Джойс Элберт - Безумная парочка
Выйдя из лифта, Джинна на мгновение задумалась. Стоит ли нажать кнопку звонка? Но это погубит весь замысел. Они получат возможность привести себя в порядок, натянуть респектабельные маски. Она ничего не узнает. К тому же это её дом. Она всегда пользуется ключом.
Тихо, как вор, она открыла дверь и на цыпочках вошла в квартиру. Лежавший в прихожей толстый ковер поглощал шуршание подошв. Но Джинна не осмелилась пройти дальше, боясь, что её услышат. Из гостиной доносились незнакомые приглушенные звуки. Джинна прислушалась. Там плакал какой-то мужчина. Том.
Джинна поняла, что видела плачущего мужчину только в кино и по телевизору. Даже когда произошло жестокое убийство её матери, отец не плакал. Однажды он сказал ей, что английские мужчины не плачут, потому что слезы - проявление слабости. Британцы переносят несчастья и разочарования со стоической сдержанностью, которую от них ждет мир.
- Представители латинских наций плачут, - добавил он. - Но они чрезмерно эмоциональны. На них нельзя положиться в тяжелую минуту. Известно, что ирландцы тоже способны расплакаться. Думаю, тут дело в питании.
Джинна подумала о том, какой причиной её отец объяснил бы шотландские слезы. К сожалению, он ничего не сказал о них. Какими словами или поступками Алексис сделала Тома столь несчастным? Если бы она, Джинна, не зашла в бар, то узнала бы это. Бессмысленно сожалеть сейчас о том, что она опоздала. Джинна замерла и подождала. Дверь гостиной была открыта, длинный коридор действовал, как слуховая труба.
Том высморкался и произнес:
- О какой наивности и доверчивости ты говоришь? Первое место остается за мной. Я чувствую себя круглым идиотом.
- Ты не мог знать, - сказала Алексис.
- Наверно, да. Это все просто невообразимо.
- Конечно.
- Однако... - Он заколебался. - Ты понимаешь, что я собирался сделать тебе предложение?
По коридору разнесся мелодичный смех Алексис.
- Предложение? - В её голосе присутствовали ноты изумления и снисходительности. - Совершенно абсурдная идея.
- Вовсе нет, если ты посмотришь на неё моими глазами.
- То есть?
- Как я уже сказал, я влюблен в тебя. Наверно, под моим современным рок-н-ролльным фасадом скрывается старомодный паренек. Там, где я родился, за любовью обычно следует брак.
Джинна не предвидела такого ужасного поворота событий. Одно дело обнаружить Тома в постели Алексис, и совсем другое - узнать, что он влюблен в нее. От потрясения Джинне стало дурно. Она села на один из двух стульев, стоявших возле длинного стола, на который обычно клали почту, записки и ключи.
Именно с этого стола она вчера взяла анонимное послание. Услышав только что признание Тома, она пожалела, что не выбросила записку сразу, не вскрывая. Тогда она избавила бы себя от душевной боли. Кто мог это написать? - снова подумала девушка.
Она поняла, что это не могла сделать миссис Кук. Кто еще? У Тома не было причин желать, чтобы она вернулась домой раньше обычного, у Алексис тоже. Конфиденциальный характер беседы свидетельствовал о том, что меньше всего они ожидали появления третьего лица. Единственная реальная возможность заключалась в том, что кто-то знавший о романе Алексис и Тома хотел сообщить об этом ей, Джинне. Но кто этот человек? Джинна покачала головой в недоумении.
- Ты упускаешь из виду два обстоятельства, - сказала Алексис. - Я не влюблена в тебя и уже состою в браке.
В голосе Тома определенно прозвучали циничные ноты.
- Ну и брак.
- Не стоит злиться. Возможно, я не люблю моего мужа, но все-таки он мой муж. Как говорят, в счастье и несчастье.
- По-моему, скорее в несчастье.
Джинна услышала, как Алексис резко втянула в себя воздух.
- Уже много времени, Том. Думаю, тебе пора уходить. Я устала.
- Что за спешка?
- Я хочу побыть одна.
- Мы ещё не закончили ленч. Только попробовали деликатесы. Ты ведь пригласила меня на ленч, верно?
- Да, и приношу извинения. Я плохо себя чувствую.
- Мне очень жаль. - Но в его голосе не прозвучало сожаление. Возможно, тебе станет лучше, если ты выпьешь шампанского. Я как раз собирался это сделать. Ты позволишь наполнить твой бокал?
- Нет, спасибо. Я выпила достаточно шампанского. И ты, честно говоря, тоже.
- Ты поступаешь не слишком гостеприимно. Неужели мы забываем о наших светских манерах? Вы меня удивляете, миссис Николсон.
- Довольно! Я не настроена слушать твои шутки. Они не очень-то смешные.
- Прежде они казались тебе забавными.
- Я рада, что ты воспользовался прошедшим временем.
