу вернуть вам министерский портфель, ибо всенародное осуждение хотя и ошибочно, но справедливо. Я дурак.
На это Великий Гамдудл изволил милостиво улыбнуться.
- Дорогой мой, - промолвил он, - возвращайтесь к исполнению ваших обязанностей. Я и сам такой.
Таинственное слово
Шеф батальона военных корреспондентов ознакомился в рукописи с описанием битвы и сказал Автору:
- Сын мой, твой очерк никуда не годится. Ты пишешь, что мы потеряли не сто человек, а только двух; что потери противника неизвестны, а вовсе не десять тысяч; и при всем том - что мы были разбиты и бежали с поля боя. Так писать нельзя.
- Но уверяю вас, - возразил добросовестный писака, - мой очерк, быть может, и оставляет желать большего по части числа павших и не удовлетворяет нашей жажды мести противнику, а финал у него, вероятно, и вправду можно считать неудачей. Но к нему нельзя предъявить претензий, потому что все это - правда.
- Не совсем понимаю, - озадаченно буркнул Шеф и поскреб в затылке.
- Ну, предъявлять претензии, это... - принялся объяснять Автор, упрекать... винить... не соглашаться...
- Да знаю я, что значит "предъявлять претензии", - сказал Шеф. - Но что такое "правда"?
Откровение
На Льва напала стая голодных Волков, они ходили вокруг и громко выли, но приблизиться не отваживался ни один.
- Очень полезные животные, - заметил по их поводу Лев, устраиваясь соснуть часок после обеда. - Они дают нашим достоинствам нелицеприятную оценку. До сих пор я даже не подозревал, что гожусь в пищу.
Влияние среды
- Обвиняемый, - грозно сказал Судья, - вы изобличены в убийстве. Отвечайте: вы виновны или воспитывались в Кентукки?
От общего к частному
Один Очень Откровенный Человек сказал жене:
- Я не могу допустить, чтобы ты думала обо мне лучше, чем я есть. На самом деле у меня много слабостей и недостатков.
- Это вполне естественно, - нежно улыбаясь, отвечала жена. - Никто из нас небезупречен.
Ободренный таким великодушием, он признался жене во лжи, которую однажды ей сказал.
- О, подлый негодяй! - вскричала жена и трижды хлопнула в ладоши.
Явился огромный раб-нубиец с ятаганом. И мужу пришел конец.
Разочарованный
Пес, упорно гонявшийся за собственным хвостом, обессилев, прекратил преследование и прилег отдохнуть, свернувшись калачиком. В этой позиции он неожиданно обнаружил хвост у себя под самым носом и жадно вцепился в него зубами, но сразу же отпустил, морщась от боли.
- Приходится сделать вывод, - сказал он себе, - что погоня слаще обладания.
Жалостливый Проситель
Новоиспеченный Президент, прогуливаясь по безлюдной дороге, встретил человека, хлопотавшего о должности, и стал громко звать на помощь. Однако никто, кроме самого Просителя, его не услышал. А Проситель сказал:
- У меня при себе семьсот пятьдесят рекомендаций на должность Федерального Инспектора Дохлых Собак.
Президент, упав на колени, принялся причитать, что у него жена и двадцать девять малых детушек. Проситель убрал рекомендации, но достал из другого кармана еще пачку.
- Эти документы, - пояснил он, - нотариально заверенные отзывы моих соседей, они подтверждают мою пригодность для должности, о которой я хлопочу.
Президент заломил руки и в голос заплакал,, приговаривая:
- На моем иждивении восемь правительственных министров, и почти все они - бедные сиротки.
Этим он, наконец, разжалобил сердце Просителя.
- Ну ладно, - сказал тот. - Я отпускаю тебя ради тех, чья нужда больше моей. Не нужна мне твоя должность Федерального Инспектора Дохлых Собак. Пусть никто не скажет, что со мной нельзя договориться по-хорошему.
Президент поднялся с колен, отряхнул брюки.
- Разве я мог отдать ему эту должность, не нарушив своего честного благородного слова? - сказал он себе. - Ведь я уже обещал ее шестнадцати другим желающим.
Предел допустимого
Царь Удаленных островов назначил своего коня премьер-министром, а сам оседлал человека. Видя, что при новом порядке государство благоденствует, Престарелый Советник предложил царю самому отправиться пастись, а на трон посадить быка.
- Нет - ответил монарх, поразмыслив, - всякий верный замысел можно довести до опасного абсурда. Реформа только тогда хороша, когда она еще не революция.