- В таком случае в следующий раз я постараюсь быть более остроумным.
- Следующего раза не будет, - тихо произнесла Алексис.
На мгновение воцарилась тишина. Потом Том заговорил изменившимся голосом, в котором появились ноты испуга.
- Что это значит?
- Все очень просто. Я думаю, что нам больше не стоит встречаться.
- Ты в своем уме?
- Да. Вечеринка закончилась.
- Для меня - нет. Я влюблен в тебя, Алексис. Ты не можешь закончить это таким образом.
- Но именно это я и делаю. Подвожу черту.
- Господи, женщина, неужели у тебя нет ко мне никаких чувств?
- Сейчас я испытываю одно чувство - хочу, чтобы ты перестал кричать и отправился домой. О'кей?
- Нет, не о'кей. Я не уйду. Я пришел сюда позаниматься с тобой любовью и собираюсь это сделать.
Алексис сменила тактику. Начала просить.
- Том, не упрямься. Мы прекрасно проводили время в последние месяцы, это было здорово, я получала удовольствие. Но теперь все закончилось. Я не хочу ссориться. Ты мне очень нравишься. Почему бы тебе не стать хорошим мальчиком и не уйти красиво?
- Бедное детство дает мне одно преимущество. - Том усмехнулся. - Меня не научили светским манерам. Не научили уходить красиво. Тем более не получив желаемого. Я по-прежнему чего-то хочу. Тебя, Алексис. Сейчас. И ты не можешь мне отказать. Уже не можешь. Тебе не следовало говорить мне то, что ты сказала. Ты поступила глупо.
Да, подумала Джинна, Алексис не следовало говорить ему о том, что она не любит своего мужа. Это действительно было глупой ошибкой.
- Ты мне угрожаешь? - спросила Алексис.
- Да, и я не шучу. Либо ты сейчас поднимешься со мной наверх, либо черт возьми, почему ты ухмыляешься?
- Из-за твоего глупого предложения подняться наверх.
- Что тут глупого?
- Ты хочешь заняться сексом в постели? Это забавно. С одной стороны, ты - воплощение гнева и похоти. Однако предпочитаешь совершить акт в традиционной обстановке. В спальне. Это характерно.
- Характерно для кого?
- Для такого ничтожества, как ты.
- Мы ещё посмотрим, кто здесь ничтожество.
Джинна услышала треск ткани, потом - изумленный крик Алексис.
- Что ты делаешь? Ты порвал мое платье!
- Почему ты не зовешь полицию? - Том засмеялся.
- Не приближайся ко мне.
- Попробуй остановить меня.
Джинна услышала быстрые шаги, что-то опрокинулось, зазвенело разбившееся стекло. Том схватил Алексис.
- Отпусти меня! - закричала она, отбиваясь от него, пытаясь вырваться.
- Так тебе будет удобнее.
Снова треск. Джинне показалось, что он разорвал платье сверху донизу. Девушка оцепенела.
- Варвар! - закричала Алексис.
Джинна догадалась, что крик матери был оборван настойчивым и нежелательным поцелуем. В течение нескольких следующих секунд девушка слышала лишь приглушенные звуки борьбы между нападавшим и его жертвой. Они оба дышали тяжело, учащенно. Алексис ахнула. Том вскрикнул от боли. Что-то массивное упало на пол.
Джинна больше не могла это выносить. Заставив себя подняться со стула, она решительно вошла в гостиную. Сначала они её не увидели, будучи слишком поглощенными любовью. Том лежал на обнаженной Алексис, обхватив губами её правый сосок и держась обеими руками за ягодицы женщины. Длинные черные волосы Алексис рассыпались веером по ковру. Ее глаза были закрыты, все признаки сопротивления окончательно исчезли. Похоже, Алексис блаженствовала.
- Видел бы вас сейчас мой отец, - произнесла Джинна, глядя на двух самых ненавистных ей людей на свете.
42
Том ушел, и я снова оделась (накинула на себя пеньюар, потому что черное платье от Джины Мур было безвозвратно загублено). Мы с Джинной остались наедине.
В результате происшедшего меня охватила дрожь, и я зажгла сигарету, хотя сейчас практически не курю. Когда я работала манекенщицей у Терезы, мы все беспрестанно курили, чтобы подавить чувство голода и остаться худыми. В последнее время я часто вспоминаю те далекие дни. Не знаю точно, почему. Возможно, тогда жизнь казалась более простой, а будущее - заманчивым.
В молодости человек легко мирится с ежедневными лишениями и неудобствами, будучи убежденным в том, что восхитительный мир сбывшихся надежд ждет его за углом. Но у многих ли людей осуществляются их самые заветные мечты? С годами обычно происходит одно из двух. Вы либо миритесь с реальностью и стараетесь извлечь из неё максимум удовольствия, либо упрямо цепляетесь за надежды молодости.
